Тайяна. Вырваться на свободу (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 51

Только вот раньше он этого не понимал. Не хватало чего‑то — дела, может быть? Или уверенности в себе?

И кабачок остался тем же. Стареньким строением с чуть покосившейся вывеской 'Зеленый заяц', и трактирщик — старина Стайл, так же осклабился при виде Рошера.

— О, Рош! Здорово! Сто лет тебя не видел, сегодня выпивка за мой счет!

— Здорово, Стайл! Но я завязал! Так что ребятам вина за мой счет, а мне — ягодного взвара!

— Как скажешь, Рош.

И никаких подколок, никаких усмешечек, и сожалеющих взглядов тоже нет. И чего он боялся раньше?

Теплая компания устроилась за столиком и повела душевную беседу. О вине, о женщинах, о работе, о том, что в прошлом месяце задержали три судна с контрабандой, о том, что начальник вконец озверел, о бабах и наконец о том, что заинтересовало Рошера.

О покушении на Аэлену.

Ну да, поймали двоих грабителей. Но те заявляют, что лезли грабить. А вот тот тип, который сдох, не успев уйти от стражников…

Да вроде как он просто лошадьми править не умеет.

А чего умер? Яд, не яд, кто ж там разберется….

Тюремщик, который в тот день работал?

Да, Слива.

Рошер аж вздрогнул.

— Слива!?

— А у него нос, как слива. И сливовицу жрет. Взяли дурня чуть ли не из жалости, вот он и хлыщет…

— Слива, сливовица, — медленно произнес Рошер.

А ведь Яна о таком упоминала. И что теперь делать?

Он сидел с друзьями за столом, разговаривал о всяких глупостях, смеялся, а глубоко внутри…

Слива. А если это — и есть отравитель? Или он знает отравителя?! Его обязательно надо расспросить. И — в ближайшее время!

Гарт опустил руку в воду.

Небольшой источник журчал, даря успокоение, прохладная вода обвивала руку своими струйками, щекотала пальцы, протекала — и ускользала в небытие.

Хорошо…

Очень давно, когда строили поместье, кто‑то из предков Гарта решил не уничтожить крохотный ручеек. Не засыпать, не усыплять, а наоборот — выложить дно камушками и придать форму. Это место и стало самым любимым у маленького Гарта.

Вот брату здесь не нравилось. Ручей казался ему мелким, камни мокрыми и холодными, да еще налетали комары — посидев минут пять у ручья, Алинар срывался и убегал по своим делам. Для созерцания и отрешения он был слишком непоседлив. А Гарт приходил сюда успокаиваться. Вода журчала, распевая свою незатейливую песенку и мальчик вслушивался в ее серебристый голос.

Иногда Гарт даже удивлялся, что его брат женился на Аэлене.

Художница напоминала ему темный пруд, заросший лилиями. Вода в нем прозрачна, но глубины неведомы. А брат скакал по жизни и мчался, словно река с порогами и перекатами. Как могли слиться эти две столь разные воды?

Непонятно.

Сам же Гарт… он видел себя этим ручейком. Обложенным камнем, усмиренным людьми, но рано или поздно он все равно вырвется на волю. Или проточит камни, или найдет иной путь… хотя нельзя сказать, что и этот плох. Просто его выбрали другие люди. Для него, за него…

И новая загадка.

Тайяна. Нархи — ро. Вот ее тип воды Гарт определить пока не мог. Лесное озеро? Но тогда в нем живут чудовища. Стоячая вода? Нет, ей не подходит, для этого она слишком решительно поменяла свою жизнь. Может быть, лесная речушка, вроде бы и неглубокая, видная насквозь, с красивым дном, выложенным мозаикой опавшей листвы, но стоит только ступить туда — и ты намертво увязаешь в иле?

Возможно.

К добру она или к худу?

Как‑то странно получилось с ее появлением. На Аэлену покушаются — и тут же ей подворачивается эта девчонка — спасительница. Лучше и не придумаешь, чтобы втереться в доверие! И вообще она наглая невоспитанная хамка, вот!

Порванные штаны Гарт забывать ей не собирался, вот еще не хватало!

А в то же время…

Трайши Диолат. Вот кто был реальной проблемой, но как с ним справиться? Гарт для него величиной не был, один из лойрио — и только. А Диолат принят во дворце, вхож к королю, градоправитель не сможет попросить его вон из города. Нет, это исключено.

