Большая игра - Сапожников Борис Владимирович - Страница 32

Я вышел к означенному часу за пределы Арабата. В условленном месте, почти посередине между нашими позициями, меня ждали британцы. Они были удивлены, увидев не барона Врангеля, однако виду постарались не подать и сохранили показное хладнокровие.

Было их трое – офицер, оскорблявший барона на переговорах, его секундант и здоровяк в красном мундире, сидящем на нем как седло на корове. На плече последний держал жуткое оружие, которое иначе как секачом и не назовешь. В нем легко можно было опознать профессионального игрока – британцы давно продумали провокацию против барона. За один день этакого страшилу в Крыму уж точно не найти.

– Простите, сэр, – обратился ко мне секундант, – но где же бросивший вызов генерал-майору Ричу офицер?

– Барон Врангель отбыл вечером предыдущего дня, – не моргнув и глазом, ответил я. – Как старший офицер, оставшийся в Арабате, я буду драться за него. Вчера, насколько я помню, ни одна из сторон не настаивала на личном участии в дуэли, поэтому я как секундант вправе заменить барона. Ведь для чего же еще нужны секунданты, не правда ли, сэр? – усмехнулся я.

Секундант генерал-майора Рича побледнел от гнева, однако крыть ему было нечем. Британцы уже нашли замену для своего дуэлянта, и у них никак не вышло бы настоять на личном участии барона Врангеля.

– Ну что ж, – кивнул секундант генерал-майора Рича, – тогда мне остается только представить вам нашего бойца, который заменит на дуэли генерал-майора. Это – Дерек Лэйрд, лейтенант армии ее величества.

– Я знаю лишь одного Дерека Лэйрда, – заявил я, – и он – профессиональный игрок.

– Временный патент офицера армии ее величества, – улыбнулся мне секундант. – У главнокомандующего армией ее величества в Крыму лорда Раглана достаточно их – для особых случаев.

Что ж, в подготовке британцев мало кто может превзойти, они никогда не полагаются на исконно наш русский авось, и уж точно от британца не услышишь «и так сойдет». Особенно в делах такой важности, как дуэль с командующим армией.

Всемирно известный игрок Дерек Лэйрд, ныне временный лейтенант армии ее величества, спокойно прошел мимо секунданта. Тот поспешил отойти в сторону, он держался как можно дальше от нашей схватки. Я бы тоже отступил, да только мне-то как раз деваться уже некуда.

Я человек не самого хлипкого телосложения, однако до Лэйрда далеко. Он выше меня ростом на полвершка и почти на столько же шире в плечах. Налитые силой мускулы его бугрятся под тонкой тканью красного офицерского мундира. Головного убора он не носит, равно как и перевязи под шпагу. Саму шпагу заменяет то жуткое оружие, что Лэйрд несет на плече.

– Хочу сказать сразу, мистер, – произнес он густым, хорошо поставленным басом, – ничего против тебя лично я не имею. Тут дело только в деньгах.

Ему ничего отвечать не стал – нечего передо мной исповедоваться, я не поп, в конце концов.

Вместо этого вынул из ножен саблю, отшвырнув их подальше, встал в фехтовальную позицию, всеми силами показывая, что готов начинать поединок. Враг атаковал тут же. Он не стал ничего демонстрировать – сразу, скидывая с плеча свой секач, нанес удар. Быстрый и сокрушительный, который должен был разрубить меня на две части или, по крайней мере, разрубить тело до пояса. Я был готов к этой атаке – слишком хорошо понимал, с кем имею дело. Да и уйти от удара было несложно. Я не стал подставлять под тяжелый клинок саблю – бессмысленно. Словно в танце, переступил несколько раз, уходя с линии движения, слегка отклонил корпус в сторону, чтобы уж точно разминуться с широким лезвием.

Лэйрд отлично контролировал свое оружие – не стал доводить удар, понимая бессмысленность этого дела. Он атаковал снова, не давая мне передышки, на этот раз направив широкое лезвие по горизонтали, стремясь разрубить меня уже в поясе. Вот тут я рискнул парировать выпад. Толчок был столь силен, что отдался резкой болью в плече, однако я сумел отбить широкое лезвие секача в сторону и, использовав силу вражеского движения, оттолкнулся и разорвал дистанцию.

