Кремль 2222. Кенигсберг - Выставной Владислав Валерьевич - Страница 45

Но воин не ведал стен даже в логике.

– А дальше вся эта толпа ринется за нами, – усмехнулся Зигфрид. – Главное, она уйдет от Логова. Ну а мы что-нибудь придумаем. В любом случае, у нас всегда будет с собой кость, которую можно бросить в эту жадную свору.

– Ты про цилиндр?

– Точно.

Книжник за секунду задумался – и выдал:

– А давай отнесем эту штуку тому, кому она нужна больше других?

– Кому же это?

– Ясно кому. Алхимику.

Барон и Герцог изумленно переглянулись. Барон сделал жест, как будто требуя слова и в то же время не зная, что сказать. Но семинарист даже не обратил на него внимания. Он вдруг ощутил, как нагревается в его ладони Живой камень Алатырь.

Книжник сжал камень в кулак.

– А в чем смысл? – спросил Зигфрид.

– Смысл в том, что Алхимику он нужен, – сказал Книжник. – А Алхимик, возможно, нужен нам самим.

– Не понимаю. Зачем?

– Если верить тому, что о нем говорят, этот парень – очень влиятельный человек в этих местах. А главное – очень умный и владеющий любой мыслимой здесь информацией. И если он не сможет помочь нам отсюда выбраться – нам уже никто не поможет.

Зигфрид подошел к одному из столов и стал раскладывать на нем оружие. Первым лег меч в заплечных ножнах. Затем – две кобуры с револьверами. Кинжал. Зигфрид достал револьвер из одной кобуры, проверил барабан на наличие патронов. Поморщился. То же повторилось со вторым револьвером. Пара патронов на каждый барабан – не густо для предстоящей схватки. Но воина это не особо расстраивало. Ведь он знал, что его главным оружием по-прежнему остается меч.

– В твоих словах есть резон, – сказал, наконец, воин. – Если выберемся из переделки с Воротами – можно и к Алхимику в гости наведаться.

– Это безумие, – потерянно покачал головой Герцог. Поглядел на Книжника, на Тридцать Третьего. – Я так понимаю, ваш лидер не боится ни черта, ни дьявола. Но вы-то сами что думаете?

– За Зигфридом – хоть в пекло, – несколько пафосно отозвался Книжник. – Уверен – он знает, что делает.

– А у меня страх отсутствует как функция, – улыбнулся Тридцать Третий. – Я же не человек.

– Но у вас же на самом деле нет никакого плана!

– Кстати, насчет плана, – сказал Зигфрид. – Кто может набросать схему Королевских Ворот?

– Я пойду с вами, – обреченно сказал Герцог.

– Уверен?

– Сами вы к ним не пройдете. Там ловушки расставлены. К тому же, кто-то должен привести Пророчицу домой.

– Отлично, – в голосе веста появились четкие деловые нотки. – Дело за малым – оружие. Показывайте, что у вас есть. И побыстрее – времени осталось мало.

– Хорошо, – сказал Барон. – Мы дадим вам оружие. Но обещайте, что Пророчица не пострадает.

– Этого никто не может обещать, – с холодной жесткостью сказал Зигфрид. – Даже если отдать Балаболу то, что он просит, – не факт, что она вернется живой. Но мы сделаем все возможно, что ее вытащить целой и невредимой.

Ладонь обожгло новой волной тепла – Алатырь напоминал о себе. Книжник смотрел на арсенал, что раскладывали перед ними двое щуплых амберов, но думал о другом.

– Герцог, – позвал он. – Я хочу, чтобы это стало частью меня.

Он протянул в его сторону ладонь с мерно пульсировавшим камнем.

– Решился?

Книжник кивнул. Герцог подошел ближе, внимательно оглядывая камень со всех сторон, но не притрагиваясь к нему. Потребовал:

– Сядь!

Книжник уселся на пол.

– Приложи Алатырь к затылку.

Семинарист подчинился, ощутив кожей черепа пульсирующий огонь.

– Прижми. Сильнее! Закрой глаза. Жди.

Парень закрыл глаза.

– Слушай его!

Книжник прислушался к своим ощущениям. Поначалу он слышал только, как Зигфрид придирчиво оглядывал небогатый набор оружия из того, что могли предложить обитатели Логова, и ворчал:

– И что же – ни одного пулемета? А к этому автомату сколько патронов? Ясно. А к этому карабину? Замечательно. И как вы только умудрились выжить? Эй, Ник, а ты определился с оружием? Учти, арбалета здесь нет.

