Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 (ЛП) - Рейнольдс Джош - Страница 105

Хотя Конрад не слышал подробностей, он знал, что из-за Литценрайха Гаксар лишился правой лапы. А когда Литценрайх попал в плен к серому провидцу, тот приказал прибить его руки и ноги к каменному полу пещеры. Литценрайх вынудил Конрада быстро высвободить его руку, чтобы он мог наслать заклинание на орду троглодитов. Но чародеи не умели залечивать собственные раны, и, судя по всему, правая рука Литценрайха так и не зажила, после того, как Конрад сорвал ее с гвоздя. Гаксар и после смерти сумел отомстить за свое увечье.

Когда Конрад совсем недавно наблюдал за Высоким мостом, он заметил, что к переправе направлялись и другие путешественники. Сейчас он понял, что, пока они с Вольфом поднимались по витой каменной дороге, мимо них не прошел ни один. На мосту им тоже не встретился никто, кроме Литценрайха и Устнара. Четыре всадника, пять лошадей, никто из других путешественников не пытается перейти мост — все это начало выглядеть подозрительным. Наступающие сумерки не могли смутить тех, кто хотел всего лишь попасть с южного берега реки на северный.

Вольф с Устнаром сражались в полную силу, отвечая ударом на удар. Литценрайх почти не обращал на них внимания: скинув капюшон и наклонив голову, будто прислушиваясь, он озирал тот берег, откуда ехали они с дварфом. Дальний конец моста упирался в крутой каменный утес, а в темном граните скалы по обеим сторонам колонн выдолбили проходы, ведущие на мост.

На горизонте поднимался мутный диск. Моррслиб, меньшая из лун, которую так почитали приверженцы Хаоса, всходила в полной фазе.

И в один миг на мосту показалось множество темных фигур — их отряд быстро двигался к середине…

— Скавены! — закричал Конрад, отпуская вьючную лошадь и выхватывая меч.

Он оглянулся: с противоположного конца моста к ним тоже неслась орда крысоподобных тварей. Трое людей и дварф оказались запертыми в ловушке.

Конрад сразил первого врага — лидера нападающих. Он избежал широкого, с замахом удара мечом и перерезал мохнатую глотку. Из раны фонтаном брызнула кровь, а на Конрада уже нападал второй мутант, держа меч низко, на уровне пояса. Конрад отбил удар, мутанта прижало к его лошади, и он вонзил клинок в оскаленную пасть.

Вольф с Устнаром прервали поединок и поспешили каждый в свою сторону: дварф — защищать Литценрайха, наемник — встать рядом с Конрадом. Их клинки рубили и кромсали атакующих скавенов.

Конрад боковым зрением увидел вспышки за спиной, ощутил запах горелой плоти и понял, что Литценрайх обрушил на врагов свою колдовскую силу.

Верхом они с Вольфом возвышались над противниками, но Конрад предпочел бы сражаться пешим. Запертые на середине моста, лишенные пространства для маневра, они с наемником представляли собой легкие цели, а стащить их с коней не составит труда. Но не успел Конрад спешиться, его лошадь пала — ей отрубили ноги. Он отскочил в сторону, и Вольф последовал его примеру. Они сражались бок о бок.

Скавены редко вели открытый бой. Их обычная тактика заключалась в нападениях исподтишка, с использованием значительного численного перевеса. Они обитали под землей и предпочитали драться в своих вонючих туннелях, где ночное зрение обеспечивало им преимущество.

Сейчас они напали в открытую, на Высоком мосту, но все остальные обстоятельства складывались в их пользу: внезапность, численность, приближающаяся ночь.

Скавены были вооружены изогнутыми саблями и насаженными на длинные рукояти секирами. Конрад узнал эмблемы, которые украшали их щиты, флаги и даже тело: круг с вертикальной линией посредине и двумя полосами от центра к нижнему краю окружности. Символ клана скавенов под началом Гаксара, с которыми он сражался под Миденхеймом…

Но сейчас среди нападающих Конрад не заметил никого, похожего на главаря. Сильные, упорные, дикие — слишком дикие. В битве требовалось больше, чем грубая сила; наравне с мускулами в ней был необходим ум. Хищников настолько захватила безумная жажда крови, что численное преимущество потеряло смысл. Каждый пытался наброситься на добычу, и скавены только мешали друг другу. Многие из крысоподобных уже получили раны от мечей своих же товарищей. Они рычали и плевались, бросались на людей без оглядки на собственную участь.

