Гнев дракона. Эльфийка-воительница - Хеннен Бернхард - Страница 26

После короткой паузы Аарон самодовольно прошептал:

— Так ли ты уверен в том, что дело именно в этом? Или ты прячешься за громкими словами, а на самом деле выбрал только одну-единственную жизнь? Свою!

На другом конце мира

Барнаба облокотился о скалу размером с дом и, с трудом переводя дух, поглядел на огромную долину. Теперь он понимал, почему сюда никто не приходит. Луны, проведенные в путешествиях, закалили его, но подъем в эту долину стоил ему всех сил. Там нет ничего, кроме радуги и одиночества, рассказывали ему козопасы, ушедшие на горные пастбища к югу отсюда. При этом они украдкой переглядывались, словно было что-то еще, о чем они умалчивали. Именно эти слова и взгляды смутили Барнабу, когда он услышал их впервые. Долина одиночества с радугой… Он вытер рукавом лоб.

Вдалеке послышался шум водопада, но пока что его еще не было видно. Барнаба нуждался в одиночестве, чтобы принять решение. Для этого его душа должна была обрести покой. С тех самых пор, как над священнослужителями Арама учинили расправу, он мечтал о возможности отомстить за своих братьев. Он представлял себе, как проберется во дворец бессмертного Аарона и испытает его неуязвимость с помощью длинного кинжала.

По пути сюда он видел длинные колонны марширующих воинов. Состоится битва на равнине Куш. Битва, равной которой еще не видывала ни одна из провинций Гарагум. До самых отдаленных деревень дошла весть об этом, и везде, где бывал Барнаба на протяжении последних лун, изымали припасы. И без того скудная горная провинция была разорена, чтобы прокормить обреченных на смерть. И все это началось с безумного желания непременно даровать могилу в небе порождению демонов.

Слезы ярости выступили на глаза истощенного священнослужителя, когда он вспомнил об этом. О произволе тирана Аарона. Одна жизнь для бессмертного ничего не стоит. Сколько крови должно пролиться, пока Аарон начнет задумываться о своих злодеяниях?

Если бы ему только удалось добраться до Аарона! Джуба, цепной пес бессмертного, всегда где-то неподалеку. И именно Джуба приказал расправиться со священнослужителями. Он был полководцем Аарона, командующим его лейб-гвардией, его доверенным лицом. Он следит за всяким, кто приближается к правителю. Как пройти мимо Джубы и лейб-гвардейцев? Он ломал себе голову над этим на протяжении многих лун. Конечно, не в виде священнослужителя, это Барнаба понимал. Священнослужители полностью лишились доверия правителя. Еще одна глупость! Как может Аарон управлять своим народом, не давая тому ни малейшего утешения? Аарон безумен! Вот ответ, который может объяснить все его поступки. Арамом правит сумасшедший. Но почему девантары ничего не предпринимают?

Барнаба глубоко вздохнул. Что делают боги? И что заставляет его вмешиваться в их игры в качестве судьи и палача? Он священнослужитель. И, очевидно, не очень хороший, если вспомнить об одном убийстве.

Он оттолкнулся от большого валуна. Болели ноги. Горело горло. Звук падающей воды еще сильнее усиливал его жажду.

В этой долине не было тропы. До сих пор он не сумел отыскать даже звериной. Земля была покрыта камешками, среди которых росли жалкие кустики травы. На этой высоте почти не было зелени. Ни единого деревца. Только склоненные под ветром кусты.

Трудно было идти по камням. Он почти не замечал странных скалистых стен. Широкие сизые ленты тянулись по красноватому камню. Иногда можно было заметить узкие белые полоски. Некоторые скалистые стены были настолько гладкими, что можно было подумать, будто камни разрезали огромным ножом.

Он тяжело дышал. Пот заливал глаза. Наконец он достиг места, где долина делала резкий поворот вправо. Она окружала уходившую в небо скальную башню, и от открывшегося перед ним вида у Барнабы сильнее забилось сердце. Всего в сотне шагов от него в долину обрушивался водопад. Он едва достигал двух аршинов в длину, но казалось, будто вода надает с самого неба. Барнабе пришлось сильно запрокинуть голову назад, чтобы увидеть край скалы, через который проливалась в долину белая струя воды. Бриз трепал дымку из мелких капелек, окружавшую спадающую вниз воду. И посреди этой дымки расцветала радуга.

