Река духов - Маккаммон Роберт Рик - Страница 22

— Потому что он такое же животное, как и остальные! — Джоэль Ганн едва не задыхался от ярости. — Потому что он хотел мисс Сару, но не мог этого себе позволить! Кто знает, почему еще? Я просто знаю, что она мертва, а ее убийца на свободе. Да и… учить раба — читать?! Это проклятая ложь! — он так дрожал, что Мэтью невольно подумал, будто его мушкет сейчас обозначит последний день Бабули Пэгг на этой земле. — Миссис Кинкэннон приказала вам уйти! Убирайтесь!

Хозяйка плантации стояла, уставившись в пол, и поддерживала себя обеими руками, упираясь в спинку скамьи, стоящей перед нею. Надтреснутым голосом, который мог бы принадлежать женщине на десяток лет старше, она проговорила:

— Это не ложь. Сара учила Абрама читать. Она сказала мне об этом две недели назад. Я говорила, что не одобряю этого… что если бы ее отец узнал, он наказал бы весь рабский квартал. Доновант не жалует плеть, но он бросился бы с нею на каждого мужчину в каждом рабском доме за такое преступление. И Сара тоже понесла бы наказание — какое-то…. Сначала я запретила это, но Сара не собиралась слушаться. Я знаю ее… знала, — женщина посмотрела своими раскрасневшимися глазами на тело дочери. — Сара говорила об Абраме раньше. Говорила, что он очень умный и может легко научиться читать. А она так любила свои книги… ей хотелось поделиться ими с кем-нибудь. Я не хотела, чтобы кто-то — особенно сама Сара — был наказан, поэтому… я помогала ей выскользнуть из дома с наступлением темноты. Всё было лучше, чем если б она свернула шею, упав при попытке вылезти из окна верхнего этажа. У нас была договоренность: один час — потом она должна была возвращаться. Я говорила ей, что нужно быть очень осторожной, что никто не должен ее заметить, иначе будут проблемы. Сегодня вечером, когда она не вернулась… я знала… знала, что случилось что-то ужасное, — она сокрушенно покачала головой. — Это я во всем виновата. И Доновант тоже винит меня во всем. Да. Это моя вина… — из ее горла вырвалось отчаянное рыдание, и мадам Кинкэннон зажала рот рукой в попытке удержать этот уродливый звук и не дать ему ворваться в мир. — Но почему? — выдохнула она. — За что он убил ее?

— Он не делал этого, Мизз Кинкэннон, — решительно сказала Бабуля Пэгг. — Нет. Только не Абрам. Она заставляла его светиться изнутри. Она дала ему что-то, ради чего стоит жить, мэм. Ее убил кто-то другой, кто-то, кто, наверное, видел ее в одну из ночей и выследил ее. Он оставил нож, чтобы его нашли, и тогда…

— Я не намерен слушать этот бред! — взорвался Ганн. — Слушать чертову старуху? Каргу, которая едва ли понимает, что реально? Нет! Господи, нужно подышать воздухом. Ушам своим не верю! — он отвернулся от Мэтью и Магнуса и зашагал к двери, а затем с шумом захлопнул ее за собой, и его шаги послышались на ступенях часовни.

Миссис Кинкэннон снова села, рассеянно глядя прямо перед собой.

— Вам, джентльмены, лучше уйти, — безучастно произнесла она. — Пожалуйста. Вы уже ничего не можете сделать.

— Вы не слышали мою просьбу, — напомнил ей Мэтью и подождал, пока взгляд женщины сосредоточится на нем. — Я хотел бы получить ваше разрешение осмотреть раны на теле Сары, — он поднял руку, предугадывая, что миссис Кинкэннон возразит, однако она не стала. — Это займет всего несколько минут. Между тем раны могут рассказать очень интересную историю, из которой можно вынести очень многое, — он опустил руку и внимательно воззрился на хозяйку Грин Си. — Вы позволите мне это сделать?

В течение долгого мгновения миссис Кинкэннон просто сидела, глядя на гобелен Иисуса на кресте, и не произносила ни слова. Слезы медленно стекали по ее щекам и капали с подбородка. Наконец, когда пауза невыносимо затянулась, женщина приняла решение и прошептала:

— Да.

Глава восьмая

На убитой молодой девушке до сих пор было то же желтое платье, что и в полдень — теперь перепачканное темно-красной кровью, натекшей из ужасающей раны на горле. Мэтью поднял простынь и постарался подготовиться к тому, что увидит под ней. Быстрый взгляд на разрезанное горло дал понять: позвать на помощь Сара не смогла бы, как ни старалась — скорее всего, она захлебнулась кровью, как только лезвие было извлечено.

