Месть драконов. Закованный эльф - Хеннен Бернхард - Страница 50

Аарон перестал размахивать факелом. Прямо под лестницей лежала маленькая девочка с темными волосами, казалось, смотревшая на Ашота широко раскрытыми серыми глазами. Она прижимала к груди пропитанную кровью тряпичную куклу. Ей перерезали горло.

Ашот не выдержал и отвел взгляд. Зачем Элеазар отдал такой приказ? Зачем они вообще оказались здесь? Что заставило сатрапа тащить за собой в уединенную крепость женщин и детей, а не воинов? Он обернулся к воинам, стоявшим над ним в люке для лестницы.

— Поднимитесь во двор! И не говорите о том, что видели здесь. Эта комната наполнена духами… Если мы будем говорить об этом, то заберем их с собой.

Ашот увидел, что напугал своих ребят этими словами о духах.

Несмотря на то что сам он не верил в их существование, воин не был уже в этом уверен. Из-за настолько ужасного поступка было посеяно темное семя, из которого может произрасти еще большее зло. Интуитивно он понимал, что о случившемся здесь рассказывать нельзя!

Ашот снова подумал об ожесточившемся старике и о том, как он бросился на кинжал, протянутый бессмертному. Как легко было бы увидеть в этом то, что кинжалом его ударил Аарон. Половина ребят, поднявшихся в крепость, были родом с гор. Простые, суровые люди. Они не станут рассказывать о подлом старике. То, что бессмертный Аарон собственной рукой покарал предателя, было гораздо интереснее. Но случившееся здесь, внизу… Это имело смысл только в том случае, если Элеазар хотел этими убийствами навредить Аарону. Поэтому будет лучше, если их спутники промолчат о том, что здесь произошло.

Ашот глядел вслед удалявшейся троице. Оставалось надеяться, что страх перед духами в них сильнее, чем желание поболтать.

— Яд, — Аарон снова махнул факелом, словно желая взглянуть в лицо каждому умершему. — Им дали яд. И жертвы не знали, что пьют. Когда они начали умирать, некоторые пытались бежать, поднявшись по этой лестнице… и их зарезали, — бессмертный говорил тихим, бесцветным голосом.

Ашоту показалось, что Аарон говорил сам с собой. Может быть чудовищный поступок Элеазара становился понятнее правителю, когда он обращал мысли в слова.

— Господин, не спускайтесь в эту могилу, — Ашот говорил с трудом. Его взгляд снова упал на девочку, которая даже в смерти прижимала к себе куклу. Может быть, здесь действительно есть какие-то духи? — Нужно запереть эту комнату. Оставить мертвых в покое.

Бессмертный поднял голову и посмотрел на него.

— Оставить их здесь? Это недостойно. Они лежат друг на друге. Без молитвы жреца, который проводит их души в великую тень? Я не понимаю, что здесь сделал Элеазар. Ясно только одно: их смерть имеет отношение к нам.

И тут Ашота осенила мысль, в чем состоял гнусный замысел убийцы. Элеазар был не только сатрапом, но и верховным жрецом. Он знал, какие ритуалы необходимы для достойного погребения. Знал, что бессмертный не оставит трупы просто так лежать здесь.

Одно дело сжечь тела воинов после битвы или похоронить их в общей могиле. Но лишить погребения детей… Просто оставить их здесь… Ашот понял, что Аарон никогда так не поступит. И Элеазар тоже на это рассчитывал. Однако в первую очередь безумный старик предвидел, что случится после этого. Поскольку крепость выбита в скале, и грунт здесь — сплошной камень, чтобы похоронить умерших, их придется нести вниз, к Орлиному перевалу. А там сотни воинов, которых не было здесь, наверху, станут свидетелями этой процессии. Людей, которые видели, что бессмертный был вне себя от гнева и хотел любой ценой взять эту крепость. Что они подумают?

— Вы должны оставить их здесь, господин.

Бессмертный посмотрел на него, в глазах его полыхнул ледяной гнев.

— Здесь? Стать приспешником Элеазара? Таким же бессердечным, как он?

Ашот заставил себя выдержать этот взгляд.

— Мы станем его приспешниками, если понесем умерших вниз, к Орлиному перевалу. Именно этого он и добивался. Он хорошо знал вас, повелитель, — пояснил Ашот свою мысль. — Он хотел причинить вам вред. Прошу, не облегчайте ему задачу.

