Аркаимский колдун - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 5

– Да, – кивнула Катя. – То есть никто ни о чем даже не подозревает?

– Когда я закончил школу, то счел себя самым умным… – Андрей подставил чашки под две коричневые струйки. – В итоге добрые люди написали на меня в прокуратуру кляузу за незаконное предпринимательство, шарлатанство, мошенничество, гипноз, вымогательство и чего-то там еще. Правда, все больные, которых я вылечил, писать заявления отказались, и дело заглохло. Нет заявления потерпевших – нет состава преступления. Нет преступления – нет следствия. Но я в очередной раз понял, что скромность украшает. И что мне крайне нужен медицинский диплом. Это ведь полезно и для общего образования, и лечить можно будет без оглядки, кого только захочу и как захочу… – Колдун поставил чашки с напитком на стол, по сторонам от вазы, и указал ладонью: – Прошу! Теперь твоя очередь рассказывать, моя королева. Почему всех своих парней ты считаешь отморозками?

– На роду, наверное, написано, – пожала плечами Катя, забирая кофе и возвращаясь на подоконник. – В школе сдружилась с Германом, парнем – мечтой всех подружек. Он постоянно устраивал розыгрыши, не мог пройти мимо таблички «Вход воспрещен» и не влезть, где-то что-то приворовывал, где-то отнимал, но с шутками и прибаутками. Тогда мне казалось, что это очень круто, что так и нужно жить. А потом он убился, пытаясь сделать селфи на карнизе высотки. Мне повезло, что с ним в тот раз впервые была не я…

Андрей протянул ей чашку. Девушка отрезала ложкой кусочек персика, отправила в рот:

– Спасибо! Вот… После школы познакомилась с отличным мужиком. Солидный, обеспеченный, ласковый. Как он умел ухаживать!!! Но однажды не пришел на свидание, перестал отвечать на звонки. Оказалось, посадили. Перебивал номера на угнанных авто. Я побилась головой о стену, поругалась с мамой и для успокоения отправилась с подружкой Ольгой на мотоциклетный фестиваль. В тот же день познакомилась там с отличным парнем. Уверенным в себе, веселым, не жадным. И главное, я ему страшно, до дрожи, нравилась. Прямо души не чаял. И все было хорошо, пока однажды не случилась размолвка и я не попыталась хлопнуть дверью. Тут Вадим вдруг достал пистолет и пообещал меня пристрелить, если я его брошу. Оказалось, что он бандит, самый настоящий. Какой-то рынок они там «держат», и все такое. Ты представляешь, как я испугалась, увидев эту свастику у тебя на груди? Мало мне было уголовников, так теперь еще и наци!

– И ты согласилась выйти замуж за бандита?

– Ты плохо слышал, Андрей? – Катя шумно втянула ноздрями воздух. – Если бы я отказалась, он бы меня убил! Мне что, нужно было бежать из дома, менять внешность, прятаться? Я немного поплакала, а потом подумала, что относится он ко мне неплохо, деньги у него есть. Скоро его грохнут или посадят, и все достанется мне. Вот и согласилась.

– Офигеть, какая прагматичность! – рассмеялся молодой человек. – Не ожидал.

– Дурак ты, Андрей, – вздохнула девушка. – Знаешь, какая мечта была у меня в детстве? Думаешь, о любви и принце? Нет. Я мечтала разбогатеть. Так сильно, чтобы можно было кушать каждый день все, чего захочу и сколько захочу. Отец бросил нас, я еще маленькая была, даже алиментов никогда не видели. Мама – учительница в младших классах. Так что кофе с персиками на завтрак не кушали. Я не хочу возвращаться к той жизни. И детям своим ничего подобного не пожелаю. И к черту любовь!

– Любовь не спрашивает, мечтаешь ты о ней или нет…

– Спасибо, я в курсе. – Девушка доела персик. – Когда у меня все уже наладилось и я стала уверена в своем будущем, в меня вдруг врезался на тропинке тощий студент-недоучка, о котором я не знала ничего, кроме имени, и я в тот же день сбежала с ним из дома. Вот скажи мне, Андрей, что это было? Любовь, или я просто умом тронулась? Как можно отличить одно от другого? Ты же медик, должен разбираться!

– Чтобы ответить на подобный вопрос, мне нужно провести полный врачебный осмотр, – ответил молодой человек и отставил чашку. – Кашля, хрипов, высыпаний нет?