Миссис Кинкэннон вздрогнула и отвернулась, с тяжелым вздохом опустив голову.

— Тот нож… он у вас сейчас? — спросил Мэтью.

Женщина нашла в своем голосе клочок силы.

— Да, он в доме. Обычный нож, ничего… примечательного.

— Кто его вам принес?

— Гриффин Ройс.

Мэтью кивнул. Он прикинул по виду раны, что длина лезвия составляла около шести дюймов. Миссис Кинкэннон была права: по идее, ничего примечательного в нем не было, однако намерение изучить орудие убийства осталось, если, конечно, убитая горем женщина позволит это сделать. Молодой человек заметил, что алтарь под телом тела Сары пропитался кровью. Ему вовсе не хотелось просить Магнуса перевернуть труп или делать этого самому — пожалуй, для присутствующей матери покойницы это было бы уже слишком.

— Колотые раны на верхней части спины или на нижней? — спросил он.

— На верхней… — с трудом выдавила женщина.

— Их шесть?

— Я не знаю. Да… шесть… кажется.

То есть, клинок несколько раз прошел через легкие, подумал Мэтью. По крайней мере, Сара не страдала слишком долго. При такой кровопотере она потеряла сознание быстро.

— Я бы хотел расспросить Гриффина Ройса, если это возможно.

— Он направлялся к причалу в последний раз, когда я его видела.

— Мне было бы любопытно узнать и больше подробностей от Джоэля Ганна, — Мэтью наклонился, чтобы исследовать рану на горле более тщательно. Был только один жестокий, резкий удар: девушка стояла лицом к лицу со своим убийцей. Затем она, вероятно, развернулась в тщетной попытке убежать, и получила остальные удары — уже в спину. Осознание того, что этим утром Сара была еще такой живой и полной внутреннего света, а сейчас смерть понемногу начинала процесс разложения ее тела, снедал Мэтью изнутри. Он с болью посмотрел на руки девушки, скрещенные на груди: поза, в которую кладут в гроб покойников.

— Кто уложил ее таким образом? — спросил Мэтью. — Кто заколол волосы и так расположил руки?

— Я, — ответила миссис Кинкэннон, и Мэтью решил, что это, пожалуй, было самой сложной задачей, какая когда-либо вставала перед этой женщиной. — Ройс и Ганн принесли ее сюда. Я попросила Пэгг присмотреть за ней — мне нужно было справиться о состоянии мужа.

Мэтью вспомнил, как руки девушки обхватывали книгу стихов. Он взглянул на ее пальцы, воскрешая в памяти то, как она протянула ему бутылочку с маслом семян фенхеля.

Погодите, подумал он. Наклонился ближе, затем еще немного.

Погодите, что это здесь?

Что-то было под ногтями указательного и среднего пальцев левой руки Сары. Какая-то корка некоего белого вещества… похожего на… глину?

Он понимал, как его поступок будет воспринят переживающей ужасное горе миссис Кинкэннон, но ему пришлось осторожно приподнять руку мертвой девушки и извлечь это вещество ногтем своего указательного пальца — что бы это ни было.

— Что вы делаете? — встревоженно воскликнула миссис Кинкэннон.

— Мэтью? — в голосе Магнуса тоже зазвучало некоторое напряжение.

Мэтью добыл небольшое количество глинообразного вещества и оставил его на своей ладони. От этой субстанции исходил слабый хлебный запах. Мука? — предположил он. — Возможно, перемешанная с глиной? Имелись и небольшие вкрапления зеленого цвета в этой смеси. Какие-то травы? Быть может, лечебные? — подумал молодой человек.

— Ох… — выдохнул он. От пришедшей в голову мысли сердце будто бы екнуло в груди.

— Что это? — спросил Магнус, перегнувшись через плечо Мэтью, чтобы посмотреть.

— Это, — ответил молодой решатель проблем, — то, что было содрано с внутренней стороны медицинского компресса. По крайней мере, я так думаю. Смесь глины, муки и лечебных трав, — он осторожно опустил руку покойницы в прежнее положение, а затем бережно натянул обратно прикрывавшую ее простыню. Затем повернулся к миссис Кинкэннон. — Вы говорите, что в последний раз видели Гриффина Ройса направляющимся к причалу?