Но Аарон покачал головой.

— Мы похороним их с достоинством!

В голосе правителя слышалась безапелляционность, выкованная столетиями привычки командовать. Больше Ашот возражать не посмел. И выносить взгляд бессмертного тоже больше не мог. Он потупился и снова встретился взглядом с мертвыми серыми глазами девочки.

— Элеазар победил, если ты понесешь их вниз с горы. Все подумают, что это мы их убили. Вас назовут убийцей. Ваше имя…

— Элеазар выиграл бы даже в том случае, если бы я так не поступил, — голос Аарона утратил твердость. Теперь в нем слышались лишь усталость и грусть. — Я не такой. Не ведать милосердия, это… Я не хочу быть таким! Я скорее предпочту лживые россказни обо мне. Для меня есть только один путь, прямой. Компромиссы подобны лабиринту. Если идти на них, то можно заблудиться. Я превращу этот мир в лучшее место, прежде чем уйду навсегда. Останешься ли ты рядом со мной на этом пути, Ашот, друг мой?

Внезапно голос бессмертного показался ему удивительно знакомым, словно сквозь пропасть лет с ним заговорил Артакс, давным-давно ушедший в Нангог. Тогда Ашот хотел пойти с ним, но отец отговорил его. Сказал, что он обязан помогать ему выращивать свиней. Мол, это сделает их самыми богатыми крестьянами Бельбека. И он, Ашот, принес свои мечты и дружбу в жертву свиньям, которые вскоре все передохли. Его родители умерли. Его друг Нарек пал на равнине Куш. А он стал командующим лейб-гвардией бессмертного.

Интересно, куда завела бы его судьба, если бы тогда он пошел с Артаксом? Друг его юности тоже был мечтателем и хотел изменить этот мир. Он ни мгновения не стал бы колебаться, прежде чем ответить бессмертному.

Ашот отвернулся от мертвой девочки. Почувствовал в горле комок, словно грустные воспоминания пытались задушить его. Потом собрал все свое мужество в кулак и взглянул в печальные глаза бессмертного, и на мгновение в груди у него возникло абсурдное чувство, что на него смотрит Артакс.

— Я пойду с вами, господин, пока вы будете идти прямым путем, — Ашот улыбнулся. — Когда-то у меня был друг, которого вы привели бы в восхищение.

Зара

Коля смотрел на крутую улицу, которая вела к дому Шелковой. Шлюха приказала нести себя в великолепном паланкине, словно княгиню. Он невольно усмехнулся. Подобные выходки наверняка являлись частью ее успеха. Он почти захотел простить ей то, что вчера она заставила его выглядеть дураком в цветнике Датамеса. Почти. Наказание для нее будет более мягким.

Он с удивлением рассматривал странную «свиту», шедшую за паланкином. Пять оборванцев, выглядевших так, словно только что вернулись из глуши. Какие могут быть дела у Зары с этими людьми? Откуда они? Для удушающе жаркого вечера они были одеты слишком тепло. Все кутались в длинные плащи с капюшонами. Двигались с кошачьей грациозностью, напомнившей Коле движения ягуаров из народа Цапоте.

Однако кого бы там ни притащила с собой Шелковая, сегодня нужно было сделать ее послушной. Она должна понять, что под его руководством ветер дует совсем другой. Он подчинит ее, он хорошо подготовился! Друсниец отошел от окна, пересек маленькую комнатку с узкой лавкой, принадлежавшую, должно быть, одной из служанок Шелковой, и встал у двери. Отсюда он мог видеть весь внутренний двор.

Его люди были расставлены по укромным местам. Все получили приказ вмешаться, только если слуги Шелковой попытаются предупредить хозяйку.

Ворота в городской дом шлюхи распахнулись еще до того, как в них постучали. Ей пришлось выйти из большого паланкина, поскольку для него ворота были слишком узкими. Коля рассматривал одетую в красное женщину, лицо которой было скрыто под вуалью. Она оказалась меньше ростом, чем он ожидал. Эскорт Шелковой остановился у входа, в самой густой тени. Что-то в них тревожило Колю. Они растворились в тени не потому, что боялись. На ум снова пришли воины-ягуары из Цапоте. Эта свита Шелковой пугала его.