Лэйрд тут же ринулся на меня, снова нанося мощный вертикальный удар. Я не стал разрывать дистанцию, уходя от лезвия секача. Прыгнул врагу навстречу, стремительно атаковав его. Клинок моей сабли метнулся к животу Лэйрда – и тот был вынужден уже сам изворачиваться, а не бить. Делать это он умел не очень хорошо. Отточенное ночью моим денщиком до бритвенной остроты лезвие распороло мундир на боку Лэйрда и пустило ему кровь. Рана, конечно, смешная, вряд ли я даже мышцы задел, но весьма неприятная.

Воспользовавшись возможностью, уже я перешел в атаку. Отбивать быстрые удары сабли секачом весьма неудобно – это оружие создано для того, чтобы крушить кости и рубить плоть. На это и делал ставку мой противник, на это же сделал ставку и я сам. Обрушил на Лэйрда град стремительных ударов и выпадов, нанес несколько столь же легких, но неприятных ранений. По красному мундиру расплывались темные пятна – кровь текла из полудюжины ран на руках, ногах и корпусе Лэйрда. Но тот не обращал на них внимания. Он двигался столь же ловко и быстро, как и в первые мгновения нашей схватки, легко обращаясь с тяжелым секачом, словно тот ничего не весил.

Мы плясали в крымской пыли танец смерти и стали. Звенели, сталкиваясь, клинки, рассыпая снопы искр. Увертывались от ударов, парировали их и били в ответ, не задумываясь. Мы превратились в двух диких зверей, схватившихся не на жизнь, а на смерть, – только инстинкты и жажда крови, застящая разум. Только звон двух клинков и остро отточенная смерть.

Очередной удар Лэйрда был столь силен, что я отлетел на пол-аршина и, не удержавшись на ногах, покатился по мелкой крымской пыли. Она забилась в рот и, что куда неприятней, в глаза. Прежде чем отплевываться, я провел левой рукой по глазам, чтобы хоть как-то очистить их от пыли. Не слишком помогло – лишь размазал грязь по лицу и добился того, что глаза защипало от пота. Однако заметить атаку врага я успел вовремя. Не вставая, перекатился через плечо, уходя от удара, и почти вслепую ткнул саблей в ответ.

И тут в дело вступил его величество случай – клинок сабли распорол правую руку Лэйрда от предплечья по самого плеча. Затрещала ткань красного мундира, по руке его хлынула кровь, пальцы рефлекторно разжались, выпуская рукоять секача. Он удержал оружие одной левой, но ни о какой атаке уже речи идти не могло. Я тут же кинулся на него, нанося удар по оружию. Мне снова повезло – Лэйрд как раз перехватывал секач поудобней и не сумел отбить моего выпада. Более того, клинок отсек ему большой палец у самого основания и распорол запястье. Лэйрд выпустил оружие. Оно упало в крымскую пыль. Бой был окончен.

Игрок выпрямился, встал, опустив руки, по которым стремительными ручейками стекала кровь, собираясь у ног в небольшую лужицу. Он ждал моего последнего удара – того самого, что оборвет его жизнь. Вот только я тоже ничего не имел против него, да и дрался уж точно не за деньги. Мне не было никакого резона убивать Лэйрда. Более чем достаточной наградой стали покрасневшие от ярости лица генерал-майора Рича и его секунданта.

– Возвращайся к своим нанимателям, – сказал ему я. – Мне твоя жизнь без надобности. Я победил и отстоял честь своего командующего.

Лэйрд совершенно неожиданно для меня опустился на колено и неловкими движениями поднял с земли свое оружие.

– Ты сохранил мне жизнь, – произнес он, – и теперь забери мое оружие, чтобы я смог взять его с твоего трупа.

Лэйрд встал на ноги и протянул свой секач.

– Это будет не так просто сделать, – заявил я, принимая оружие.

– Достойный враг для игрока, – усмехнулся Лэйрд, – лучшего не придумать, уж поверь мне.

– И что же? – спросил у меня Дорчжи, слушавший историю как завороженный. – Все так и было?

Уже и извозчик сидел чуть ли не вполоборота, едва следя за пустынной дорогой на Москов. Похоже, моя история пришлась по душе и ему.

– Может быть, кое-где и приукрасил, – пожал плечами я, – но в целом не сильно отступил от истины.