Барнаба не мог насмотреться на это зрелище, забыв о жажде. Это место создали боги, чтобы заставить человека забыть о скорби земной. Здесь он наконец обретет душевный мир!

Когда он наконец опустил взгляд, шея болела — так долго он смотрел наверх, на радугу. Водопад проливался в небольшое озерцо, вокруг которого стояла группа деревьев, усеянная белыми цветами. За скалистую стену цеплялась одинокая дикая роза.

Барнаба скептично огляделся по сторонам. Не было никаких признаков того, что здесь когда-либо были люди и предпринимали попытки оставить свою печать на этих диких местах. Если не считать цветущих деревьев и розы. В принципе, долина находилась слишком высоко, чтобы здесь могли вырасти деревья.

Он направился к пруду, выпустил из рук тяжелый посох и опустился на колени. Прежде чем напиться, он помолился и возблагодарил Львиноголового и богов за позволение найти это укромное место. Затем он опустил лицо в воду. Она оказалась настолько холодной, что он испуганно дернулся. Вероятно, вода текла прямиком с ледника, который, словно длинная белая борода вершины горы, возвышавшейся над долиной, тянулся к югу. Где-то за этой горой находилась Желтая башня, резиденция богов.

Барнаба зачерпнул ладонью воду из пруда. Пил он очень мало, понимая, как может навредить его разгоряченному после долгого подъема телу холодная вода.

Немного в стороне от пруда он обнаружил мелкий козий помет. Взял несколько шариков, потер между пальцами, проверяя. Большинство хорошо высохло, но после непродолжительных поисков он нашел и свежий помет. Это хорошо! Значит, у него будет костер. Кустов здесь слишком мало, чтобы перезимовать с помощью их тоненьких веточек. Но козий помет будет гореть хорошо.

Барнаба продолжал осматриваться. Об этой долине до него доходили лишь слухи, ничего конкретного. Конечно, говорили и о призраках. Священнослужитель усмехнулся, подумал о своем наставнике, Абире Аташе, верховном жреце, которого убили в темнице палачи Аарона. Учитель любил рассказывать ему, что одной из его задач на протяжении жизни было проверять истории о духах и демонах. Дважды встречался Абир Аташ с эльфийкой. Других духов он так никогда и не нашел. «Истории о призраках позаботятся о том, что меня здесь никто не потревожит, — подумал Барнаба. — Главное, найти укромное место». Пещеру, глубокую расщелину, место, которое хоть немного будет сохранять тепло, где он сможет переждать зимние ветра. Если он найдет его, это будет его долина.

Он обвел взглядом скалистые стены, пошел вдоль них, наблюдая, как солнце, двигаясь по небу, отбрасывает на долину тени в разных местах. Иногда ему казалось, что за ним наблюдают. Несколько раз он резко оборачивался. Но никого не было. Барнаба списал это странное ощущение на то, что ему еще придется привыкать к одиночеству. Он не создан для этого. Пока убийства священнослужителей не заставили его удариться в бега, он всегда был общительным человеком. Но тогда у него не было выбора. И Абир Аташ принял верное решение! Они не могли допустить, чтобы дитя демонов похоронили с такими же почестями, как героев человеческих народов. Нужно было что-то противопоставить произволу Аарона. Вовсе не было ошибкой утяжелить каркас до поминок, чтобы он вместе с трупом демоницы рухнул в пропасть, вместо того чтобы взлететь на крыльях к Устью миров. Откуда ему было знать, что из-за этого Аарон отомстит сотням священнослужителей!

Барнаба с сомнением оглядел узкую долину. Сумеет ли он вынести одиночество? Вероятно, в глубине души он хочет не быть один. И на этой почве процветает безумная уверенность в том, что он здесь не один. Может быть, где-то в скалах прячется козел, раздраженно наблюдающий за вторгшимся в его владения чужаком. Священнослужитель улыбнулся. Он научится справляться с этим чувством.