Партитура преступления - Земский Крыстин - Страница 10

Минуту они стояли молча. Вдруг бригадир хлопнул себя по лбу.

— А может, дело в вентиляторе. Под ним есть такая полочка... Если положить туда взрывчатку... Да вы сами посмотрите.

Снизу ничего не было видно. Бежан встал на стул.

— Лучшего места и придумать нельзя, — пробормотал он себе под нос. — Дайте какую-нибудь бутылку.

Из угла вытащили пустую поллитровку.

Майор Бежан налил в нее воды, поставил на полочку. Приказал:

— А теперь пусть кто-нибудь включит вентилятор.

Раздался оглушительный шум ворвавшегося в помещение ветра. И тут же — звон разбившейся о бетонный пол бутылки.

Бежан напряженно следил за ее падением. Упала в центр воображаемой воронки. Теперь он был уверен — так оно и было.

— Выключите вентилятор.

Наступила тишина. Рабочие окружили его.

— Вот гад, — сказал кто-то. — Но как он ее туда поставил?

— Вот именно, как и когда поставил? — поддержал его Бежан.

— Не при нас, — сказал мастер. — Кто-нибудь заметил бы. Без стула до полки не достать. Вы сами видели.

— Это в день взрыва. Первого октября. А тридцатого сентября?

— Во время работы? Невозможно. После работы мы проветривали помещение. Если бы там что-то было, то упало бы и взорвалось!

— Утром первого октября вы тоже проветривали?

Они отрицательно покачали головой.

— Зачем? Обычно проветриваем после работы и в обед.

Бежан был доволен. Их ответы определяли время действий преступника. С шестнадцати часов тридцатого сентября до семи тридцати утра первого октября.

— Но каким путем? — вслух размышлял он.

Они посмотрели друг на друга.

— Через дверь? Невозможно. Дверь, как обычно, после работы была заблокирована. И утром тоже, — объяснял бригадир. — Я сам включал и выключал блокировку. Окна, как известно, не открываются.

— Не с потолка же упало, — начал Бежан. И вдруг задумался над тем, что сказал. — А если через крышу?

Все как по команде посмотрели вверх, на стеклянную крышу цеха. Прямоугольники огнеупорного стекла в железных рамках. С одной из рамок, расположенной прямо над вентилятором, свисал замок.

— В том цехе тоже было такое окошко, закрытое на замок?

— Да.

— Давайте-ка проверим, хорошо ли оно закрыто.

Рабочие тут же принесли пожарную лестницу. Бригадир ловко вскарабкался по ней и дернул замок. Затем попробовал открыть окно.

— Закрыто, — объявил он сверху. — Посмотрите сами.

Бежан влез по лестнице, правда, не так быстро и не так ловко. «Старею, — мелькнуло у него в голове. — Засиделся за столом».

Дернул замок. Попробовал открыть окошко. Бригадир был прав. Замок держал крепко. Мышь не проскользнет.

— Спасибо, ребята, — искренне поблагодарил он их, спускаясь с лестницы. — За помощь.

— Это и нас касается, — сказал кто-то. — Модель мы монтировали. И товарищи полегли.

«Он сказал «полегли», а не «погибли», — подумал Бежан, направляясь к конторе. — Они считают, что это тоже фронт. Что-то в этом есть». Он вспомнил слова Зентары: «Не ищи предателей среди рабочих». Он был прав. Не они — в этом Бежан был уверен. Однако преступник был отсюда. Кто-то, кто знал распорядок дня, был знаком с территорией, разбирался в сигнализации и вентиляционной системе. Круг таких людей был узок. А только в этом кругу...

Секретарша пригласила его в кабинет директора. Гонтарский уже вышел на работу. Он как раз обсуждал с Язвиньским подготовку к монтажу новой модели.

Приход Бежана прервал дискуссию.

— Может быть, выпьете кофе? — предложил Гонтарский.

Бежан с удовольствием согласился. Через минуту в кабинете появилась секретарша.

— Три кофе, — попросил директор.

Она растерянно огляделась.

— Что вы ищете? — спросил Гонтарский.

— Я хотела заварить кофе в вашем термосе, — ответила она. — Но его здесь нет. Вы забрали его домой?

Гонтарский рассеянно пожал плечами:

— Нет. Ну заварите в чем-нибудь другом...

