Гнев дракона. Эльфийка-воительница - Хеннен Бернхард - Страница 32

— Карлики Глубокого города убили древнего могущественного дракона. Парящего наставника, который когда-то всех вас обучал основам искусства плетения чар. Подло, из засады, они застрелили его из копьемета.

Слова вызвали у Нодона боль. Голос, словно раскаленный металл, въедался в его мозг, и он не мог сказать, какой из небесных змеев говорил с ними. По измученным лицам других эльфов можно было прочесть, что все они разделяют его боль.

— До сих пор мы всегда стремились как можно реже прибегать к насилию, чтобы достигать наибольшей пользы. Мы были понимающими правителями. Теперь эти дни остались в прошлом. Народ карликов должен прочувствовать, каково это — вызвать на себя гнев небесных змеев. Мы уничтожим их. Ни один карлик, зарывшийся в штольни, не должен выжить. Мы казним их всех. Тех, кто совершил убийство Парящего наставника, равно как и тех, кто поддерживал их в этом или просто одобряет это убийство.

Боль, сопровождавшая слова дракона, достигла интенсивности, какой Нодону еще не доводилось видеть. Он закрыл глаза. Попытался пропустить боль через себя, не противиться ей. Один из послушников вскрикнул. Какой же дракон столь несдержан? Мощь его гнева скоро пожнет первый урожай умерших среди драконников, если он не возьмет себя в лапы!

— Мы казним жен убийц и потомство, произведенное их чреслами. Мы убьем зевак, пришедших посмотреть на труп нашего брата. Весь город должен быть уничтожен, чтобы никогда больше ни один карлик не отважился даже подумать об охоте на дракона.

— Пусть сгорят! — крикнул один из послушников.

Нодон тоже чувствовал, как его захлестывает пламенный гнев дракона. Давно пора наказать зарвавшихся карликов.

— Наше желание таково, чтобы ни один из карликов не избежал наказания. И так должно быть: Ливианна, покажи им!

С этими словами над их головами вспыхнуло странное изображение. Паутина из голубого света. Светящиеся линии, неровные полусферы. Ничего подобного Нодон никогда прежде не видел.

— Это план системы пещер Глубокого города, — пояснила Ливианна. — Наши разведчики нашли все входы в пещеры, все спрятанные воздушные шахты, все входы воды. От нас не укроется ни один путь, ведущий в город.

Ливианна не изменилась с тех времен, когда он был в Белом чертоге. Холодна, расчетлива, неприступна. Ее единственным недочетом было то, что она выбрала Золотого. В принципе, она гораздо лучше смотрелась бы в свите Дыхания Ночи.

— Все наши братья и сестры, дыхание которых суть очистительный огонь, примут участие в мести за Парящего наставника. Червелапы, среброкрылы, солнечные драконы и жуланы, они поспешат на всех парах, придут по тропам драконов.

Красное свечение окружило конечные точки на изображении лабиринта пещер.

— Будь то воздушная шахта или же скальные ворота, крылатый народ перекроет все подступы к Глубокому городу. Все мы одновременно извергнем свое пламенное дыхание в город карликов, чтобы даже скала пролила слезы из раскаленной докрасна лавы над нашим коварно убитым братом.

— После пламенного залпа нам надлежит завершить месть небесных змеев, — снова взяла слово Ливианна. — Мы возьмем штурмом входы, спустимся на канатах по воздушным шахтам, чтобы исполнить для выживших песню смерти. Мастер Дилан и его послушники позаботятся о том, чтобы каждый в Глубоком городе услышал мелодию наших клинков.

Очевидно, Ливианне доставляло удовольствие планировать эту бойню. Нодон не собирался противиться приказам перворожденного, однако резню среди карлиц и их отпрысков он считал недостойной.

Среди собравшихся в широком кратере эльфов поднялся Дилан. Он был высок и строен. Даже для эльфа у него была необычайно светлая кожа. Нодон никогда не любил Дилана. Казалось, он весь соткан из света и ветра. Неестественный, эфирный, неуловимый. Его серебристая радужка с голубыми, как небо, вкраплениями, напоминала Нодону лазурные украшения кобольдов с Байнне Тир, плодородной равнины неподалеку от сада Ядэ. Белые волосы эльфа, тонкие как паутина, спускались ниже плеч до самого пояса.

