Золотое снадобье - Гроув С. И. - Страница 10

Угрызение говорила по-прежнему безо всякого выражения. София ответила осторожно:

– Уж что говорить, дело важное… беда только, путешествия Колумба теперь не смогут произойти в точности так, как в истинном прошлом!

Архивистка склонила голову набок.

– Вот и Ли так говорит. Он считает миссии бесполезными, так как мы живем в Апокрифическую эпоху, а значит происходящее в ней все равно не имеет значения. Этот мир в любом случае – ненастоящий.

София помедлила с ответом. Угрызение, похоже, так не считала, иначе зачем бы ей связываться с миссией?

– Думается, – проговорила она наконец, – и в тех и в других соображениях есть резон.

Угрызение продолжала, словно не услышав:

– Но если этот мир нереален, почему же мы в нем сердимся и грустим, почему веселимся и радуемся? Ненастоящий мир не должен был бы вызывать у нас никаких чувств.

София знала нигилизмийцев достаточно хорошо, чтобы правильно толковать их поведение. Они всячески демонстрировали полное отсутствие чувств. Они якобы не радовались и не грустили, ведь в нереальном мире нет места эмоциям. Тем не менее ей и в голову не приходило, что они ежечасно боролись сами с собой, скрывая свои чувства. И даже более того: изо всех сил пытались искоренить сами чувства.

Где-то глубоко в душе шевельнулась нежданная жалость.

– Трудно сказать, – медленно проговорила она. – Я не знаю.

– И я не знаю, – глядя на стол, ответила Угрызение.

– Можете хоть немножко рассказать, какое у вас будет задание?

Архивистка поднялась так же внезапно, как и села.

– Нет. Просто я скоро уеду. – Сунула щетку под мышку и переменила тему: – Просматривать тома в хронологическом порядке не всегда самый производительный способ.

София ответила:

– Так проще отслеживать, что я уже читала, а что нет.

Угрызение задержала на ней взгляд:

– Хорошо.

И, отвернувшись от девочки, возобновила работу.

София некоторое время смотрела на нигилизмийку, обдумывая услышанное, особенно последнюю фразу. Это ведь Угрызение подсказала ей начать просмотр указателей с тысяча восемьсот восемьдесят первого года. Может, она и теперь предлагает нечто большее, нежели общий совет? София стала ждать от женщины знака, едва заметной подсказки. Нет, ничего. Нигилизмийка продолжала размеренно и усердно смахивать пыль.

5

Новости с берегов Жуткого моря

Вот уже три дня София вчитывалась в указатели, посвященные «восемьдесят второму году нашей эры». За это время она одолела девятнадцать томов. Угрызение поддерживала ее бесстрастными комплиментами по поводу того, как быстро она читает. Сама София отчетливо понимала другое: скорость ее чтения, наоборот, недостаточна. И вот трое суток, когда, по расчетам, она была в относительной безопасности, завершились. Теперь начиналась рискованная игра. Отныне ей предстояло каждый день подходить к дверям архива с оглядкой на все возрастающую вероятность, что обман вскрылся и сейчас ее выведут на чистую воду.

«Разыщи нас, пока мы еще дышим!» – стучало у нее в голове, когда она шла с трамвайной остановки к дому тридцать четыре.

«Если бы я знала, что делать, – мысленно вздыхала она. – Что я могу?»

Не было уверенности даже в том, что искать нужно именно в восемьдесят втором нигилизмийском году. А если жизненно важная улика хранилась на расстоянии трех книжных полок, среди указателей, касавшихся восемьдесят третьего?

Одним словом, к домашней двери София приблизилась в исключительно унылом и подавленном настроении. Отворила боковую дверь, бросила на скамейку сумку для книг… и замерла.

Изнутри дома долетали звуки веселья. Там смеялись на три голоса… то есть нет – на четыре! Сердце забилось. София чуточку послушала – и медленная улыбка озарила ее лицо. Она пересекла прихожую, бросилась в дядин кабинет и из него сквозь открытую дверь вниз, в картологическую комнату.

