Демон. Противостояние - Блинова Маргарита - Страница 9

Заинтересованная публика оглядывается назад, устремляя любопытные взоры на верхнюю площадку банкетного зала.

Вышколенные официанты распахивают красные шторки, и всему залу открывается романтично сервированный стол отдельного кабинета. Среди нестройных мужских рядов проносятся негромкие комментарии, следом смех и в мою сторону кидают куда более заинтересованные взгляды.

Сглотнув, я мысленно чертыхаюсь и словно мантру твержу про себя «лишь бы хватило денег, лишь бы хватило денег, лишь бы…».

– Начинаем наш аукцион, – томным голос объявляет в микрофон Шарлиз. – Стартовая цена – полмиллиона.

Руки затряслись, с трудом удерживая норовивший выскочить КПК, и я с ужасом покосилась в сторону разошедшейся лаэры. Кто, находясь в здравом уме, отдаст пятьсот тысяч за ужин с какой-то там ассистенткой?

– Шестьсот тысяч! – кричит кто-то из толпы.

– Семьсот! – пытается перебить ставку Сабир, а я с ужасом закрываю глаза.

Сумма, названная Сабиром, – это все деньги, которые есть на моих картах, и если кто-то…

– Восемьсот!

Испуганно распахнув глаза, замечаю среди неясной толпы поднятую руку. Всматриваюсь в лицо пожилого лаэрда, молча уговариваю себя, что все не так уж и плохо. Мужчину я уже видела на одном из приемов, и уже тогда он показался мне умным, воспитанным демоном, с которым можно и о политике поговорить, и о ценах на сельдь, и об идее облагораживания естества на началах разума…

– Девятьсот! – портит мне все планы еще один толстосум.

Телефон мелко вибрирует в ладони, привлекая мое внимание, и я по привычке опускаю глаза на экран.

«Систер, беги!»

Я еще раз перечитала непонятное эсэмэс, присланное с одного из многочисленных телефонов Азалии. Что она хотела этим сказать?

– Миллион! – не хочет уступать пожилой лаэрд, тоже, видимо, настроенный пообщаться об эпохе барокко, сельди и политике.

«Что случилось? Куда?» – быстро набираю и отправляю сестре сообщение.

Сердце тревожно бьется в груди, взгляд становится рассеянным, и я по привычке закусываю правый краешек нижней губы.

К счастью, ответ приходит всего через секунду:

«Дан, я знакомила вас утром, ждет у входа справа. Иди к нему. Живо!»

Я поднимаю глаза, пытаюсь отыскать коренастого агента, но из-за слепящих сбоку ламп прожекторов не могу увидеть даже стены банкетного зала. Коленки начинают мелко дрожать, а во рту мигом пересыхает.

– Миллион триста! – тем временем кричит еще кто-то.

Блин! Им что, фуршета было мало? Почему всем так хочется поужинать?

Я нервно переступаю на высоких каблуках, сердце тревожно бьется о ребра и эхом отдается в висках. Любимая сестренка плохого не посоветует и если написала «беги», да еще и крупными буквами, то лучше быть послушной девочкой и действительно сбежать.

Вот только куда и как это будет выглядеть со стороны?

«Аврора!!! Беги, ненормальная, БЕГИ!» – еще одна гневная эсэмэс.

– Полтора миллиона!

– Миллион восемьсот! – не унимаются разошедшиеся лаэрды, в то время как я отчаянно кусаю губы и нервно тереблю в руках телефон.

Что делать? Как поступить? Подойти и сказать Шарлиз, что мне плохо? Или проще сразу упасть и притвориться трупом?

Я с сомнением смотрю на пол сцены. Нет, пожалуй, достоверно упасть не получится, да и больно, наверное, будет!

Телефон вновь вибрирует, не желая успокаиваться, я опускаю глаза и смотрю на экран.

«Рик! Тебя нашел Рик!!!»

В тот же миг все внутри обрывается, холодная волна паники накрывает меня с головой, и я уже готова рвануть с места, но в шуме гомонящей толпы звучит спокойное:

– Три миллиона, – и меня словно парализует.

Медленно, с обреченностью во взгляде, я поднимаю голову и встречаюсь глазами со своим Прошлым…

Молодой, уверенный в себе мужчина с потрясающей улыбкой и короткими, немного растрепанными волосами смотрит прямо на меня, ничуть не скрывая своего удовольствия от долгожданной встречи.

