Ставка на бандитов - Доренко Виктор - Страница 40

Навстречу приехавшему вышел высокий парень в спортивном костюме, под которым отчетливо просматривались очертания бронежилета.

Из-под распахнутой полы куртки торчала рукоять пистолета, висящего в наплечной кобуре.

Когда прибывший оказался в ярком световом пятне от мощного прожектора и его не представляло труда рассмотреть, сурового вида охранник сразу расслабился и приветливо произнес:

— Здорово, Грыжа. А я думаю, кто это на моторе разъезжает в такое позднее время?

Не отвечая на приветствие, крепыш протиснулся в узкий зазор калитки и спросил:

— Шеф на месте?

— А куда ему деться? — сказал высокий парень. — Он как с этой Светкой начал жить, так вообще никуда ночью не выезжает. Если только с ней в кабак прокатиться, да и то редко.

— Окатыша не было? — Грыжа пристально посмотрел на охранника.

— Нет, — ответил тот, только сейчас заметив на лице приятеля странное выражение. — А что случилось? Ты чего без тачки или в ремонт загнал?

— Ага, загнал. И не скоро заберу назад, — отмахнулся коротышка, — ты лучше позвони Паше и скажи, что мне срочно нужен пахан.

Не задавая больше вопросов, охранник прошел в сторожку и набрал какой-то номер. Когда ему ответили, он попросил, не представляясь и не здороваясь:

— Позови Пашу, — на несколько минут воцарилось молчание, а затем звонивший произнес в трубку: — Паша, тут Грыжа приехал. Нет. Нет. Никого больше. На такси. Один. Хорошо.

Вернувшись к воротам, охранник бросил ожидающему:

— Дуй в бильярдную, знаешь где?

В ответ Грыжа молча кивнул и зашагал по дорожке, слегка размахивая кожаным чемоданчиком.

Несмотря на очень поздний час, двор особняка ярко освещался фонарями и юпитерами — почти как на телестудии.

Кое-где на столбах были установлены миниатюрные видеокамеры, замаскированные так, чтобы непосвященный не догадался об их присутствии.

Грыжа в числе немногих отлично знал, что за ним внимательно следят охранники Дюка, сидя у многочисленных мониторов в специально оборудованной для этого комнате. От этого его охватило неприятное чувство, как будто он вышел на многолюдную площадь совершенно обнаженным.

Дойдя до двери спортзала, крепыш выбросил недокуренную сигарету и вошел внутрь.

В комнате, куда вошел коротышка, стояло три зеленых бильярдных стола, за ними шла оживленная игра.

У одного из таких столов согнулся гигант Паша, примеряясь кием к очередному шару. Завидев вошедшего, он вполголоса обронил:

— Сейчас, подожди, — и наконец сделал резкий и точный удар, загнав толстый шар в боковую лузу.

— Паша, у меня срочно, — позвал Грыжа помощника Дюка, видя, что тот собирается продолжить партию.

Недовольно поморщившись, гигант передал кий одному из пацанов и прошел в соседнюю комнату, где, кроме небольшого стола и двух кресел, вдоль стен расположились всевозможные полки и шкафчики со спортивным инвентарем.

— Ну чего тебе? — спросил Паша, усаживаясь в кресло.

— Ты помнишь, мы должны были сегодня кинуть лоха на наркоту? Так вот…

Не закончив фразы, коротышка взгромоздил на стол кожаный кейс и, открыв крышку, продемонстрировал содержимое, сопровождая это все комментарием:

— А тот лох вовсе и не лохом оказался, не «бобром», а мусором.

На лице помощника Дюка отразилось неподдельное изумление. Однако он улыбнулся и протянул, глядя на пакетики с наркотиками:

— Мусор так мусор. Главное, товар у нас. И без всяких затрат.

— Да, — спокойно вымолвил Грыжа, внутренне закипая, но стараясь держать себя в руках, — если не считать Костоправа, Додика, Кузьмы, Рыжего и Миколы. В общем, это действительно низкая цена за эту «дурь», потому что можно было бы прибавить еще меня, Окатыша и его пацанов. Но, как видишь, обошлись малой кровью.

С лица гиганта медленно сползла улыбка. Округлив глаза, он спросил:

— Что, их замели?

— Да нет, — все тем же тоном ответил Грыжа, — их просто покрошили в мелкую капусту. Микола с Рыжим вообще ничего не успели понять, им опера по «маслине» в головы всадили. И если бы не Додик с Кузьмой, я бы сейчас не с тобой болтал, а принимал холодный душ в ментовском морге.

