Дело Кристофера (СИ) - Гейл Александра - Страница 24

Расклад заметили уже все, старания Такаши, направленные на поддержание беседы, канули в Лету. Наконец, видимо, не выдержав пристального внимания, Карина встала из-за стола и направилась в уборную. Но, к общему ужасу, Марко последовал за ней. Над столом повисло напряжение, все вцепились в вилки, понимая, что ничем хорошим ситуация закончиться не может. И как только послышался шум, все вскочили и побежали в коридор. Картинка была отвратительная. Марко пытался зажать свою добычу в углу, но та вырывалась. Разумеется, закончилось тем, что Шон врезал сынку Манфреда (и с чего бы это Монацелли старший его не любил, а?), схватил Пани за локоть и потащил к машине, даже не попрощавшись с хозяином вечера. И, как всегда, позабыв обо мне.

— Ммм, Такаши, спасибо за гостеприимство. Я тоже поеду, — воспользовалась я ситуацией.

Не знаю что, подумал Такаши, скорее всего решил, будто я собираюсь догнать Шона. Но я, разумеется, не стала этого делать. Пока Картер и Карина садились в машину, которую нанял для своих гостей японец, я прошла мимо и покинула сказочные владения. Кажется, Пани даже хватило совести меня окликнуть, но я сделала вид, что не услышала. Оказавшись около дороги, я вспомнила метод Шона и выкинула в сторону потока машин руку с зажатой в ней купюрой. Прохладный ветер взметнул мою юбку, до неприличия обнажив ноги и заставив прохожих зашептаться. Я могла бы расстроиться или попробовать прикрыться, но, с другой стороны, рядом с Шоном Картером со мной случались и худшие вещи, нежели подражание незабвенной Мерилин Монро. К такому, оказывается, тоже можно привыкнуть. Когда, наконец, такси остановилось около меня, я успела замерзнуть. В салон нырнула с облегчением.

— В отель Ариетта, — велела я водителю.

Разумеется, в этом месте остановились не мы с Шоном. И даже не Пани. Нет, я не собиралась искать доказательства неверности или порочности. Минуя эту стадию, я сразу двинулась за утешением в лице верного и бессменного Роберта Клегга. И спустя минут тридцать мы уже сидели в баре при отеле, намереваясь здорово надраться. Субординация и общественное мнение были позабыты и отодвинуты в дальний угол. Также отодвинута была в сторону тема моих шизанутых отношений. Иными словами, Роб не стал спрашивать о случившемся, а я не стала рассказывать. И все шло просто отлично, а еще лучше стало, когда оказалось, что в том же отеле живут и выпивают мельбурнские близнецы, звавшие меня на ужин. И под аккомпанемент звона стопок с текилой мы уже вчетвером принялись обсуждать научные вопросы. Где-то в районе одиннадцати часов вечера меня одолели депрессивные, но приносящие облегчение мысли. Окей, я не роковая красотка. Я даже не полноценная подружка ректора, просто его резиновая кукла на семь восьмых ставки (одну восьмую работают, видно, Пани, Хелен и остальные шлюхи). Я просто Джоанна Конелл! И когда-нибудь, пусть и не так скоро без Картера, но в более ли менее целом виде, я стану что-то значить. Меня будут уважать. А еще меня будут любить. Пусть разные люди и в разных ипостасях (железная стерва vs примерная жена), но по мне будут сходить с ума. И, окей, пусть не богачи и не шикарные ректоры на маздах RX-7. Но будут. Мельбурнские близнецы, например, или Роберты Клегги… Грустно прощаться с детскими иллюзиями, но однажды смиряться приходится. Я не безупречная, Шон Картер во мне не заинтересован и никогда не заинтересуется, а, значит, найдется еще немало мужчин, которые посчитают меня, с моими розовыми ноготками, белыми волосами и простенькими цепочками недостойной, но однажды я стану Бабочкой, выйду замуж и буду все уметь и успевать. Может, не скоро, но обязательно. А пока можно надираться в баре с мужчинами, которые не представляют для меня опасности, которым я по-своему нравлюсь, в платье, которое настолько на грани приличий, что люди оборачиваются. А Пани… а что Пани? Ну что с ней тягаться? Она — не мой уровень. У меня нет россыпей бриллиантом, да я и не согласна, как она, брать подачки от мужчин, с которыми вожу шашни. В моем мире царят морские брызги, серфинг и ровненький загар. Вот она я. Королева лайма и текилы. А та девица из дома Такаши Мияки, притворно умоляющая об аспирине — совсем не Джоанна Конелл! Пора с этим всем завязывать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я доехала до отеля к часу ночи. Пьяная. Настроение было на редкость хорошим. Неприкрытое восхищение мужчин действует на меня как… как полироль на паркетный пол. Дурацкое сравнение, но и я не трезва! Хихикнув, открыла дверь в номер Картера (пять звезд — два ключа. Удобно!). Знала, что если услышу стоны Пани — за волосы выволоку! Неприятная правда о Джоанне Конелл — когда ей плохо, она зависает в баре в сомнительных мужских компаниях, пьет и чувствует себя от этой смеси намного лучше. Почти всемогущей.