Он выглядит, как всегда, идеально. Темно-синий костюм подчеркивает спортивную фигуру с широкими мощными плечами и узкой талией, а небрежно расстегнутые верхние пуговицы светло-голубой рубашки создают ошибочное впечатление своего парня.

Ошибочное…

Мерзкая капля холодного пота неторопливо скользит по моей голой спине, как бы возвещая, что вместе с ней я тоже падаю вниз – туда, где существуют только боль и мрак. Я приросла к своему месту на сцене, словно покорная мартышка перед разворачивающим свой парализующий танец питоном, не в силах даже заорать от охватившего меня ужаса, не в силах убежать и не в силах отвести взгляда от серо-зеленых глаз мужчины.

Заметив мою реакцию, Рик обворожительно улыбается и игриво подмигивает.

– Точнее – три миллиона четыреста двадцать девять тысяч.

Я вздрагиваю, словно вновь ощутила на себе удар от стека…

«Мисс Бенар, – всплывает в памяти образ адвоката, пришедшего ко мне в больницу. – Если вы согласны на компенсацию в размере трех миллионов четырехсот двадцати девяти тысяч, то подпишите этот документ, подтверждающий, что вы не имеете к лаэрду претензий».

Как раз таки претензий к лаэрду у меня было на пять грузовых составов, но я послушно подписала бумаги в надежде, что эта роспись поставит точку в наших с Риком отношениях.

Наивная…

Демон никогда не отпустит понравившуюся ему игрушку.

– Если ставок больше нет, то…

Шарлиз в последний раз осматривает зал, уже готовая отдать меня на «ужин с дружелюбным людоедом», но ее перебивает хриплый рык:

– Четыре миллиона!

То ли от неожиданности, то ли от приобретенной с годами привычки ловить каждое слово босса, то ли еще от чего, но я вздрагиваю и отвожу глаза от настигшего меня Прошлого…

Настоящее недовольно хмурит темные брови и сверкает сине-зелеными глазами. И я благодарю все высшие силы, что мистер Дамир прожигает злым взглядом не меня, а молодого лаэрда, посмевшего столь дерзко посягнуть на его ассистентку и девочку для насмешек.

Говорю же, эти собственники «своего» не уступят!

А потом я с ужасом представляю, как буду краснеть, объясняя начальнику финансового отдела, куда ушли четыре миллиона со счетов компании, и мне в прямом смысле этого слова становится дурно.

Сцена опасно наклоняется куда-то в сторону, уши наполняет противный гул вперемешку с монотонным звоном. Мир теряет былую четкость, в глазах появляются темные точки. Откуда-то очень далеко в сознание проникает обеспокоенный голос Шарлиз, а затем свет окончательно гаснет, даря краткое мгновение передышки, и я проваливаюсь во тьму.

Глава 3

– Аврора… Аврора… – откуда-то очень издалека зовет мужской голос, а следом в нос бьет резкий запах нашатыря.

Я морщусь, инстинктивно отворачиваюсь и утыкаюсь носом во что-то теплое и мягкое.

– Аврора, детка, – моих волос касается чья-то рука. – Как ты себя чувствуешь?

В голосе Шарлиз слышится неподдельная тревога, но я продолжаю лежать с закрытыми глазами, уткнувшись лицом в мягкую теплую преграду. Внутри пустота и растерянность.

Больше всего на свете хочется убедить себя в том, что появившийся на банкете Рик – это всего-навсего выкрутасы измученного сознания. Я просто переработала и упала от усталости в обморок, а все остальное привиделось…

– Аврора, – вновь зовет Шарлиз, и я чувствую, как она осторожно берет меня за руку. – Милая, прости, я не думала, что аукцион закончится подобным образом.

Черт! Значит, не показалось.

С тревогой распахнув глаза, вижу светлую рубашку, чувствую уже до боли знакомый запах парфюма мужчины и с ужасом понимаю, что нечто мягкое, на чем покоится моя голова, – это диванная подушка на коленях шефа, а мой нос все это время так неудачно утыкался в живот мистера Дамира.

– Как вы себя чувствуете, мисс Бенар? – тихо интересуется он.

– Хорошо… – испуганно шепчу я, с непонятным трепетом заглядывая в потемневшие глаза лаэрда.

Мужчина кивает, помогает мне подняться с его колен и сесть на низкий диванчик. Горячие пальцы легко и ненавязчиво задевают мою голую спину, и по телу тут же пробегают мурашки. Удивленно вздрогнув от реакции тела на прикосновения мужчины, я двигаюсь от него подальше.