Паша обескураженно молчал, пытаясь переварить услышанное. Затем он вспомнил о чем-то и спросил:

— Подожди, а Окатыш где?

— Я сам очень хотел бы это знать, — отозвался коротышка, тяжело опускаясь на стул.

Забыв на миг, что в здании спортзала шеф строго-настрого запретил курить, Грыжа вытащил из кармана пачку «L&M», достал сигарету и глубоко затянулся.

Здоровяк даже не попытался его остановить, понимая, в каком тот находится состоянии.

Выпустив облако сизоватого табачного дыма,

Грыжа принялся в мельчайших подробностях пересказывать события минувшего дня.

Собеседник слушал его не перебивая, лишь однажды, дойдя до того места, когда во двор родильного дома въехал «мерседес» Додика, Паша спросил:

— А Окатыш что, так и не подъехал?

— Нет, — коротко ответил на вопрос Грыжа. — Может, его повязали раньше, а может, он просто зассал?

— Сука, — процедил сквозь зубы амбал и вышел из комнаты.

Вернулся, он с трубкой мобильного телефона в руках.

Дозвонившись до нужного абонента, громила произнес в мембрану микрофона:

— Окатыш, ты дома? — Выслушав короткий ответ, Паша продолжил: — Ну так вот, давай подъезжай сюда, все расскажешь. Не можешь? Машины нет, тогда я за тобой пришлю пацанов. Жди, — закончил разговор гигант и закрыл крышку на трубке.

— Ну, что он говорит? — обратился Грыжа к помощнику Дюка, направлявшемуся в сторону бильярдной.

Остановившись на полпути, Паша бросил:

— Подожди, сейчас расскажу. Русик, — обратился он к играющим за ближайшим столом, — давайте с Вовочкой, берите пацанов и привезите сюда Окатыша. В темпе.

Те положили на стол кий и молча отправились выполнять приказ. Здоровяк же вернулся в кресло и объяснил:

— Пересрал Окатыш. Нес какую-то ахинею, будто его то ли чуть не взяли, то ли чуть не убили — я толком не понял. Говорит, еле ноги унес. А про тебя с пацанами сказал, что вы в кутузке. Прогонял мне, вроде туда прибыл почти полк мусоров и даже с бронетранспортерами.

— А про танки он ничего не сказал? — зло сверкнул глазами Грыжа. — Ну бляденыш, я из него сам кишки выпущу, тварь серливая.

— Пойдем в дом, к Дюку, все ему расскажешь, — уныло предложил Паша, представляя себе реакцию шефа, когда тот узнает о случившемся…

Зеленцов, слушая, как Грыжа во второй раз за этот вечер пересказывает печальные события, произошедшие на Сосновой улице, ни одним жестом не выдал охватившего его волнения.

Сидя на мягком диване, он тупо уставился на говорящего, время от времени поправляя полу роскошного домашнего халата.

Когда говоривший наконец умолк, Дюк неторопливо поднялся со своего места и принялся размеренно вышагивать по комнате, храня выражение абсолютного спокойствия и хладнокровия.

Примостившись на подлокотник кресла, он спросил:

— Что предлагаешь делать с Окатышем?

— Кончать его, суку, паскуду, — резко высказался Грыжа.

— А с тобой что? — Зеленцов больше не скрывал своих чувств. Его лицо перекосила гримаса отчаянной злобы. — Я же тебя предупреждал, чтобы все обошлось без шума. Или ты думаешь, эти наркотики для меня дороже пятерых пацанов?

— Леша, если ты считаешь, что я тоже опаскудился, — тихо промолвил коротышка, — тогда кончай и меня. Или дай мне пистолет, я сам вышибу себе мозги.

— И будет у меня не пять трупов, а шесть, — мрачно констатировал Дюк, — так, по-твоему?

В комнате зависла томительная пауза, ее никто не спешил нарушить. Неожиданно прозвенел звонок телефона в кармане у Паши. Поднеся трубку к уху, он пробасил:

— Да.

— Паша, это Русик, — ответили на том конце, — Окатыш уже смылся. Его старуха говорит, спешно покидал в сумку шмотки и отвалил в неизвестном направлении. Что нам делать?

— Гандон, — выругался верзила в адрес сбежавшего, а потом отдал короткое распоряжение: — Возвращайтесь на базу.