Кто спасет заложницу? - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 15

И он так уморительно показал обычное для Тягомотины выражение лица – постное, с поджатыми губками, что Гошка не удержался и прыснул. Маня тоже расхохоталась, и мир был восстановлен.

В назначенное временя они уже стояли у памятника.

– Смотрите, идет! – воскликнула Маня, издали заприметившая Михаила Львовича. – Он не один, с ним еще какой-то парень!

Действительно, Михаил Львович привел с собой молодого человека, похожего на студента-отличника. Высокий, красивый, с черными как смоль кудрями.

– Вот, друзья, познакомьтесь, – сказал Ми хайл Львович, – это Карен. Он вам поможет разобраться во всей этой истории. Энергия у него бьет ключом, голова отлично варит, к тому же он очень дружен с Денисовым. Прошу любить и жаловать. А мне пора бежать. Дел невпроворот. – И с этими словами Михаил Львович быстро удалился.

Ребята остались в полной растерянности.

Карен окинул их чуть насмешливым взглядом потрясающе красивых карих глаз и сказал:

– Сначала давайте познакомимся. Я Карен, вы это уже знаете, студент последнего курса журфака. Стажируюсь в газете у Денисова.

А вы? Как вас зовут?

– Меня – Маня, Маня Малыгина.

– Малыгина? Ты, случайно, не дочка артиста Малыгина? Ты здорово на него похожа.

– Да, это мой папа, – зарделась от удовольствия Маня. Ей всегда было приятно слышать о своем сходстве с отцом. – Вот это Гоша Гуляев, а это Леша Шмаков.

– Очень рад. Мне Михаил Львович в общих чертах все рассказал… Он, честно говоря, считает, что это просто цепь нелепых совпадений, но я с ним не согласен.

– И мы не согласны, – кивнул Гошка.

– Дело в том, что Михаил Львович многого просто не знает. А я помогал Денисову, и кое-что мне известно… Поэтому давайте сейчас пойдем ко мне домой, я живу недалеко, вы мне все подробно расскажете, и продумаем план действий. Согласны?

– Конечно!

Карен понравился всем троим. Он был похож на киногероя, в боевиках такие всегда побеждают всех врагов, но при этом чувствовалось, что он добрый.

Действительно, уже через десять минут они сидели в просторной, хорошо обставленной квартире на Тверском бульваре.

– Вы тут один живете? – полюбопытствовал Леха. – Квартирка непозорная…

– Нет, я живу с родителями, мой отец – известный хирург, делает операции на сердце по всему миру, – с гордостью сказал Карен. – И мама тоже хирург…

– А что ж вы-то не пошли по их стопам? – спросил Гошка.

– Довольно и того, что по их стопам пошел мой старший брат. А я всегда мечтал быть журналистом. Вы есть хотите?

– Нет, спасибо.

– Ну и хорошо, – засмеялся Карен. – Я не очень-то умею хозяйничать. У нас хозяйство ведет папина сестра, тетя Ашхен, а ее сейчас нет дома. Но для наших дел это даже лучше. Итак, не будем терять время. Начинайте с самого начала и, главное, ничего не скрывайте. Я знаком и с Надей, и с Ликой… то есть с Елизаветой Марковной, и очень за них волнуюсь.

Они все ему рассказали, ничего не утаив.

– Да, история и в самом деле странная. Что касается Нади, тут ни в чем нельзя быть уверенным, а вот Лика… Боюсь, что ей грозит опасность.

– Извините, но, по-моему, ей уже не грозит опасность, опасность уже наступила, или, как это говорится… – заметил Гошка.

– Если за нее хотят получить документы, то ей вряд ли причинят вред, а вот если…

– Это и ежику захудалому понятно, если они думают, что она знает, где эти документы, то хреновые ее дела… – проговорил Леха. – Но чего мы тут толчем воду в ступе, действовать надо!

– Надо, но чтобы действовать, необходимо разобраться в ситуации. Значит так, вы пока посидите тут, а я сделаю несколько звонков.

– По этому делу? – спросил Леха.

– Конечно! – улыбнулся Карен и ушел в другую комнату.

– Какой он красивый! – вырвалось у Мани, едва за Кареном закрылась дверь.

– Ну, это по вашей бабской части, но вроде ничего мужик… – вынужден был признать Леха. – Гошка, а как он тебе?

– По крайней мере одно могу сказать – он не выпендрежник и, похоже, по-настоящему волнуется из-за них…

– Интересно, у него есть тачка? Очень бы нам это пригодилось, – вздохнул Леха.

