Взрослая колыбельная (СИ) - Шолох Юлия - Страница 4

Таким нехитрым манером через несколько минут мы оказались в пыльном кабинете, где радетель уселся за огромный стол, заваленный бумагами, а мне досталось место напротив – в твердом неудобном кресле. Окружали нас полчища шкафов с крошечными ящичками, у каждого из которых имелась ручка в виде шарика.

Радетель, крякнув, провел по бороде рукой и заговорил:

– Ну что, любезная, давай знакомиться. Вижу, ты уже здорова. Бледная только, а в остальном – вылитая наша. Волос русый, глазки голубые, только грустные очень. А чего худющая такая? – Он покачал головой. – Как селедка в голодный год, ей-богу! Ну да ладно, телеса – дело наживное. Звать меня Грамадий, радетель я твой, то есть помощник иномирский. Буду, значит, следить, чтобы все у тебя шло хорошо. А ты кто?

– То есть?

– Имя твое как? Имя есть?

– К-катя.

– Запомнил! Вопросы есть?

– Да, конечно!

– Давай задавай.

Я растерялась. С чего начать-то?

– Этот мир… Я попала в другой мир, да?

– Ну да, да, – бодренько закивал Грамадий. – Попала, да. Тут я приготовил тебе памятку, там все написано. Где да что у нас тут расположено, что да как принято… Почитаешь на досуге и все ответы найдешь.

– А что мне делать дальше?

Свернутые листы грубой сероватой бумаги, всунутые в руки, конечно, вещь хорошая, но дальше-то что? Что мне с ними делать?

– Дальше дело такое, – строго нахмурился Грамадий. – Не нашли мы, кто тебя призвал, да. Вот беда! Искали, шарились, да он следы колдовством свел. Так что, – он пожевал губами, – будешь пока жить, привыкать к нашему миру, а там, глядишь, боги и помогут!

И замолчал. Нет, ну вы подумайте, он правда решил, что теперь мне все совершенно понятно?

– Призвал? Кто меня призвал?!

Разве я не сама в нору упала, когда просила Жучиного короля показать мне суженого?

– Да мужчина, конечно, – мягко ответствовал Грамадий. – Молодой человек тебя призвал. Бывает, к нам и по-другому попадают, но в твоем случае никаких сомнений! Суженую он хотел. Провел обряд в лесу, а суженой в этом мире не нашлось, вот из другого тебя и засосало. Боги сильные у нас, исполняют желания по-разному, но верно. Просил – взяли да доставили, как смогли.

Получается, вовсе и не я виновата в том, что сижу сейчас здесь?

– Да, но… где он?

Человек, который меня вызвал? Разве он не должен был меня встретить? Обрадоваться мне?

– Дык… сбежал он, – пожевал губами Грамадий.

– Как сбежал?!

– Натурально. Увидел, что натворил, и сбежал.

– Но… как, – растерялась я, – как сбежал? Почему? Ведь он сам…

– Да по глупости. Видать, пацаны играли молодые, – объяснил Грамадий. – Не все слухам верят, что обряд срабатывает, редко это бывает. Вот и петушатся. Напьются и идут в лес девок вызывать. А кто отказался – тот вроде как струсил. А тут, смотри, кто-то и правда смог вызвать. Да, поди, испугался двойника-то.

– Двойника?

– Ну тебя то есть.

Ничего не понимаю. Силы стремительно оставляли меня, и сарафан тянул к полу, как будто наливался свинцом. Получается, кто-то просто повелся на слабо, а в результате я оказалась в чужом мире одна? А он испугался и убежал, бросил меня в лесу? Бросил замерзать?

Знал он или нет о том, что со мной случится? Подождите…

– Лекарка сказала, колпак надо мной был, – вспомнила я.

– Да, да. Иначе бы ты не выжила, княжий сыскарь сказал.

– Откуда тогда он взялся?

– Колпак-то? Понятно откуда. Колдун поставил, который тебя призвал. То есть сыскарь говорит, вызвал тебя не простой парень, а колдун, да еще и ученый, иначе бы так споро следы не скрыл. А что до колпака… Вы, двойники, вначале что новорожденные – слабые, слепые котята. Ничего не видите и не слышите, несколько часов в себя приходите. Вот, сыскарь установил, – Грамадий порылся в столе и достал исписанные мелким заковыристым почерком бумаги. – Глянь сюда. Отчет по твоему делу. Найдена девушка, иномирянка, попавшая в Гораславль посредством проведения обряда поиска суженой. Вызывавший не установлен, но известно, что он ученый колдун. Обнаружены следы нескольких человек, но они подчищены, то есть обезличены! – важно поднял толстый палец Грамадий. – Иномирянка без сознания, провела в лесу не менее семи часов.

