Дело Кристофера (СИ) - Гейл Александра - Страница 44

Я не была уверена, что Картер умеет танцевать, однако это меня не остановило. И я, решительно тряхнув головой двинулась к нему нетвердой походкой. Он окинул меня крайне заинтересованным взглядом.

— Ты никак со мной танцевать собралась? — издевательски изогнул бровь Шон, пока я старательно собирала в кучу мысли для вопроса.

— Ага, — обрадовалась я его прозорливости. Вот как славно, даже напрягаться не придется!

— Окей.

Картер согласился слишком уж легко. Ну, подвох я почувствовала, но не поняла, в чем он заключался. Но, как оказалось, только его рука коснулась моего локтя, столь привычно и желанно, — по коже побежали мурашки. И он не мог не почувствовать их на обнаженной коже. Я даже сквозь застлавшую сознание алкогольную дымку почувствовала отголоски смущения. Но Картер наслаждаться моей беспомощностью не стал, он просто возвел ее в новый ранг, притягивая к себе мое тело. Все глупые детские причины этого танца оказались забыты в мгновение ока. Раз за разом перед глазами появлялась картинка, где я наклоняюсь чуть ближе к Шону и смыкаю губы вокруг кадыка на его шее, а пальцы сами собой запутываются в густых жестких волосах, и… и спустя полминуты, я уже не понимала, что реально, а что мне лишь пригрезилось, но внезапно обнаружила, что моя голова лежит на его плече, а рука прижата к груди под пиджаком. И ноги… ноги так сладко дрожат, что хочется оттолкать Картера к какому-нибудь стулу, усесться к нему на колени и просто наслаждаться ощущением абсолютного опьянения. Тряхнув головой, я заглянула ему в лицо, но ничего не успела увидеть, так как лишь почувствовала прикосновение твердых и жадных губ, которые остановили вращение этого мира. Я вздрогнула всем телом и вокруг моей талии сомкнулись сильные руки, вынуждая отклониться назад. Смесь алкоголя, музыки и желания ударила по нервам с такой силой, что я забыла, где мы, сколько вокруг людей. Я забыла обо всем. Будто целый месяц только этого и ждала…

Когда поцелуй внезапно оборвался, я протестующе застонала, а Картер схватил меня за руку и потащил к выходу из зала. Он, вроде, очень торопился, так как оступалась я через шаг… Добравшись до мазды, я категорически отказалась лезть на пассажирское сидение и уселась на колени к Шону. Не знаю, как он вел машину, ведь одна его рука прочно покоилась на моей заднице, пока я покрывала его шею поцелуями, но огни за окном казались размытыми полосами. Но даже осознание, что едем мы быстро, не удержало меня от самого желанного.

— Джо, отель уже близко, — прошептал он, пытаясь воспротивиться вынужденному стриптизу.

Но черта с два, я уже просто не могла прекратить. Мне было необходимо почувствовать его тело рядом со мной, во мне. Я ничего не ответила, даже не уверена, что поняла, о чем он говорит, — просто продолжила его раздевать. Но только взялась за ремень — машина вильнула в сторону, и стало значительно темнее. Пришлось напрячься, чтобы понять, где мы. Жилые кварталы? Совершенно внезапно Катер резко вывернул руль. Раздался скрип тормозов, запахло жженой резиной, и даже дым образовался… Я ничего не понимала. Что он делает? Но испугаться не позволили — вместо этого сильные руки бесцеремонно откинули меня на руль. В ночной тишине раздался оглушительной рев клаксона. Меня он, однако, не смутил, так как эти самые руки на этот раз скользнули под подол платья, совершенно бесстыдно, спешно, жадно… Разумеется, я не возразила, ведь не существовало ничего желаннее. Наконец, пальцы добрались до запретного, и я закрыла глаза, запрокинула голову и застонала. А уж когда звякнула пряжка ремня, и танец пальцев подхватили бедра, я окончательно растворилась в ощущениях.

Как же я скучала по этой опасности, неизведанности и непостижимости. По непредсказуемости мужчины, который мог и приласкать, и оттолкнуть, но не уставал удивлять. И этим умел дарить мне наслаждение как никто…

Реальность запустил звук электроподъемника водительского окна, и в салон машины хлынул воздух. Мы синхронно глубоко вдохнули. Только после этого во мне нашлись силы на то, чтобы пошевелиться. А Картер достала откуда-то сигарету и прикурил. Шон затянулся так глубоко, что она сгорела до половины, а затем выпустил длинную струю в окно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты умеешь выпускать колечки? — внезапно спросила я.