Свой осмотр он почему-то начал с коленок, причем проверял их губами, с каждым поцелуем поднимаясь все выше и выше – пока девушка не застонала, прикусив губу. Ее дыхание участилось, пальцы вцепились в волосы Андрея, и она забыла про все на свете, кроме омута сладострастия, в котором топила обезумевшую Катерину его ласка.

Влюбленные утомились от сладкой борьбы, лишь когда за окном начало смеркаться.

– Персики, доставка пиццы или ресторан? – лаконично спросил молодой человек.

– Персики, – раскинувшись на постели, лениво ответила Катя. – Ты, персики и прохладный душ – вот все, чего только я желаю от этой жизни. Ты можешь остановить это мгновение навсегда, колдун?

– Лучше я сделаю его только началом, – пообещал Андрей. – Каждый день, когда ты будешь просыпаться в моих объятиях, ты пожелаешь сохранить навсегда именно это новое мгновение.

– Так не бывает, колдун… – простонала многоопытная девушка.

– Во всяком случае, я постараюсь, – немного ослабил уровень своих обещаний Андрей.

– Когда-нибудь… – начала было отвечать Катя, но тут из охапки ее одежд, лежащих у стены, послышалась мелодичная мелодия. Девушка перекатилась на край кровати, дотянулась, выудила смартфон, посмотрела на экран и совершенно блаженным голосом произнесла: – Ах да, я совсем забыла, меня же скоро убьют…

Она провела пальцем по стеклу, поднесла телефон к уху:

– Привет, Вадим! Я встретила другого человека, влюбилась и уже целые сутки изменяю тебе с ним. Так что замуж за тебя я не выйду. Пока! – Она выключила телефон и кинула его в стену. Села в постели: – Андрей, подойди, пожалуйста, ближе, я хочу тебе кое-что сказать. Андрей, я люблю тебя! Я люблю тебя больше жизни, я люблю тебя так, что согласилась умереть ради проведенной с тобой ночи. И мне почему-то совсем не жалко и не страшно. Хотя бы поцелуй меня, Андрей, на прощание! Наверное, безумие и любовь – это одно и то же. Неизлечимая смертельная болезнь…

Молодой человек вернулся к девушке, крепко поцеловал ее алые губы, потом покрыл поцелуями лицо, шею, стал спускаться губами по телу, постепенно изгоняя из сознания Кати дурные мысли, разжигая огонь страсти, наслаждения, желания, превращая его в неистовый вулкан чувств, взрыв которого окончательно опустошил силы девушки, и она провалилась в глубокий безмятежный сон.

Андрей еще долго лежал рядом, опершись на локоть, и любовался обнаженным телом. Из созерцания его вывел шорох в углу. Молодой человек вздохнул, вытянул руку, провел ладонью над головой девушки, поднялся, негромко сказал:

– Мертвой воды принеси… – И, распахнув окно, вскинул руки ладонями вверх.

Спустя несколько минут разошлись невидимые облака, комнату озарил холодно-желтый свет яркого полумесяца. Молодой чародей подставил ему лицо, словно под струи воды, покрутил головой, вдруг резко повернулся, снял с полки тонкую восковую свечу, зажигалку, запалил фитилек. Оставил на подоконнике разгораться, открыл стоящую там же шкатулку, достал медальончик с янтарной вставкой, дунул, подержал в кулаке, положил девушке вниз живота; пробежался пальцами по свисающим туескам, раскрыл два из них, измельчил пальцами лежащие там гранулы, вскинул над девушкой, подхватил свечу, начертал над нею в воздухе размашистые руны, пробормотал:

– Земли отчие, воды текучие, прах родовой, небеса вечные призываю…

Пятиконечная руна с соединенным основанием слабо засветилась, словно развеянный порошок загорелся в воздухе. Колдун вернул свечу на подоконник, взял с полки короткий нож, срезал с головы девушки несколько волос, несколько с себя, быстрым движением скрутил их в простенький узелок.

– … при вас, по воле доброй, связываю плоть свою с плотью девы сей во единое целое, и быть сему единым, покуда узел сей не будет развязан… – Андрей поднес прядь к огню свечи. Волосы затрещали, скручиваясь и обращаясь в легкий дымок. Колдун подул на него, отправляя за окно: – Лети, облако, через овраги глубокие, через леса густые, через горы высокие, через море-окиян на остров Буян. Опади, облако, на бел-горюч Алатырь-камень. Пусть помнит всегда вечный Алатырь-камень, что не найти никому узла сего ни в воде, ни в земле, ни на небе, что не развязать его более ни смертному, ни бесплотному, ни живому, ни всякой нежити отныне и во веки веков!