Записки Изборского клуба - Охлобыстин Иван Иванович - Страница 16

- А седьмой-то будет?

- Я хочу детей еще. Мне нравятся маленькие, мне нравится, как они пахнут. Мне нравится вот вся эта нелепость, которая вокруг них. Я чувствую себя еще более оживленным, потому что я могу этому существу помогать. В общем, я поймал себя на такой мысли, поделился с детьми. Дети нахмурили бровки, сделали вид, что поняли, но не думаю, что они поняли до конца это… но я очень на это рассчитываю — на седьмого. И Оксанку подбиваю. Мы люди пьющие, можем и расслабиться. Кстати, слухи о моем пьянстве преувеличены. Когда началась история с Новороссией и я, естественно, встал на сторону русских людей, украинская сторона пустила дикий слух, что с белой горячкой меня положили в дурдом. Это очень смешно. Я люблю иногда выпить, но из всех напитков мне нравится Кальвадос. Я не фанат водки. Виски мне не нравится, коньяк тоже мне не нравится. Абсент считаю очень коварной штукой. Однажды мы провели эксперимент. Я говорю Оксанке и детям – детки, надо выверить мой норматив абсента, снимаем меня на мобильный телефон, я хочу понять сколько рюмочек в самый раз. Оказалось, семь с половиной рюмочек абсента — моя норма.

- А чем вы с детьми еще занимаетесь?

- Грибы собираем, гуляем. Гаджетман я один в семье. Но я не люблю говорить по телефону. А дети родились уже когда появились мобильные телефоны и для них это быт и ничего более. Им интереснее тир, они с удовольствием со мной туда ходят. И путешествуем мы всегда вместе. Вообще мы с Оксанкой придерживаемся того мнения, что чем больше дети находятся рядом с нами, тем лучше. И дети это разделяют. Потому что мы не диктаторы. У меня огромная семья. Когда я прихожу домой, они все приходят со мной полежать-поговорить. То счастливое мгновение, когда я открываю книгу наступает только где-то через семь лежаний… Но периодически я понимаю реально, что Оксанку надо спасать, или она свихнется с шестью детьми. И я ее похищаю. Я стараюсь брать ее на все съемки. Работодатели очень сетуют по этому поводу, потому что они понять этого не могут. Приехал человек в другой город, с женой – на фига? Ни выпить, ни погулять… А для меня это нормально, потому что девчонка хоть развеется.

Голливудский актер Кэри-Хирюки Тагава сыграл в картине «Иерей-сан» японского священника, спасающегося от якудза в глухой русской деревне. Роль настолько повлияла на японца, что он принял православие, получив при крещении имя Пантелеимон.

- А много друзей стали «бывшими» из-за политических разногласий? Я была свидетелем вашей пикировки с Макаревичем…

- Я все-таки больше консерватор, считаю, что нация в трудные времена должна консолидироваться. И хоть мне не по душе либерализм Андрея, я должен признать, что у либералов не так много людей «на зарплате», гораздо больше искренне говорят то, что думают, работают за идею. К сожалению, у нас 90% тех, кто называется консервативно-патриотическим кругом, – это либо зарплата, либо псих. Не так много адекватных людей, кто работает не за карьеру, а потому, что действительно так думают. Очень мало. А бывшими я своих друзей не называю. Вот над музыкой в «Иерей-сан» у нас работал Борис Гребенщиков — он склоняется к либеральной части, ему сейчас сложно. Но я его люблю. И Артемия Троицкого люблю. Я ж христианин, а мы любим грешника, мы ненавидим грех. То же самое с Макаревичем. История, связанная с ним, это личная трагедия. Мы приятельствовали, я воспитан на его песнях. Очень много пережито под них, много километров изъезжено. Он мне всегда нравился, я и сейчас с большим пиететом к нему отношусь, что не мешает мне констатировать, что он запутался. Я не люблю делать исподволь. Нужно высказать свое мнение, может быть, я неправ с этой его поездкой под Славянск… Но мне кажется, что он раскаивается… и я думаю, нам нельзя переходить на базарно-коммунальные склоки, нельзя переходить на личности.

- Все правильно. Но ваши посты, которые я читаю… вы наехали на Акунина, потом вы наехали на Бабченко, потом вы наехали на Быкова. Что это такое?