Но и дуэль не выход. Мерзавец слишком хорошо владеет оружием.

Увезти Аэлену?

Да, пожалуй, это лучший выход из ситуации. Брату он все объяснит, когда Алинар приедет. Завтра же он идет к Аэлене, заставляет ее собрать вещи и привозит к детям….

Легкий шум со стороны ограды оборвал размышления лойрио. Еще не понимая, что происходит, он прижался к земле, затаился…

У ручья было светло из‑за луны, но деревья под легким ветерком отбрасывали тени, на нем был широкий плащ — видно его не было. А тем временем через забор перелазил человек.

Звякнула о верхушку забора 'кошка' с привязанной к ней веревкой, показались над краем стены голова и плечи, потом человек подтянулся — и вылез весь. Уселся ненадолго на гребень стены, перекинул веревку с узлами и принялся спускаться.

Внизу выдохнул и принялся копаться в карманах плаща.

Гарт прищурился, стараясь разглядеть, что достает мужчина — и вздрогнул.

Кремень? Огниво? Трут?

Он хочет поджечь поместье?!

Но там же дети!

Поджигатель медленно направился к дому — и от неожиданности не оказал почти никакого сопротивления, когда будто из ниоткуда на него кинулся Гарт.

Четырехликий не обидел лойрио ни ростом, ни силой, так что незваный гость был прижат к земле, награжден парой профилактических тумаков — и оглушен. На шум сбегались охранники.

— Взять и в подвал его, — приказал Гарт.

Сейчас он чуть успокоится, обыщет карманы врага, а потом уж прикажет его связать и расспросить. Мысль вызвать стражу Гарту и присниться не могла. К чему?

На своей земле он и король, и закон! И любой, кто придет со злом, получит его полной ложкой! Вот!

В подвал Гарт отправился примерно через полчаса, тщательно изучив все, что было в карманах у незнакомца.

Кремень, трут, пропитанный чем‑то горючим, огниво, еще несколько кусков трута, видимо, чтобы поджечь все в разных местах… если бы этот идиот не перебирался через забор рядом с Гартом, ему могло бы и удастся его черное дело. Хотя ничего удивительного в выборе места не было.

Ручейки — штука коварная. Как ни облагораживали предки любимое место Гарта, а ручеек, уходя в землю, подтачивал кусок стены. Чини, не чини, он все равно проседал и слегка осыпался, вот и влезть по нему было удобнее, чем с любой другой стороны стены.

Незнакомца уже успели привязать покрепче и даже пару раз постучали по почкам. Так, для сговорчивости.

Гарт пристально разглядывал его. Ну и что?

Простая круглая физиономия, не лишенная некоей приятности, заметное брюшко крепенькая коренастая фигура, короткие руки с широкими ладонями и пухлыми толстыми пальцами, лицо не обременено печатью раздумий, как писалось в каком‑то романе. Ансамбль удачно дополняется коротко стриженными русыми волосами и белесыми бровями с поросячьими ресницами. Ничем не примечательное личико, на улице таких на дюжину — пять штук, мимо пройдешь — не оглянешься.

Вот только сейчас на этой харе (а иначе Гарт и не думал) застыло выражение загнанной в угол крысы.

Мр — разь!

— ты кто такой? — начал допрос Гарт.

— не твое дело, — сплюнул ему под ноги незнакомец.

За что и поплатился. Улетел вместе со стулом в дальний угол, только пятки в воздухе сверкнули. Гарт присел над ним на корточки.

— Ты, сукин сын, не понимаешь, куда ввязался. Ты мой дом подпалить хотел. А у меня тут племянники. Если бы с ними что случилось, я бы тебя на кусочки резал. Размером с мизинец… но и так тебе мало не покажется. Прирежу — и в саду закопаю. И лопух посажу, чтобы он на твоей могиле рос.

— Стража…

— И стража тебя тут не найдет. Никто не найдет, сгинешь, как и не бывало!

— И плевать! Все равно я тебе ничего не скажу!

— И не говори. Я хоть какое‑то удовольствие получу, — неконфликтно согласился Гарт, протягивая руку за кляпом. Жестоким он не был, но подонок, который хотел сжечь заживо трех детей, по определению не заслуживает хорошего отношения. Он вообще ничего кроме петли не заслуживает.