Грязный свет. Браво Его Величества - Ирам Анна - Страница 10

нужного энергетического вместилища для последующей реализации. И, естественно,

специальный поверенный точно знал, что дар Цесы распределялся посредствам рук.

–Наибольшей концентрации. – Выпалил Аратим, и в ту же секунду свободная левая рука

Цесы оказалась в его правой руке. Сила полилась огромным потоком, но ни

перенаправить, ни уж тем более остановить её ведьме не удалось. Её опыт пока еще не

предоставлял ей возможности ощутить на себе всю мощь ведьмовского контракта,

заключаемого на чужих условиях, так еще и в духовной связке. Все, что оставалось Цесе, -

это с ужасом смотреть на акт Творения и практически физически ощущать на себе, как

чужие обязательства связывают её не только по рукам и ногам, но и накидывают сети на

духовную и энергетическую составляющую её Таланта.

В любой сделке, всегда есть подводные камни. Ведьмовской договор был создан для

того, чтобы люди, обладающие Талантом, не могли нарушить договоренность с людьми

обычными. Таким образом, предполагалось хоть как-то уравнять в правах ведьмаков и

людей, заключавших сделку на предмет выполнения какой-либо работы или обязательства.

Однако очень скоро возникла первая проблема при постановке условий договора:

скрепленный ведьмовской контракт давал человеку право предъявить претензию за

некачественно выполненную работу, но при этом нигде не была оговорена духовная

составляющая договора, то есть банальный обман со стороны мага фактически

признавался законным. Магический Магистрат решил и эту проблему: сделки, не

подразумевающие обмана, могли быть скреплены только по правой, физической руке. А

договор, который должен был обязать ведьмака не просто исполнить работу, но сделать это

честно, необходимо было скреплять по левой, духовной, руке.

В отношении мага и человека это правило работало безотказно – заключили договор по

левой руке, значит, без обмана, по правой – сделал дело, можешь быть свободен без

претензий. Однако когда договор заключался между талантливыми людьми, существовало

другое негласное правило – правой руки. Все контракты между ними скреплялись только

физической составляющей силы. Потому как договор левой руки обязывал мага не просто

соблюсти контракт, но привязывал его к своему оппоненту на энергетическом уровне, что

могло повлечь за собой самые непредсказуемые последствия, вплоть до потери Таланта в

случае нарушения условий. Именно поэтому соглашения по левой руке были у ведьм не в

ходу, поскольку никто не хотел связывать себя с другим магом настолько сильно.

Исключения составляли лишь брачные контракты и вопросы жизни и смерти.

Магический договор, который в данный момент заключался с Цесой, представлял собой

вообще из ряда вон выходящий случай, потому что до этого момента еще никто и ни разу

среди талантливых личностей не скреплял обязательства по правой и левой руке, а, значит,

и последствия этого договора были неведомы ни той, ни другой стороне. Оставался

очевидным лишь тот факт, что ведьма оказалась в самом незавидном положении, в

котором только могла. Связанная на энергетическом уровне с малознакомым и, как ни

крути, весьма неприятным магом, который со своей стороны мог предавать её столько раз,

сколько будет угодно его мелочной натуре. Если же она решит осуществить хотя бы один

из тех планов, которые уже выстроились в её голове, Цеса рискует потерять все, в том

числе и цель, которая, собственно говоря, и явилась первопричиной данного договора.

Ведьма глубоко вздохнула, мысленно сосчитала до десяти, что возымело весьма

сомнительное действие на состояние еще неокрепшей нервной системы. Она внимательно

посмотрела на Аратима, который все еще не выпускал её руки, ожидая пока восстановится

энергетический поток. Рута, стоявшая неподвижно на протяжении всего обряда, тоже,

наконец, решила подать признак жизни и… громко чихнула.

–Прошу прощения. Реакция на магические действия. – Магистр первой степени уже

пятый раз за время встречи сняла очки и потерла переносицу.

Возмутительная нелепость всей этой ситуации вызывала в душе Цесы такую бурю

эмоций, что ведьма даже не могла до конца понять, смеяться ей в данный момент или

плакать. С одной стороны магистр первой степени, специальный поверенный с аллергией

на магию. С другой – непонятный субъект, который заключает договор на своих условиях,

не предполагая, к чему это может его привести. С третьей – нарисовавшаяся перспектива

осуществления коварного плана мести, а с четвертой – счастливейшая крыса, выбежавшая

из своего темного угла с кусочком сыра в острых коготках как раз к окончанию обряда.

Цеса обреченно опустилась на колени и посмотрела на свои все еще зудевшие от

переизбытка энергии открытые ладони. Единственное, чего бы ей сейчас хотелось, так это

проснуться, открыть глаза и осознать, что все это был всего лишь страшный сон. Но

реальность была беспощадна и ледяным тоном специального поверенного заявила, что

ведьму выведут из камеры вечером и отведут в назначенное место под конвоем. А пока

она может отдыхать дальше в своем номере повышенной комфортности в компании

облезлого домашнего зверька.

Глава 5.

Когда дверь камеры захлопнулась за спинами специальных поверенных, Цеса пыталась

прислушиваться к разговору, который начался между ними еще в камере. Однако очень

скоро слова стали невнятными, а различить можно было лишь отдельные звуки. Ведьма

ловила их ровно до тех пор, пока не осознала, что слышит лишь шуршание крысиных

коготков по полу камеры и нечастое попискивание.

Из диалога Цесе не удалось выудить новой информации, поскольку говорила в основном

Рута, и все её фразы касались исключительно умственных способностей Аратима. Точнее

их полного отсутствия, что подтверждалось его наиглупейшим выбором скрепления

ведьмовского контракта. Очень лестно для Цесы было услышать, что магистр искренне

сочувствует «бедной девочке», и весьма порадовала фраза «тряпочка вместо головы»,

которую ведьма поклялась использовать каждый раз, когда речь зайдет об уровне

интеллектуального развития кого бы то ни было.

Размышляя над условиями договора, которые мог поставить Аратим во время обряда,

Цеса устало прислонилась к холодной каменной стене, откинула голову и закрыла глаза.

Грубо отесанные булыжники впивались в лопатки, но при этом приятно холодили

разгоряченную голову и покрытые ссадинами ноги и руки. В камере без окон ведьма плохо

представляла себе, сколько времени прошло с момента ухода посетителей, может быть

час, а может и пять минут. Моменты забвения сменялись бодрствованием, во время

которого Цеса успевала передумать кучу всяких мыслей, построить неосуществимые

планы, вспомнить чай с малиной и пироги, разозлиться на себя, потом перенести это

чувство на виновника, далее на специального поверенного и на весь мир. Весь этот бред

заканчивался то ли потерей сознания, то ли дремотой, но неизменно сопровождался

урчанием в желудке, во время которого Цеса вспоминала, что последняя её еда пришлась

на утро вчерашнего дня.

Моральное, физическое и энергетическое истощение сделали свое дело, так что к

приходу конвоира Цеса уже плохо представляла себе, где она находится, и куда её ведут.

Она периодически оступалась, рискуя упасть, или же падала, но раз за разом была

насильно поставлена на ноги своим провожатым. Коридор, лестница вверх, коридор,

лестница вверх, дверь, коридор, запах еды, вереница бесконечных однотипных коридоров

и дверей и, наконец, остановка. Прямо перед своим любопытным носом Цеса обнаружила

стандартную деревянную дверь с солидным железным околотком и замком. Её

провожатый трижды постучал костяшками пальцев по древесине дорогой породы,