Дилана выделяло не мастерское владение мечом. Он был чародеем, которому не было равных среди драконников. Когда Нодон встречался с ним, его всегда захлестывала мысль, что все эльфы, которые слишком увлекаются магией, могут стать такими же, как Дилан. Занятия этим искусством отвращали чародея от реального мира. И однажды, так предполагал Нодон, эти эльфы просто исчезнут, как альвы.

— Карлики — существа низменные, — начал Дилан поразительно низким, мелодичным голосом, совершенно не подходившим к его нежной внешности. — Несмотря на то что их вид оскорбляет взор, а запах заставляет предположить родство с кобольдами, никто из вас не должен совершать ошибки и недооценивать их. Они изворотливы и воинственны. Загнанные в угол, возможно, они превзойдут самих себя, чтобы защитить свое потомство. А в то время как самцы будут бросаться на нас, презирая смерть, самочки со своими мальками побегут к гаваням Глубокого города, — Дилан поглядел на паривший над их головами план туннелей, и на нем появились новые светящиеся линии. Серебристые, извилистые, они впадали в маленькие озера. — В городе карликов есть главный порт и несколько портов поменьше. Значит, он устроен так же, как заячья нора, из которой всегда существует больше одного выхода. Но завтра все это им не поможет.

В нашем походе примут участие Белые змеи, рожденные вдали от солнца, в пропастях затопленных пещер. Я сам, с несколькими избранными послушниками, поведу их к гаваням карликов. Они разобьют все подводные лодки, которые карлики называют угрями, как только те попытаются сбежать по подземным протокам. И они вылезут из портовых бассейнов, чтобы закусить теми, кто добежит до причальных пирсов. Выживших будет немного!

Когда небесные выдохнут огонь в город обреченных, произойдет нечто необычное. Не только пламя будет нести смерть. Внутри почти мгновенно выгорит воздух, что вызовет его мощный приток через горящие воздушные шахты с поверхности. Это породит ветер, настолько сильный, что, возможно, он будет сбивать с ног даже нас, эльфов. Прошу, внимательно посмотрите на карту над вашими головами и не забудьте в пылу сражения то, что увидите сейчас!

Нодон поднял голову и увидел, как жар потек ниже с верхних концов туннелей. В то же время изменилось изображение туннелей и пещер, расположенных ниже. Серебристое мерцание пронзило их и устремилось навстречу жару. При этом изменились и нижние области созданной из света карты. Синий цвет сменился матовым оранжевым, распространявшимся все дальше и дальше.

— Воздух из самых глубоких пещер будет тянуться к огню, — продолжал Дилан. — Тот, кто в начале пламенной атаки будет находиться там, внизу, задохнется. У них не будет ни единого шанса. Но вы во время нападения не должны продвигаться вперед слишком быстро. Если вы попадете в эти области слишком рано, вам тоже конец. Действуйте спокойно и взвешенно. И не забывайте, карлики выносливы. Никто не знает, сколько их там, внизу. Но ясно одно: те немногие, кто выживет, будут сражаться. Не стоит их недооценивать.

— Чтобы наш план сработал, — снова взяла слово Ливианна, — важно, чтобы каждый из вас подчинялся приказам. Каждый должен войти в Глубокий город в заранее определенном месте и идти по тому пути, который я вам назову. Таким образом сетка вокруг карликов будет стягиваться все уже и уже, ни один из убийц драконов не сумеет уйти от смертоносных силков.

Нодон поражался тому, с какой холодностью и отстраненностью говорила Ливианна. Среди наставников Белого чертога она была самой загадочной. Говорили, что ее знания извилистых троп магии выходили далеко за рамки обычного. Однако, в отличие от Дилана, ее изучение этого искусства не изменило. А если даже изменило, это было не так очевидно, как у среброокого эльфа. Было время, когда Нодон делил ложе с Ливианной. Затем она исчезла… Ушла без единого слова. Он выкинул ее из головы. Вечность тому назад. И она была холоднее, чем когда-либо. В чем была своя прелесть…