— Ты психопатка? — вместо ответа поинтересовался Картер. — Ты нас обоих чуть не убила. И уже не впервые.

— С какой это стати? Оба раза ты был за рулем, — объявила я нагло.

Мгновение Картер смотрел на меня, а затем фыркнул и зарычал:

— Мне тридцать, Конелл. Я взрослый мужчина, дьявол, я ректор университета и уважаемый ученый. И мне страшно осознавать, что какая-то белобрысая девчонка пытается меня трахнуть, когда я веду машину, а я не в состоянии велеть ей отвалить. Ты хоть осознаешь, что мы не доехали до отеля всего пару кварталов? Нам обоим чертовски повезло, что я никуда не въехал!

С этими словами он меня толкнул вбок, и я повалилась на консоль. Уверена, моя многострадальная задница из такого положения смотрелась еще более эпично.

— И что теперь? — гневно поинтересовалась я, пытаясь развернуться в узком пространстве.

— А теперь мы, наконец, доедем до отеля, где я буду всю ночь тебя трахать с присущим моему возрасту и статусу шиком.

— Отличный план, — не могла не одобрить я. — Там у тебя где-то моя туфля…

— Она под сидением… Да на хрен она тебе нужна?! — рявкнул Картер. А затем тронулся с места. Затянувшись напоследок, он затушил сигарету в пепельнице, повернулся ко мне и выдохнул вожделенное дымовое колечко прямо в лицо, приводя одну весьма нетрезвую блондинку в дикий восторг.

Ну… так и жили. Я больше с ним порвать не пыталась. И, вроде, даже Картер смирился с тем, что мы обречены… друг на друга.

Глава 10. Плита и люстра или разрушенные стереотипы

Настоящее время

Я не могу этого сделать, — думаю я, сжимая в руках ключ от квартиры. Я не могу туда войти. В кольцо стен, которые видели и мои мучения с Брюсом, и надежду на рождение ребенка. Идут секунды, минуты, а я все никак не могу просто вставить ключ в замочную скважину. Давай, Джо, тебе придется это сделать! Пока ты не найдешь новое жилье, вынуждена там бывать. Просто дерни чертов пластырь!

В итоге, запихивая чемодан обратно в багажник машины, я ругаю себя последними словами. Справившись, наконец, с задачей, я поднимаю телефон и набираю номер Шона.

— Дай мне ключик от офиса бабочек, — без приветствий требую я. Если Картер хочет, чтобы я стала не прежней, а прежней-прежней, то его мои жилищные проблемы ни разу не удивят!

— Там все еще ремонт, — слышу я суховатой, но вполне миролюбивый ответ.

— Ну и что? Я просто хочу иметь возможность там бывать.

— Я сейчас дома, заедь за ключом сама. — И вызов сброшен.

Снова театрально вздохнув, сажусь в машину. С самого возвращения я намеренно избегала домика на окраине Сиднея. Старательно игнорировала тот район. Не знала ответа на вопрос, что именно боюсь там увидеть: то что все изменилось или то что все осталось прежним…

Некоторое время я собираюсь с силами, а затем вливаюсь в поток машин.

За три с половиной года домик Шона не изменился совершенно. То же крыльцо, та же дверь… и, кажется, даже краска со временем не выцвела. Разница лишь в одном: здесь больше нет пушистой лохматой добродушной псины… От этой мысли становится грустно, и чувство вины накрывает с головой.

Думаю, Шон видел, как я подъехала, потому как едва я касаюсь звонка — открывает. Ирония.

Он после нашего разрыва даже замок не сменил, а я не могу переступить порог квартиры, в которой мы с Брюсом прожили считанное количество недель… Будь я мужчиной, сказала бы, что у Картера стальные яйца.

Шон стоит на пороге. Ворот рубашки расстегнут и чувствуется легкий запах алкоголя. Так по-прежнему, так привычно. Черт возьми. Я даже забываю о приветствиях, просто стою и таращусь на него.

— Проходи, — говорит Шон, игнорируя мой ступор.

Зачем он меня приглашает? Зачем я соглашаюсь? Мы идем на кухню, по пути замечаю, что дверь в гостиную закрыта. Внезапно меня посещает желание ее открыть и удостоверится, что журнального столика там нет, что все произошедшее действительно было. Потому что… я будто и не уезжала. В этом доме ничто не изменилось. Разве что на холодильнике, несколько новых магнитов — все из числа тех, которые раскрученные бренды раздают на IT-выставках, — да еще отсутствие миски Франсин. Сижу и смотрю в тот угол, где она стояла. Либо мне кажется, либо под ней едва заметный круг более темного паркета. Жгучее австралийское солнце не забыло.