«Второй термос. Здесь был второй термос», — подумал Бежан.

— Пан директор, — обратился он к Гонтарскому, — я хотел бы кое о чем спросить. В связи со взрывом.

— Спрашивайте.

— Мне бы хотелось знать, кто из работников или посторонних людей находился на территории Центра тридцатого сентября вечером.

— Никого постороннего здесь не было, — ответил за Гонтарского Язвиньский. — Ведь мы не можем относиться к Вольскому как к чужому...

— Кто такой?

— Наш бывший директор, — объяснил Гонтарский. — Сейчас он работает в Управлении специальных исследований. Он приехал тридцатого сентября в четыре часа дня с указанием от директора Станиша. Попросил, чтобы его подвезли до Варшавы.

— И не повезло же ему, — добавил Язвиньский. — Мы с Янушем сидели весь вечер, готовились к докладу на совещании в Объединении. Он ждал нас часа два.

— Где он вас ждал?

— Товарищ майор, — нетерпеливо заговорил Гонтарский, — он тут совершенно ни при чем.

— Вот как? Почему же?

— Очень просто. Он сидел в моем кабинете, ни на минуту не выходил.

— Откуда вы это знаете?

— Как это откуда? Мы с Казиком сидели в конференцзале, через который вы только что прошли вместе с секретаршей в мой кабинет. Из этой комнаты нет другого выхода. Если хотите, можете проверить лично. — В голосе Гонтарского слышалось раздражение.

Из кабинета действительно не было другого выхода.

— Кто еще оставался вечером?

— Водитель и уборщицы. Но в каких комнатах они убирали, я не могу сказать. Не проверял, — заявил Гонтарский с иронией. — Вас еще что-нибудь интересует, товарищ майор?

— Нет, нет, я ухожу, — спокойно ответил Бежан. — Еще только одна просьба. Речь идет о планах строительства Центра. Я хотел бы посмотреть их.

Гонтарский задумался.

— В середине сентября я передал их в Управление. Их техники проверяли действие системы сигнализации. До сих пор они нам планы не вернули. Обратитесь к директору Станишу.

— Директор Станиш? — Бежан сделал вид, что старается вспомнить. — Мне кажется, я его однажды видел. Среднего роста, худощавый, ходит в пальто в шотландскую клетку?

Гонтарский кивнул.

— Это он. У Вацека есть такое пальто. Все обращают на него внимание — оригинальное.

Бежан уже сел в машину, когда в голове его блеснула новая мысль. Он выскочил, побежал в разрушенный цех. Наклонился над воронкой, пытаясь что-то найти. Вздохнул и пошел к машине. Одному человеку это не по силам. Надо будет прислать группу, решил он.

ГЛАВА 13

— Дело ясное — шайка расхитителей государственной собственности, — сделал вывод Врона, доложив Бежану о результатах наблюдений за людьми из круга Зелиньской. — И не боятся же. Такие масштабы...

Бежан пожал плечами.

— А чему ты удивляешься? Каждый преступник уверен, что именно он-то и перехитрит нас. Что именно он открыл метод не оставлять следов. У них есть деньги, и они верят в их силу, в силу страха, который держит в руках купленных за подачки, в силу знакомств и связей.

— Совсем как Центр в Мюнхене, — сказал Врона.

— Ты прав. Методы очень похожи. И результаты деятельности тоже. Нельзя исключить, что расхитителей-уголовников поддерживают иностранные разведки. Преступник может и не знать, откуда идет эта поддержка, но это вовсе не означает, что ее не существует... Подкуп одних, внушение другим, что дурак тот, кто не ворует, не пользуется жизнью, кому наплевать на работу, на свою страну, — в сущности, эта деятельность носит диверсионный характер. Люди, привыкшие мыслить такими категориями, с уважением относятся к «сильным личностям» — ворам, мошенникам, спекулянтам. И становятся благодатной почвой для деятельности агентов западных разведок. Почвой, на которой может вырасти предательство. В этой среде Центр вербует новых агентов. На них действует магия денег. Да ты и сам видишь, как валютные дела связаны с нашими.

Эту связь подтвердили и последующие события.

Ванда Зелиньская встретилась со Станишем в кафе «Сюрприз», где передала ему небольшой пакет. После этой встречи Станиш зашел к своим друзьям Янковским. А вышел от них вместе с инженером Язвиньским уже без пакета.