– А вот и она! – донесся голос Шадрака, сопроводивший ее торопливые шаги по ступеням.

София влетела в комнату и в первую секунду увидела, что Шадрак сидит за столом, а миссис Клэй и Майлз Каунтримен – в креслах поблизости. Внизу же лестницы, скрестив на груди руки и с предвкушением вскинув карие глаза, стоял Тео. Разогнавшаяся София еле остановилась всего на одну ступеньку выше его. Помедлила, вновь на секундочку выпав из временно́го потока… и со счастливым облегчением осознала: Тео выглядел измотанным дальними странствиями, он определенно вытянулся со времени отъезда… но все равно это тот же самый Тео, ее верный друг.

Он расплел руки и протянул ей ту, где был шрам. Рука странновато подрагивала.

– Ну? – спросил он хриплым голосом. – Долго мне еще объятий-то дожидаться?.. Уже час тут торчу!

София качнулась вперед, всхлипывая и смеясь, и крепко обняла дядю.

– Где тебя носило? – кое-как выговорила она. – Я уж думала, ты никогда не вернешься!

Он рассмеялся:

– Ага! Вижу, так и не выучилась за временем следить…

Но широченная улыбка, которую, слегка отстранившись, увидела София, говорила другое. Он тоже по ней смертельно скучал.

Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторваться от Тео и подойти к Майлзу. Путешественник радостно обнял ее. Его вечно растрепанная седая грива сделалась еще длинней, София в ней мало не задохнулась.

– Софочка, дитя мое! – воскликнул он, отпустив ее наконец. – Нам пришлось ногтями и зубами прорываться назад, но вот мы и дома! – И он ухмыльнулся с видом заговорщика. – Впрочем, должен тебе сообщить, что именно теперь самый подходящий момент предпринять новое путешествие!

У Шадрака и миссис Клэй вырвался дружный стон.

– Именно так! – запротестовал Майлз. – У Софочки завершился учебный год, прогноз погоды по «Календарю фермера» исключительно благоприятен… а как сладостно пахнут в июне ветры чужедальних земель!

Шадрак с веселым отчаянием замотал головой.

– Погоди хоть несколько минут, – взмолился он в шутку. – Прежде чем мчаться навстречу дыханию заморских ветров, расскажи нам про Индейские территории!

– Так отправимся же все вместе, – немедленно предложил Майлз. – По дороге мы с Тео полный отчет тебе и дадим!

София и миссис Клэй рассмеялись.

– Майлз, – проговорил Шадрак с упреком. – Я вынужден заключить, что ты самым злонамеренным образом вознамерился терзать и мучить меня! Ведь знаешь прекрасно – министерство заточило меня в Бостоне, я тут сижу, точно кролик в садке… словно куренок в корзине… как беспомощный узник в каталажке!

– Ладно, ладно, – заворчал Майлз. – Что я точно вижу, так это то, что министерство успело приучить тебя важничать… ну да, тебя все время на части рвут, и каждое дело – самое безотлагательное… Какие уж тут путешествия! Даже маленькая морская прогулка… ненавязчивый такой выезд воздухом подышать… есть чудовищное нарушение священного хода великих государственных дел!

София и Тео улыбнулись и подмигнули друг дружке.

– Во имя всего святого, Майлз! – взорвался Шадрак. – Давай я прямо сейчас сложу с себя должность и выдвину тебя на свое место? Как тебе такой вариант? Знал бы ты, с какой радостью я оставил бы все эти священные дела, или как ты там их назвал, в общем, безобразие это, от которого у меня голова каждый день пухнет! Все бы бросил – и с вами!.. – Он вздохнул и продолжил уже серьезнее: – Правду молвить, собачья это работа – министром быть! Врагу не пожелаю…