Руническое искусство - Вебер Эдмунд - Страница 12

Правомерно, пожалуй, будет сделать вывод о том, что поздняя, в виде обрывков, передача имен рун представляет собой беспорядочную картину, а прежние набожно–священные и повседневно–мирские обозначения и новообразования разгадываются рядом друг с другом: ставшие непонятными древние имена могли быть заменены одинаково звучащими или имеющими двойной смысл другими понятиями. Но первоначально футарк символизировал религиозное понимание миропорядка с германской точки зрения.

К ВОПРОСУ О ДATИPOBKE PУHИЧECKИX ПАМЯТНИКОВ

Там, где на рунических камнях упоминались известные имена и события, время создания надписей позволяет определить себя достаточно точно. Это касается, к примеру, «большого» и «малого» «камней Сиггрюгга», которые выставлены в Национальном музее древностей в Киле. Они также называются «камнями периода ведельских фибул» I и II по названию ведельской фибулы из Ольденбурга (Хайтабу), часть имени которой «Ведель» указывает на древний брод. Дело в том, что на узкой луговой перемычке, которая проходит по броду между Хаддебайер и Селькер Hoop, южными выступами фьорда Шлей, в 1796 г. был найден «большой камень Сиггрюгга». Он использовался там в качестве камня–ступени. Надпись на нем гласит примерно следующее: «Асфрид сделала этот надгробный памятник Сиггрюггу, своему сыну, на освященном месте погребения Кнуба». Она дополняется рунами «малого камня Сиггрюгга», который был обнаружен в 1887 г. в основании каменной кладки Готторпского замка под Шлезвигом. Королева Асфрид, вдова конунга Хайтабу Кнуба, побежденного в 934 г. королем Генрихом I Птицеловом, повелела воздвигнуть оба камня в память своего павшего в 943 г. в Нормандии сына. Следовательно, они могли быть установлены около 950 г.

Но большинство рунических памятников лишены таких данных. Все же дело обстоит сравнительно благоприятно, если речь идет о находках из погребений, болот или искуственных обитаемых холмов, датировка которых благодаря найденным при этом монетам или древним предметам возможна с определенной точностью. Так, например, вместе с фибулой из Фрайлауберсхайма была обнаружена монета короля остготов Бадвилы (541–552 гг.), который известен под своим детским именем Тотила. Согласно этому, могила могла принадлежать ко второй половине VI в. К находкам из болот относится оправа ножен меча из Торсберга в Северном Шлезвиге, которая хранится в Кильском музее. Вместе с ней были извлечены 37 римских серебряных монет, время чеканки которых — между 60 и 194 гг. н. э. Так как еще в ранний период изучения рун выяснилось, что приношение священных жертв в это болото продолжалось, вероятно, в течение столетий, до тех пор, пока племена англов не перебрались в Англию, то нужно с некоторым допущением говорить по меньшей мере о двух столетиях, так что руны были нанесены, возможно, около 400 г.

Часто исследователи рун при датировке рунических находок прибегали к помощи археолога и специалиста по доисторическим временам, которые по форме, отделке и способу изготовления вещи в состоянии сделать выводы о ней. Очень важны в деле определения времени нанесения рун так называемые брактеаты[24], величиной с монету, отчеканенные с одной стороны при помощи деревянного клейма тонкие округлые золотые или серебряные маленькие диски, которые носились как подвеска и служили одновременно украшением и оберегающим амулетом. Они датируются преимущественно VI в. (см. рис. 4).

При изучении многих памятников, например, древнейших камней Южной Норвегии и Швеции, рассматривают форму рун как определяющий признак. При этом особенно важную роль играют ступени развития рун k и j Поэтому следует рассмотреть формы К, приведенные на стр.35. Открытые сбоку, закругленные или угловатые маленькие формы — это древнейшие формы, и они датируются временем с III до VI в., открытая снизу, как бы висящая в воздухе руна относится к середине VI в., тем же временем может датироваться подвешенная на «стебельке», открытая снизу форма. При этом добавляется штрих, приводящий руну к стандартной высоте. В VII в. появился знак с разветвлением, направленным вверх и вниз. В VIII в. в Англии знак приобретает центральную вертикальную черту, из середины которой направо вниз идет боковая черта, в то время как в Скандинавии эта черта идет из середины вверх.