Книжник не ответил.

Зигфрид продолжал:

– А это что? Гранаты? В рабочем состоянии? Отлично. На это и сделаем акцент. Еще мне нужна мастерская. Нужно подогнать эти патроны под калибр моих «стволов». И еще кое-что…

Голос его звучал все дальше, расплывался, разлетался эхом, пока не стих совсем. Как будто реальный мир вытеснялся каким-то другим, находящимся на грани реальности и каких-то взбрыков подсознания. Книжник открыл глаза – и не увидел тесной оружейной комнаты.

Все пространство вокруг заполнили струящиеся янтарные узоры, в которых то возникали, то исчезали смутные картинки. Что-то подсказывало – все эти образы имеют особый смысл, разобраться в котором пока было трудно.

Он убрал руку от затылка – казалось, камень растворился не просто на поверхности черепа – он стал единым целым с мозгом. Хотелось надеяться, что это было не так и когда-то удастся вернуть себе привычное состояние.

Пока же приходилось привыкать к этому новому, странному и вместе с тем волнующему. Прошло не меньше минуты, прежде чем янтарная муть перед глазами сменилась более-менее внятными ощущениями. Прежде всего хотелось понять – что же дает это странное единение с «живым камнем».

Понимание пришло внезапно – как будто накатила какая-то животворная волна. Само это состояние и было ответом – кристальная ясность рассудка. Новое, неведомое ранее восприятие мира. Как будто он внезапно увидел саму суть вещей. На миг показалось что он стал… Богом?!.

Конечно же это было иллюзией. Не могли же все «вечно юные» амберы быть эдакими сверхчеловеками. Просто сознание стало яснее, четче, ушли куда-то страх и беспокойство, и общее ощущение приблизилось к тому, которого он не ощущал с детства.

Он не стал сверхчеловеком. Но мысли определенно стали точнее, строже, яснее. Чувства стали острее, мысль – быстрее, зрение яснее. Что-то вроде допинга. Было и еще одно слово, которое вертелось в мозгу.

Форсаж.

– Так вот что это такое… – прошептал Книжник. – Форсированное сознание… Теперь я могу… Я могу…

– Ты не забыл про свою миссию? – раздался голос, настолько четкий и ясный, как будто сказали прямо в ухо.

Но это было невозможно – ведь говорившая находилась далеко отсюда. В плену, за стенами Королевских Ворот.

– Пророчица? – прошептал Книжник. – Это ты или у меня галлюцинации?

– Ты помнишь? Ты должен найти выход. Разрушить границы между нашим городом и остальным миром.

– Я помню. Я должен найти выход отсюда, отыскать путь домой. Но какой от этого прок твоему народу?

– А ты не понял? Мы один народ. Мы части одного народа, разбитого на осколки Последней Войной.

– Я знаю… Но мало кто помнит об этом.

– Твоя миссия – напомнить об этом людям. И ты уже начал. Верно?

Книжник задохнулся от нахлынувших на него чувств. Конечно, он знал об этом. Ведь это было его давней мечтой – раскрыть глаза людям на свое великое прошлое. Помочь человечеству сделать первый шаг к возрождению…

Но он никогда не думал о том, что это – его миссия, подлинная цель жизни. Неужели Пророчица увидела в нем то, что было скрыто от него самого? То, в чем он не решался себе признаться?

– Пророчица! – позвал он. – Скажи мне… Ты слышишь?

Но янтарные узоры перед глазами стали вдруг рассыпаться, и вокруг снова возникла мрачная оружейная комната. Перед ним высилась внушительная фигура Зигфрида, с ног до головы обвешанная оружием.

Реальность вернулась. Но осталось это свежее ощущение – ясности сознания и четкости цели. Да еще – эта дурацкая, почти детская улыбка на губах.

– Ник, что с тобой? – внимательно разглядывая его, сказал Зигфрид.

– Все нормально, – заверил Книжник. Силой убрал с лица улыбку. – Нет, правда – я в порядке!

– Тогда готовься. Через час выходим. Да – огнемет не забудь! А я понесу это.

Зигфрид аккуратно поставил на стол зловещий металлический цилиндр.

Глава девятая

Королевские ворота

Хорошо, что Герцог вызвался вести их маленькую группу. Худшее, что сейчас можно было придумать, – это прорываться сквозь бандитскую блокаду напролом. Не то чтобы это было совсем невозможно, да только поднимать шум – лишать первоначальный замысел, состоявший в скрытности и внезапности, всякого смысла.