– Что? На морозе? – выдохнула я. – Семь часов?

– Может, и больше, – не отрывая глаз от отчета, продолжил Грамадий. – Дальше читаем. Ну, это не важно, это подробности всякие сыскные. Так, вот. Иномирянка накрыта колпаком, а также мужским плащом, обезличенным. Плащ принадлежит учащемуся Академии тайного мастерства, сокращенно АТМа. Предположительный ход происшествия: один из студентов АТМа провел с приятелями обряд притягивания суженой, который действительно сработал, но колдун, не ожидая и не желая такого результата, испугался и сбежал, предварительно обеспечив иномирянке купол спасения жизни.

В голове не укладывается. Это что получается, какой-то… какой-то болван по дурости провел обряд и вызвал, вырвал меня из моего мира, где, между прочим, мне жилось вполне себе комфортно? И теперь я тут, а мой суженый, вместо того чтобы радоваться до потери пульса и завоевывать меня, бросил невесту в лесу на морозе, плащиком разве что прикрыл?!

Или…

– Может, что-то случилось? Например, он должен был срочно уйти? Или не мог меня кому-то показать? Может, родители строгие?

– Конечно, может, и так! – бодро воскликнул Грамадий, стыдливо пряча глаза.

Не верил в такое, выходит. И сыскарь этот княжий указал: «не желая такого результата». Не желая, значит?! Вот такой кандибобер? Вот, значит, как! Не верит мой куратор, и сыскарь не верит, что просто обстоятельства так плохо сложились!

– Нет, он не специально меня бросил, просто так получилось, – упрямилась я.

Мой суженый не может быть из тех, кто заманивает девушку, а получив желаемое, бросает. Не может такого быть! Нет, не верю. Наверняка есть логическое объяснение. Ведь мой идеал – смелый, самоотверженный и любящий меня до чертиков красавчик с большими деньгами!

– Это случайность!

– Да, да, э… напомни свое имя?

– Катя.

– Хорошее имя, хорошее, – почти промурчал Грамадий.

– Но что же дальше? Что мне делать? Как жить? Как мне его найти? – воскликнула я. – В ваших бумагах написано, как его найти?

– А нужно ли искать? – подняв глаза к потолку, вопросил Грамадий. – Он же тебя бросил. Прямо скажем, в лесу под кустом.

– Я хочу услышать это от него лично! Не верю, что он специально это сделал. Просто так получилось. Он же меня не умирать бросил, он меня защитил, так?

– Так, – нехотя признался Грамадий. – Сыскарь решил, – он снова схватился за бумаги, – что инстинкт пересилил и он не смог оставить тебя умирать, потому как иначе страдал бы сам. Может, иссох бы до смерти.

– Бред какой-то.

– Да, да… Вот, кстати, плащик тоже передали. Следствию он больше не нужен, делай с ним что хочешь.

Нагнувшись, Грамадий вытащил из-под стола завязанный холщовый мешок и бросил мне на колени. Завязан он был на совесть, жесткая веревка царапала пальцы, узел упирался, не желая развязываться, но любопытство превыше всего – я хочу посмотреть, что спасло мне жизнь!

В глаза бросился глубокий коричневый цвет – у нас его называли «темный шоколад». На ощупь ткань похожа на грубую шерсть, а подкладка бежевая и гладкая, окантовка из черной атласной ленты. Теперь достанем, развернем. Ого, он просто огромный!

А если накинуть? Расправить плащ такого размера непросто, но я старательна и терпелива. Тем более это единственный след, ведущий к тому, кто меня вызвал. К моему суженому. Кстати… Нужно пока как-то его называть. «Пока» – это в смысле, что я не знаю ни имени, ни причины, по которой он меня бросил в лесу. «Суженый» – слишком сложно, да, может, он и не заслужил, если выяснится, что бросил меня специально. «Объект», к примеру, слишком нейтрально, как будто он чемодан, который нужно доставить из точки «А» в точку «Б». Как же его звать?

– Большой на тебя плащ-то, – добродушно сказал Грамадий.