Выше уже отмечалось, что чрезвычайно важно проследить мельчайшие изменения формы рун и установить хронологические соответствия этих изменений. Это поистине верстовые столбы на пути преобразования общегерманского футарка в более поздние рунические ряды.

К ВОПРОСУ О ПРОИСХОЖДЕНИИ РУНИЧЕСКОГО ПИСЬМА

Научные занятия рунами были начаты в XVI в. шведскими историками Иоганном и Олафом Стуре и до XIX в. они проводились в подавляюшем большинстве скандинавскими учеными. Среди них особенно заслуживает упоминания датчанин Оле Ворм.

Хотя эти люди были убеждены в местном происхождении германского письма, под влиянием библейского учения об откровении они верили, что руны следует выводить из древнееврейского письма. Только швед Е. Бенцелиус в восемнадцатом столетии искал истоки рунического письма в древнегреческих буквах.

Первую попытку начать научное исследование рун предпринял немецкий языковед Вильгельм Карл Гримм в 1821 г. Его заслугу следует оценить тем более высоко, поскольку в его время еще не было найдено ни одного немецкого рунического памятника. Он был убежден, что древние немцы имели собственный, присущий им алфавит, и высказывался следующим образом: «Было бы непонятно, если бы немцы при ранних и частых контактах с римлянами не присвоили себе, без сомнений, тотчас замеченные средства образования». Итак, существовало мнение, что обитатели древней Германии могли бы посредством письменного искусства римлян получить толчок к созданию у себя чего–либо подобного.

Современные ему коллеги–ученые между тем не осмеливались считать древних немцев обладавшими такими большими духовными творческими силами. В 1852 г. фон Лилиенкрон заявил: «Следует ли вместе с тем сказать, что наши предки писали уже в то время, и притом местными буквами? Я скажу: нет! Руны были рядом мистических знаков». Итак, он видел в рунах священные, но еще не письменные знаки. Таким образом, он отмел все прочие соображения, кроме того, что руническое письмо представляло собой заимствование из латинских прописных букв, — взгляд, который Рюс защищал уже в 1812 г.

В последней четверти XIX в. датский ученый Людвиг Виммер сделал попытку доказать заимствование рун из римских письменных букв путем сравнения их форм во всех деталях. Он заявил, что руническое письмо было образовано в одном из южногерманских племен («конечно, на одном–единственном месте и — мы можем добавить — одним–единственным человеком») и оттуда постепенно распространилось среди других племен.

Работа Виммера была настоятельно необходимым и чрезвычайно полезным результатом, который все еще актуален. Его теория господствовала затем в течение четверти века в научных кругах, а через них — и в общественном мнении.

Но не все части его научного здания были построены на прочном фундаменте. Постепенно стали очевидными трещины и получили огласку сомнения. Так, норвежец Софус Бюгге поставил вопрос, не мог ли греческий алфавит представлять образец для некоторых рун.

Намного дальше в начале XX в. продвинулся шведский ученый Отто фон Фризен. Он выступил с научной гипотезой о том, что готы создали руническое письмо в своей юго–восточно–европейской империи вследствие своих контактов с греко–латинским культурным миром и многими другими культурными импульсами воздействовали на германские племена Центральной и Северной Европы. При сравнении букв он опирался на греческий деловой шрифт (курсив).

Предположение Фризена оттеснило учение Виммера далеко назад и снова заняло на четверть века господствующее положение. Оно было поколеблено лишь новыми находками, особенно находками из Эвре Стабю в Норвегии. Так как обнаруженный там наконечник копья с рунической надписью raunijaz = «испытатель» датируется временем после 299 г. н. э., то руническое письмо должно было существовать уже до появления готов на Черном море (236 г.), и тем более, если наконечник копья был маркоманской работы (см. рис. 35).