Но нет, воевать оказалось не с кем. Картер просто сидел перед ноутбуком. Моим. Взломанным и со всех сторон изученным.

— Ч-что-то нашел? — спросила я, покачнувшись, пока он не начал атаковать первым.

— Ты еще вчера искала рейсы на Сидней. Удивительно, что вообще не в день прилета! — ледяным тоном произнес он. — Какого хрена, Конелл? Я уже было собирался за тобой в аэропорт кого-нибудь отправить!

— Я не собиралась улетать. Я пи-ла, — доверительно сообщила я очевидное. Спотыкаясь о собственную юбку, я попыталась выбраться из туфель, но повалилась на столик в прихожей и решила: хрен с туфлями. И в них неплохо. — А моральная готовность от тебя свалить никогда не помешает! — и гордо отбросила волосы, будто мое феерическое сшибание мебели было спланировано.

— Моральная?!

— Моральная-преморальная, — пьяно хихикнула я, а он только поморщился. — Ну, исходя из нашего опыта это так: сначала ты что-то для меня делаешь, а потом должен устроить противодействующую подлянку.

— Что ты несешь?

— Это не я, — рассмеялась я, всплеснув руками. — Это Ньютон, ты что, в школе не учился? Будь я таким мозгом, как он, я бы уже давно тебя бросила. — Ой, кажется, я перегнула, потому что, судя по выражению лица, Шон был готов меня в скором времени где-нибудь прикопать. — Ну, правда, Картер, ты же не думаешь, что я все еще питаю по поводу тебя какие-то романтические иллюзии? Я с тобой сплю, потому что твое имя Шон Картер и весь мир, когда ты входишь, застывает по стойке смирно. А ты со мной спишь лишь потому, что Пани тебя кинула, а кроме меня не нашлось другой иностранки, которая бы потом без претензий от тебя свалила. И чтобы я, упаси Господи, не задержалась с тобой дольше отпущенного, ты меня хлещешь по щекам, стоит хоть что-то хорошее для меня сделать. Чем больше делаешь, тем больнее бьешь. А мы здесь, в Осаке, даже к Такаши Мияки на этот гребаный преотвратный ужин сходили. Кстати, никогда еще мне не было так тошно, Картер. Можешь сделать на это скидку. Но, в остальном, я готова. Давай! Что ты мне там приготовил? — фыркнула я, скрестив руки и с трудом устояв на ногах. Но то, что ответил мне Шон, чуть не завершило начатое. Его слова вышибли почву из-под ног.

— Ты удивишься, Конелл, но я с тобой сплю, потому что мне нравится с тобой спать. Иначе я бы уже давно нашел другую иностранку, уверяю тебя. Вас человек по шесть-восемь на курсе ежегодно. Или даже не иностранку. Или даже не на программистских специальностях… Просто мне нравится трахать именно тебя.

Вот после именно этих слов я едва устояла на ногах и едва нашла слова опровержения.

— Не смог бы, Картер. Ты же просто пустышка. Кроме секса и привилегий, за каждую из которых приходится расплачиваться частичкой души, тебе и предложить-то нечего. О нет, ты не удержишь рядом женщину иного склада ума, нежели твой. Потому что терпеть тебя можно только ради чего-то. А что ты можешь предложить, кроме Бабочек? Ха! Да ты даже на адекватное человеческое общение не способен. Ты аутичен. С тобой даже разговаривать можно только на три темы: секс, компьютеры и перелеты.

— Это не моя проблема, — равнодушно пожал он плечами. Ни хрена-то ты, Конелл для него не открыла. Ты даже в этом не преуспела!

— Это твоя проблема, — взорвалась я, не выдержала. — По этой причине от тебя ушла Пани. Она ведь к Алексу ушла, верно? А все почему? Да потому что он живой и способен чувствовать, а ты гребаный робот. Ты работаешь как робот, живешь как робот, ты… ты даже трахаешься как робот. — Даааа, напиться было плохой идеей.