- Диму Быкова я люблю тоже. Как бы он меня ни оскорблял, я продолжу его любить. Что до Акунина, я фанат его фандоринского цикла, и он замечательный литератор. А у нас в России поэт больше, чем поэт. Нужно стимулировать людей к оптимизму и желанию жить, работать, а не канючить из-за границы что-то. И уж точно не обвинять меня и Захара Прилепина в низкопоклонстве. Прилепин – мною любимый человек, литератор экстра-класса, дорогую цену заплативший за возможность резко и прямо высказываться. Про себя я тут скажу одно - мне десятилетиями вбивали в голову, что в России рано или поздно наступит монархия. И я живу этим. У нас огромные территории. У нас горизонталь не получится. Если посмотреть по карте, у нас один Ханты-Мансийский край – это вся Европа. У нас должна вертикаль существовать. Вот сейчас Путин – в принципе, это монархия, потому что не примется ни одного решения, начиная от муниципалитета и заканчивая МИДом, пока Путин не скажет «да».

ВОПРОСЫ НА ЗАСЫПКУ

- Иван, вы человек веселый, да и в православии уныние считается грехом, но вера страдание тоже уважает. Какое у вас страдание?

- Я очень люблю гулять - ночами, днями, ходить пешком по 30 км по городу, рассматривать людей, сидеть на лавках, заходить в дешевые кафешки и слушать, о чем говорят люди. А сейчас я не могу себе этого позволить, потому что я вынужден буду фотографироваться. Но я не сетую. Спасибо людям, что они так ко мне относятся.

- Доведись вам брать интервью у Ивана Охлобыстина, о чем бы вы его спросили?

- У меня можно спросить, верю ли я в Бога. И я отвечу, что я отношусь к людям неверующим, но стремящимся к вере. Я люблю церковь и благодарен ей за семейное мое счастье. Много было сложностей, но это вера и церковь сохранили мою семью.

КП 26.11.2015

Я священник под запретом

Популярнейший актер, как и обещал, прекратил сниматься в кино. На время или навсегда - пока непонятно. Готовится ли он вернуться в церковь и вновь стать отцом Иоанном - тоже загадка. В общем, вопросов к Охлобыстину накопилась масса. И он на них ответил. Кратко, зато предельно откровенно.

- Скажите в двух словах: какой человек Иван Охлобыстин?

- Иван Охлобыстин, как и любой другой, - человек противоречивый, в чем-то осведомленный, в чем-то слишком самоуверенный, иногда раздражительный. Мало чем мы отличаемся друг от друга. Совершаем те же ошибки...

- Бесы искушают?

- Как любого человека. В общем, мне свойственно все то, что и остальным людям.

- В том числе и метания. Правда, что сейчас нигде не снимаетесь?

- Да, абсолютно верно.

- И какие же творческие планы?

- Писаниной займусь. Даст Бог, со служением все наладится.

- Многие до конца не понимают: на сегодняшний момент вы действующий священник или нет?

- В настоящий момент я священник под запретом.

- Что это означает?

- Я не имею права совершать литургию, носить священнические одежды. К большому сожалению, не могу носить наперсный крест - это не нательный, а тот, который носят священники. Я сам просил Святейшего запретить меня, чтобы пресечь все разговоры о том, можно ли священнику сниматься в кино или нет. Лично я не понимаю: а почему нельзя? Но раз возникли у кого-то волнения по этому поводу, я попросил запретить меня на время, пока работаю в кино.

- У вас есть духовник?

- Да, есть - это отец Владимир Волгин. Уже 20 лет он у меня духовник, с тех пор как я пришел в церковь. А посещаю я храм святого Порфирия в Останкине. Кстати, святой Порфирий - покровитель актеров. И возвращаясь к вопросу о лицедействе, о мнении, что лицедейство и служение в церкви несовместимы, хочу сказать, что есть каноническая таблица - еще дореволюционная, - где расписаны святые покровители ремесел. Вот покровитель актерского ремесла - святой Порфирий, он пострадал во времена Юлиана Отступника. Порфирий был очень талантливый актер. Для императора, который остался в истории как гонитель христиан, была устроена специальная постановка. Порфирий должен был изображать христианина и трижды в чан с водой погружаться. Он трижды погрузился, вышел христианином и сказал большую проповедь. Сначала думали, что он прикалывается. Потом, когда поняли, что нет, пришли в ярость и его казнили.