Через несколько минут Карен вернулся.

– Я кое-что выяснил. Елизавета Марковна сегодня рано утром позвонила главному врачу медцентра и сказала, что срочно должна уехать.

Это более чем странно.

– Но как же… а почему ж она нам не позвонила? – воскликнула Маня.

– Выходит, она просто сделала ноги? Так струхнула, что деру дала, да? – разочарованно протянул Леха.

– Боюсь, что нет. Скорее всего, ее заставили позвонить, именно затем, чтобы ее не хватились, и теперь у нее вся надежда только на вас… И она в вас не ошиблась.

– Но тогда… Может, все-таки заявить в милицию? – прошептала Маня.

– В милицию? – горько усмехнулся Карен. – Нет, нельзя… сейчас нельзя. В деле, которое расследует Юра, замешан один милицейский чин, и мы можем таких дров наломать…

Надо попробовать самим. Чем меньше народу знает об этом деле, тем лучше. Поэтому вы тоже постарайтесь держать язык за зубами.

– А этот… Михаил Львович, он не разболтает? – поинтересовался Леха.

– Нет. Он – могила. Проверено не раз. На него вполне можно положиться. Он немного ленив, и сам в такие дела не полезет, но никогда никого не предаст.

– Так с чего же мы начнем, Карен?

– Да, кстати, пожалуйста, не называйте меня на «вы», очень прошу. Договорились?

– Договорились!

– Карен, а вы… То есть ты что-нибудь знаешь об этом деле, которым занимался Денисов? – сразу спросил Гошка.

– Нет, я пока ничего говорить не стану. – покачал головой Карен, – нам это дело не по зубам…

– Но тогда… Тогда зачем все это? – со слезами в голосе спросила Маня. – Зачем же браться за что-то, если заранее знаешь, что нам это не по зубам?

– Ты меня не правильно поняла, – мягко сказал Карен. – Вернее, я сам не правильно выразился. Просто сейчас наша задача – узнать, что с Надей и Ликой. А все остальное – не нашего ума дело.

– Интересное кино, между прочим, получается, – подал голос Леха, – ас какого боку нам к делу подступиться, если мы ни фига не знаем? – Что-то ты темнишь, Карен…

– Да нет, – смущенно рассмеялся тот, – я не темню, я просто и сам почти ничего не знаю.

Думаете, Денисов стал бы меня во все посвящать? Он так, намекнул довольно туманно на то, что не может пока связаться с милицией, это опасно, вот, собственно, и все.

– Ну это уже другой разговор, – удовлетворенно кивнул Леха. – Просто ты хотел чего-то из себя состроить, а не вышло, так?

– Ну, в общем, наверное. А вы молодцы!

С вами надо держать ухо востро.

– Между прочим, у тебя тачка есть? – поинтересовался Леха.

– Есть.

– Крутая?

– В высшей степени! Пятерка. Не новая.

– Ладно, сойдет и такая. Ну, так чего делать-то будем?

– У вас самих есть какие-нибудь идеи?

– Да нет, пока вроде нет…

– А вы случайно не пробовали последить за этой своей подружкой, которая вас с Надей познакомила?

– За Тягомотиной? – ахнула Маня. – Зачем?

– Вы уверены, что она не знает, где Надя?

Не прячет ее, например?

– Ну нет, это ерунда, – покачал головой Гошка. – Не тот персонаж. Да и прятать кого-то ей негде.

– А дача у них есть?

– Кажется, нет.

– Точно, нет, – вмешался Леха.

– Хорошо, этот вариант мы отметаем, – сказал Карен. – В таком случае поедем сейчас к дому Лики. Я попробую узнать что-нибудь у соседей. Вдруг они что-то слышали или видели…

– А если нет?

– Зачем заранее что-то придумывать? Поедем, посмотрим… Хотя нет, я все-таки хотел бы поговорить с этой вашей Тягомотиной. Ведь с нее все началось. Как ее зовут по-настоящему?

– Роза Мотина.

– Ясно. Сейчас, как я понимаю, она еще в школе?

Гошка глянул на часы.

– Да.

– Хорошо, сначала к Лике на квартиру, а потом к Тягомотине. Поехали!

Они поднялись на площадку и позвонили в квартиру Елизаветы Марковны. Но им опять никто не открыл. Тогда Карен решительно позвонил в соседнюю квартиру. Дверь мгновенно открылась, на пороге стояла женщина средних лет.