Эпоха Куликовской битвы - Быков Александр Владимирович - Страница 33

В гавани Кафы грузились товары, доставлявшиеся из Поволжья, Средней Азии, из далекой Индии и Руси. Очень большой удельный вес получил вывоз зерна, особенно проса, затем ячменя и, наконец, пшеницы, производившихся в Крыму, на равнинах Приазовья и Прикубанья, и соленой рыбы. Продовольствие направлялось главным образом в Константинополь, который в те времена снабжался преимущественно из Крыма. Перебои в подвозе доводили византийскую столицу чуть ли не до голода; об этом рассказывает византийский хронист Никифор Григора.

Крым снова стал одной из житниц Европы. Добывавшаяся в Крыму соль, торговлю которой генуэзцы монополизировали, шла в рыбацкие поселки северокавказского побережья. Вывозили и строевой лес с южного побережья Черного моря.

Генуэзцы широко вели работорговлю: в Кафе продавали черкесов, абхазцев, грузин, татар и русских. Невольников отправляли египетским султанам для их войска и вывозили на Запад. Работорговля, о которой прямо говорится в Уставе Кафы 1449 года, приносила генуэзцам большие барыши.

Чеканка особой монеты в Кафе началась не позднее конца XIV века и продолжалась возможно, с перерывами) до начала 70-х годов XV века. Основной денежной единицей, имевшей хождение в городе, была мелкая монета — серебряный аспр. На лицевой его стороне помещался герб Генуи и латинская надпись, на обратной — тамга Золотой Орды и арабская надпись.

Итак, Кафа действительно была своеобразной столицей генуэзской торговой империи в Причерноморье. А стражем феодальных владений генуэзцев, сосредоточенных в Крыму, стала крепость Солдайя современный Судак).

МАМАЙ — КНЯЗЬ КРЫМА

Именно генуэзцы Кафы и Солдайи оказывали поддержку эмиру Мамаю в его неоднократных попытках захватить Сарай.

В то время Крым являлся центром Мамаевой Орды, то есть Мамай фактически являлся крымским «князем». Тому есть доказательства — «Памятные записи армянских рукописей XIV века»: «…написана сия рукопись в городе Крым… в 1365 году, 23 августа, во время многочисленных волнений, потому что со всей страны — от Керчи до Сарукермана — здесь собрали людей и скот, и находился Мамай в Карасу с бесчисленными татарами, и город в страхе и ужасе». Более поздняя запись: «завершена сия рукопись в 1371 году во время владычества Мамая в области Крым…» И еще: «…написана сия рукопись в 1377 году в городе Крыме во время владычества Мамая — князя князей…»

В 1370 году Мамай счел своего прежнего марионеточного хана Абдуллу Авдула) негодным претендентом на золотоордынский престол и, убив его, стал продвигать другого чингизида — Мухаммед-Буляка в русских летописях Тюляка, Тюлека). Но надолго захватить контроль над столицей ему не удавалось. Причина неудач была, по-видимому, не в том, что у Мамая недоставало воинских сил. Согласно исследованию А. П. Григорьева неугомонный темник в течении 1360-х — первой половины 1370-х годов, обладая превосходными войсками, захватывал столицу Золотой Орды четыре или даже пять раз. Но все-таки вынужден был вскоре покидать ее. Причину этого помогает уяснить сообщение о том, как позже, в конце 1380 года, Мамай вступил в бой с Тохтамышем, который был «законным ханом»: «Мамаевы же князья, сойдя с коней, изъявили покорность царю Тохтамышу, и поклялись ему по своей вере, и стали на его сторону, а Мамая оставили поруганным».

Вероятно, примерно то же самое происходило и ранее. Мамай неоднократно захватывал власть в Сарае, однако при появлении нового законного хана ему просто переставали подчиняться. Нам могут возразить, что официально власть при Мамае принадлежала Чингизидам Абдулле, а после Мухаммед-Буляку. Однако даже в русской летописи под 1378 годом сказано, что «царь (то есть хан, выдвинутый Мамаем. — Прим. авт.) не владел ничем же, и не смел ничто же сотворить пред Мамаем, но всяко старейшинство держал Мамай и всеми владел». В Золотой Орде, несомненно, еще точнее, чем на Руси, знали, кто фактически управляет империей, и не желали признавать над собой власть марионеточного хана.

