Код Малевича (СИ) - Туровников Юрий Юрьевич - Страница 23

С места встала женщина, одетая в испачканный белый халат, и сказала в микрофон:

— Фекла Дрынчикова, совхоз «Путь Владимирыча», доярка. Спасибо вам, что вы у нас есть! После вашего приезда к нам, у нас отелились все телки, надои выросли, куры стали нестись, как сумасшедшие. Еще раз спасибо!

Человек в горностаевой мантии улыбнулся и послал доярке воздушный поцелуй.

— Следующий вопрос.

На этот раз поднялся перепачканный грязью мужик в фуфайке с разводным ключом в руке. Он вытер рукавом нос и пробасил:

— Я это… Кузьмич, шофер. У нас в деревне дорог отродясь не было. Нельзя ли хотя бы пару самосвалов щебня привезти в деревню Поповка? А то уже два трактора потонуло…

Двойник Августейшего сдвинул брови и ответил.

— Ездите там, где есть дороги.

— А где это?! — удивился мужик.

— Следующий!

У шофера тут же отобрали микрофон, а его самого пинками выгнали из студии. Проходя мимо офицеров, он сплюнул на пол и, вздохнув, сказал вникуда:

— Валить надо из этой страны, да денег нет…

Тем временем другой оратор обратился к копии Императора. Им оказался древний старик, увешенный орденами и медалями.

— Скажите, а когда мне повысят пенсию и дадут обещанные двадцать лет назад квартиру и машину?

— А вы кто?! — округлил глаза подставной Царь.

— Старшина Тарасов. 154 пехотный полк. Дважды герой Русландии. От Московии до Берлина дошел, четыре ранения.

Двойник Главы государства стал мрачнее тучи, его глаза забегали, а рука прижалась к уху, где притаился маленький динамик. Получив указания, доппель Августа ответил.

— Я думал, что вы все уже умерли, ан нет. Будут вам, дед, квартиры, лично подарю на столетие Победы. Следующий вопрос.

Со своего места встала молоденькая девушка, в короткой юбке и пиджачке, с которого под напором огромных грудей едва не отлетали пуговицы. Глаза липового Царя заблестели.

— Анна Правдина, газета «Оппозиция». Ваше Величество, скажите, почему ветеранам дарят отечественные машины, а спортсменам «Ауди» и «Лексусы»? Если наши автомобили такие плохие, зачем вы ежегодно выделяете на их производство миллиарды империалов, которые просто разворовывают? Не проще ли просто раздать деньги нуждающимся или хотя бы вложить их в развитие культуры?

Лицо, представляющее Царя, вновь нахмурилось и произнесло.

— Это престиж страны!

— Да ладно?! — воскликнула корреспондент. — А мне кажется, что престиж больше вырос, если бы ветераны и пенсионеры жили достойно, а на «жигулях» пусть спортсмены катаются. Мне лично плевать на их достижения. Выиграли — молодцы, а нет — выгнать и найти других. Население-то у нас в стране не маленькое. Раньше за спасибо выступали, не кому не дарили квартир.

— Да. Вы совершенны правы. В связи с тлетворным влиянием Запада на Восток, все страны Третьего мира, равно как и Второго, обеспокоены тем, что… Я, пожалуй, отвечу на вопрос из Интернета, а вы, молодая леди, научитесь формулировать свои мэсэджи, а то сами не знаете чего хотите. Готовиться надо ко встречи со зве… С главой государства.

Микрофон перешел к очередной журналистке с силиконом наружу.

— Скажите, царь-батюшка, когда у нас появятся хорошие дороги?

«Сюзерен» почесал затылок и ответил.

— Это не ко мне, а к министру путей сообщений.

— А когда на наших полях вновь будут пастись коровы и зреть пшеница?

— Это не ко мне, это к министру сельского хозяйства.

— А когда люди перестанут летать за границу на сложные операции?

— Это к министру здравоохранения. Я решаю только глобальные проблемы, высадка десанта на Меркурий, к примеру, или контроль за нерестом корюшки и снижение популяции рыжих муравьев…

Мельник почесал затылок и прикрыл дверь.