Поначалу Конрада с Вольфом защищали тела убитых лошадей, а вскоре к баррикаде добавилась быстро растущая гора трупов.

Конрад все выискивал среди врагов Серебряного Глаза. Его присутствие полностью объяснило бы неожиданное нападение: телохранитель Гаксара жаждет отомстить за смерть господина. Но его нигде не было видно.

Конрад сжимал в одной руке меч, в другой кинжал и дрался так, как ему уже давненько не приходилось. В ночном воздухе раздавались крики мутантов; им вторили боевые кличи людей. Скавены кричали, когда бросались в атаку, и кричали, когда умирали. Камни моста омылись кровью и блестели в призрачном свете Моррслиб.

Конрад колол и рубил, поражая врагов с безжалостной точностью. Он отсекал конечности и рубил головы, вырывал внутренности и ломал кости. Он помогал себе ногами и кинжалом, пинал раненых и резал тех, кто еще мог передвигаться. Даже на обрубках ног, с отрубленными по локоть руками скавены пытались ползти, пытались кусать. Пока они двигались, мутантов следовало считать смертельно опасными врагами.

И вдруг битва остановилась. По-прежнему звучали крики уродливых тварей — они задыхались в предсмертной агонии, пока последние потоки крови лились из ран.

— Прямо как в старые добрые времена, — сказал Вольф. Он осматривал сцену побоища и рукавом вытирал с лица кровь.

Во время схватки казалось, что на них наседает легион крысоподобных, но сейчас на мосту лежало не так уж много тел.

И тут раздался крик, и последний обезумевший грызун перескочил через кучу трупов и кинулся на Конрада с Вольфом. Оба ответили на угрозу одновременно, насадив мутанта на клинки: черный меч и меч имперского гвардейца. Скавен отшатнулся, содрогнулся и с пронзительным визгом шарахнулся в сторону.

Вольф выдернул из умирающего скавена клинок, а Конрад почувствовал, что ему трудно удержать свое оружие. Он пытался сжать рукоять покрепче, но ладонь была слишком скользкой от крови.

Последний враг, пошатываясь, отскочил к краю моста. Он тщетно пытался вытащить меч из груди, в результате лезвие отсекло ему когтистые пальцы. Мутант натолкнулся на низкие перила, закачался и опрокинулся назад. Он летел и летел вниз, к далеким водам Рейка, и вопль смерти все отдалялся.

— Ты в порядке? — спросил Вольф.

— Думаю, да.

Конрада с ног до головы покрывала липкая кровь, но почти вся она принадлежала не ему.

Они повернулись к Литценрайху и дварфу — те тоже благополучно пережили нападение. Вокруг их убитых лошадей громоздилась куча трупов — некоторые были обожжены, а другие окровавлены. Колдун с дварфом смотрели на Конрада и Вольфа.

— Перемирие, — предложил Конрад. Он обращался и к наемнику, и к Литценрайху.

Устнар опирался на топор, с которого капала кровь. Он поступит так, как прикажет колдун.

— Хорошо, — согласился Литценрайх. — Кажется, у нас появился общий враг, что может послужить неплохой почвой для переговоров.

— Мы еще не закончили, — предупредил Вольф. Тем не менее, он кивнул и добавил, обращаясь к Конраду: — Сейчас самое важное — промочить горло.

Он протянул было меч Конраду, чтобы тот почистил клинок, но вспомнил, что пять лет службы уже истекли. Наемник вытер меч о попону мертвой вьючной лошади и вынул из тюков все необходимое. Один из скавенов еще дергался, и Вольф пару раз пнул его ногой, пока тот не затих.

— Если бы у них были мозги, — сказал он, — они бы подождали, пока мы перебьем друг дружку.

Литценрайх что-то сказал Устнару, и тот пошел осматривать трупы. Поскольку Конрад лишился оружия, он также бегло осмотрел мечи нападавших. Но между имперским мечом, который носил приверженец Хаоса, и клинком, который всегда принадлежал одному из проклятых, существовала огромная разница, так что он оставил мечи лежать там, где лежали.