Но постоянная война, которую Мамай вел за господство в Орде, требовала все новых и новых ресурсов — людских и, главное, денежных. И Мамай, естественно, обращался за помощью к самым крупным ростовщикам того времени — генуэзцам. Сперва он расплачивался с ними за кредиты плодородными землями на крымском побережье.

Так, Мамай в 1365 году передал под власть генуэзцев город Солдайю, а затем и ее плодородные окрестности. И новые хозяева тут же принялись превращать этот город в неприступную крепость. Солдайя стала военно-стратегическим форпостом генуэзцев в Крыму и оставалась им до турецкого завоевания. Из Солдайской крепости можно было контролировать обширный район, который славился виноградарством, виноделием и садоводством. Земли эти с 18 селениями (протяженностью около 40 км) также были захвачены генуэзцами.

Солдайя имела свою особую администрацию, подчиненную Кафе, во главе с консулом (являвшимся и комендантом крепости и ее казначеем). В обширной каменной крепости находился небольшой гарнизон (20 наемных солдат и 8 конных стражников). Во время военных действий Солдайская администрация, видимо, рассчитывала на поддержку всего населения города. А в случае необходимости крепость могла послужить убежищем не только для самих горожан, но и для тысяч окрестных жителей.

Опираясь на денежную поддержку генуэзцев, Мамай с 1372 года начинает контролировать район Прикубанья. Летом 1373 года он совершает поход на Рязань. Начиная с 1374 года отряды Мамая регулярно совершают набеги на Нижний Новгород. В 1377 году Мамай подчинил себе мордовские земли. К 1379 году он подчинил себе северокавказский регион, а в 1380 году захватил Астрахань.

Таким образом, Мамай постепенно прибирал к рукам разрозненные территории Золотой Орды. Походы на Русь были частью его завоевательной политики. В 1378 году он впервые решил нанести удар по Москве.

БИТВА НА РЕКЕ ВОЖЕ

«В год 1378 ордынский князь, поганый Мамай, собрав многочисленное войско, послал Бегича ратью на великого князя Дмитрия Ивановича и на всю землю Русскую. Великий же князь Дмитрий Иванович, услышав об этом, собрал много воинов и пошел навстречу врагу с войском большим и грозным. И, переправившись через Оку, вошел в землю Рязанскую и встретился с татарами у реки у Вожи, и остановились обе силы, а между ними была ре ка».

Так начинается Повесть о битве на реке Воже (см. Приложение 4 — Повесть о битве на реке Воже). Как видим, мурза Бегич был послан именно на владения Дмитрия Ивановича, а не на рязанскую землю. Но князь Дмитрий узнал о готовящемся походе и вышел противнику навстречу. Зададим себе вопрос — почему князь не встретил татар на границе своего Московского княжества?

Река Вожа впадает в Оку севернее Переяславля-Рязанского. Перейдя через Оку и встав за Вожей, москвичи утратили то преимущество, которое могла бы им дать более глубоководная Ока. Если целью действий Дмитрия Ивановича и его воевод считать лишь оборону московских земель, то самым разумным для них шагом было бы — встать с войском за Окой и атаковать татар, когда они начнут переправляться через реку. Но Дмитрий Иванович предпочел этот же маневр произвести не на Оке, а на гораздо менее полноводной Воже.

Если предположить, что Дмитрий Иванович вдруг воспылал любовью к Олегу Рязанскому и решил спасти от татарского разорения Рязанское княжество, тогда опять непонятно, почему он избрал рубежом для своих войск именно Вожу. Ведь стоя за этой рекой, московские войска не могли помешать татарам грабить большую часть Рязанского княжества. Столица Олега — Переяславль-Рязанский — находилась южнее Вожи, в 20 километрах к югу.

И где был в то время сам Олег Рязанский? Почему ни одна летопись не упоминает о разорении татарами рязанских земель? Ведь прежде, когда татары били рязанцев, летописи всякий раз об этом исправно сообщали.