— Я всегда знал, что это надувательство. Делать Царю нечего, как встречаться со всеми подряд. Ему некогда, он целыми днями занят: сплошные полеты-перелеты. Не мудрено, что в стране дорог нет, ему они и не нужны. Самолет на ухабах не трясет. Ему, поди, и спать-то времени нет. За час в десяти местах успевает побывать. Да пес с ним. У нас еще дел по горло, — Григорий похлопал Максима по плечу. — Ты хоть пуговицу расстегни…

Констебль стоял мокрый, как полевая мышь. На спине темнело пятно — китель насквозь пропитался потом. Аномальная жара давала о себе знать. Ученые даже предложили переименовать сентябрь и октябрь в «сентюль» и «октюль», соответственно, а март и апрель в» мартбрь» и «апрельбрь». Месяц август давно переименовали в «июль-2», во избежание путаницы и нехороших аналогий. Ведь Август — это Царь. Вдруг выдастся плохой месяц, дождливый, и начнут говорить: хреновый какой август! А такого быть не может — Август Хороший и Великодушный! Только так.

Спустя полчаса сыскари нашли-таки кабинет начальника автопарка Первейшего канала. Им оказался одетый от Зайкина мужчина, лет сорока, который вальяжно развалился в кожаном кресле за столом красного дерева. Субъект не только не соизволил ответить на рукопожатие, но даже не сказал простого «здравствуйте» и не представился, в отличии от работников сыска.

— Вы по какому вопросу? Давайте быстрее, у меня дел много.

Мельник нахмурился и подумал: а не зарядить ли ему в «тыкву», чтоб научить манерам, но решил повременить. Даст еще один повод — непременно получит.

Однажды Григорию попала в руки книжка про новые похождения разведчика Штирлица, написанная некими Ассом и Бегемотовым. Следователь стал еще больше уважать прославленного шпиона, потому что тот не церемонился с такими людьми, а сразу бил в морду и только потом разговаривал. Мельник не любил насилия, но если кто-то не понимает нормальных слов, грубит и считает ниже своего достоинства пользоваться этикетом, то… извините, сами напросились.

— Дела никуда не убегут, сидите на жопе ровно, — сказал он, без приглашения пристроившись на стул. — А вот вам, если не будите сотрудничать, выдадут путевку в дремучие леса. Объясняю доходчиво: принадлежащий вашему теле-концерну автомобиль «Мерседес» черного цвета был дважды зафиксирован камерами видеонаблюдения в двух местах, где совершались преступления. Констебль…

Аверин молча расстегнул кожаную папку, что таскал под мышкой, выудил из нее два снимка и положил на стол перед хозяином кабинета. Тот задумчиво повертел фотографии в руках, затем кому-то позвонил по старинному телефону, на вроде тех, что стояли в Смольном во времена революции, устроенной немецким шпионом, который потом замерз в шалаше, где скрывался от полиции. Спустя минуту в кабинет вошла девушка в строгом костюме розового цвета и положила на стол тетрадь учета движения транспорта. Мужчина ее открыл, пролистал несколько страниц, сверился с номером и датами на фотографиях и, покачав головой, сказал:

— Да, это, действительно, наша машина.

— А кто ее брал, можете сказать? Вчера, к примеру? — Мельник облокотился на стол. — Мы вам будем крайне признательны за помощь.

Мужчина вновь заглянул в тетрадь учета.

— Ну как же… Вчера «Мерседес» брал Махлахов, вот и подпись его стоит.

— А который? — поинтересовался Григорий.

— Старый, — ответил начальник автопарка. — Молодой даже сам в туалет не ходит, а вы хотите, чтобы он за руль сел. Звезда! Я еще чем-нибудь могу помочь?

— А четыре дня назад?

Тот полистал страницы.

— Не могу сказать. Записи отсутствуют, видать, кто-то забыл отметиться. Такое случается.

Лейтенант вздохнул и поднялся со стула.

— Мне нужна ксерокопия журнала.

Хозяин кабинета молча кивнул в сторону ксерокса, который пылился возле стеллажа с журналами. Аверин снял копию и вложил ее в свою папку, прихватив со стола фотографии.

— Мне нужны ваши имя и фамилия, — робко сказал Максим.

— Зачем?! — перепугался человек в костюме. — Я ничего не сделал!

— К награде вас представим, за помощь следствию, — с сарказмом буркнул Григорий.

Мужчина немного попыхтел и нехотя протянул свою визитку. Работники сыска покинули кабинет не прощаясь и отправились на поиски Махлахова-старшего.