Реликт из Первых Дней: Книга Априуса. Том 1. Звездный Скиталец. - Федоренко Александр Владимирович - Страница 27

растворилась. Удар привел куатара в себя, инстинкты сработали мгновенно, и не

смотря на слабость, он попытался занять боевую позицию.

- Лежи спокойно – сдавлено прохрипел я – сам мир нас, немного

подпитает…

Кот молча, опустился на траву, и затих, а я наскоро осмотрелся, и ни увидев

опасности, растянулся рядом. Так, мы будем лежать ровно столько, сколько

понадобиться для восстановления малой жизнедеятельности. А нужно нам, только

солнце и теплая земля. А потом конечно вода, но пока нет сил, даже ползти.

Спустя некоторое время, я открыл глаза, и принялся изучать местность.

Вдали виднелись горы покрытые шапками снега, склоны поросли густым

ельником, а все пространство до них занимал Лес. Лес по всем ощущениям

первозданный, древний не рукотворный, не выращенный магически, а созданный

еще в эпоху Творения. Могучий, дремучий, и старый.

Первым делом, после того, как смогли встать на ноги, и лапы, и идти, мы с

Куру, стали подыскивать подходящее место для временного пристанища. Рана

хоть и затянулась, но побаливала, с обычной раной нанесенной, чем-либо, я бы

давно уже справился, но с дротиком, видимо попала гадость из тонких планов, и

теперь началось гноение, требовалось промыть хорошей водой и приложить

травы, ну и ментально воздействовать периодически – эти сааме простые методы

мне зачем-то втолковывали с детства.

Добравшись до леса, с его могучими деревьями, решили основаться там,

но, после, увидав невдалеке каменные гряды, направились к ним. Меня все еще

шатало и бросало, из стороны в сторону, в голове звенело, перед глазами

маячили черные мушки, поэтому путь тот был весь сглажен из моей памяти...

Первое время мы вживались в новые условия и подстраивались под

здешнее течение Силы, потоки которой, слабо, но ощущались. После, да, я

попытаюсь смириться с мыслью о потере, оценить размеры Катаклизма, но сейчас

лучше вообще ни о чем не думать. Хотя все равно, громадный Разрыв в ткани

Мироздания, затянутый мной, ничего не объяснял, но уж точно гасил, все надежды

55

на чудо. По всему видать, и в Кайлан теперь путь заказан, он, скорее всего, лежит

в какой-то временной петле, и попасть туда намеренно, попросту не возможно. И

все миры, находящиеся в секторе близком к Эльдариусу, видимо опустели, и

лишены необходимых для скольжения жил, требуемой Силы – потому через них, к

Самариэлю тоже не добраться.

Самые печальные выводы я сделал сразу, едва начал нормально

соображать:

- Во-первых, я утратил умение ходить вне миров. Во-вторых, большая часть

моих врожденных способностей к магии, испарилась. Но здесь мало

удивительного, когда «штопал» ту Дыру, много что перетекло в Силу. Ну и

в-третьих, от божественности, а значит, и от бессмертия не осталось и следа. Но

тогда я еще думал, что это просто мы попали в такой мир - со своими

особенностями.

А еще возникла, не ведомая прежде, необходимость в еде, питье, и как ни

странно сне. Это пока были единственные средства пополнять энергию.

- Куру, по-видимому, нам придется приспосабливаться, как самым обычным

человеку и барсу. Ну то есть охотиться, часто есть, пить, и спать, строить укрытия, ходить пешком на большие расстояния – бросил я на ходу.

- Мне вообще-то особо не надо привыкать, это ты привык все делать

посредством волшбы – прорыкал он в ответ.

- Да вообще-то не все, но конечно не мало, а с тем учетом, что еще недавно

мы были одними из Сильнейших существ Кайлана, то сейчас быть настолько

слабым, это просто издевательство какое-то.

- Согласен, но что поделаешь, такова плата…

- Да, такова плата – хмуро повторил я, и дальше зашагал молча.

С того дня мы и начали походить на существ ничего не знающих о магии,

вернее о настоящей Магии. Всякое там ведовство, шаманство и прочие искусства,

доступны и простым смертным.

По ходу дела приходилось охотиться, хорошо что, повсюду попадались

зайцы, и наземные не умеющие летать крупные птицы. В высокой, степной траве,

их не очень было видно, но тут куатар, был в своей среде, и успевал поймать

дрофу или куропатку, еще до того как она всполошится. Потом я разводил костер,

благо дело хоть на маленький огонек, еще был способен, и неумело ощипав, и

выпотрошив тушки, насаживал их на оструганные ветки, прожаривал. Без соли,

перца, и пряностей, есть было невкусно, но выбирать не приходилось. Куру в этом

плане было легче, он мог охотиться даже по ходу движения, а сырое мясо даже

любил. А мне, вот такая жизнь, давалась очень тяжело, я жил как дикарь, и в

отличие от них, имел только хороший кинжал, флягу с вином, и кучу пока

неприменимых знаний. Которые вообще пока следовало упрятать, в глубины

памяти.

Мы шли, останавливаясь только поздно вечером, чтобы перекусить и

немного передохнуть в подходящем месте, нам требовалось быстрое

восстановление, расходованных за день сил. Приходилось надеяться, что хотя бы

Куру, сможет быстро адаптироваться, и применять чары, он то в отличие от меня

всего дара, до крупицы лишиться был не должен.

На третий день, местность понемногу начала меняться. Степь с ее

низкорослыми кустарниками, редкими деревьями, и высокой травой, стали

сменять небольшие березовые и дубовые рощицы, вместо редких ручьев,

появились русло неширокой, но быстрой речки, с голыми, не заросшими,

берегами. Тут уже, появились следы жизнедеятельности разумных существ. Стали

заметны остатки каменной дороги, группы фруктовых деревьев растущие в четко

очерченных зонах, явно сохранившие формы садов. Оставалось выяснить только,

56

кто же мог хозяйничать в этих местах? Конечно, все это уступало Асгардскому

хозяйству, но в сравнении с Кайланом, было просто высокоразвитым.

Мы ступили на дорогу, и тут далеко впереди, показался некто, восседающий

на высоком, крупном животном. Животное было довольно крупное,

приглядевшись, я узнал коня, меньше тех, на которых носились асуры, или

лоборогов Кайлана, но тоже не маленького. Ни какого изящества единорога или

крылатых коней Самариэля, тяжелый мощный зверь с громадной головой, без

рогов, и крыльев, но в нем есть что-то свое, притягивающее. Глаза умные,

лиловые, роскошная грива тщательно расчесана, пушистый хвост лениво

обмахивает бока. Животное облачено в сбрую, да и наездник тоже весь в каких-то

ремнях, цепях, кусках кожи и металла. Всадник обликом походил на

представителя людской расы, но не такой грубой, как на Кайлане, и это было

хорошо, что он человек - я знал, как с ними общаться.

Наездник был высок, я это видел по соотношению размеров его и коня,

крупного телосложения, широк в плечах, грудь колесом, под кожей бугрятся

развитые мышцы. Лицо вытянутое, скуластое, глаза отдавали небесной синевой,

нос прямой с небольшой горбинкой, от всей его фигуры веяло ощутимой силой.

Повторюсь, облачен он был в одежды, из кожи и металла, в металлической сетке и

с обручем, обхватывающим крупную голову, обрамленную темными,

нестрижеными волосами. Как выяснилось позже, его одежды назывались

доспехом, доселе они не применялись, ну по крайней мере, я о них не слыхивал.

Хотя в Асгарде я и видел нечто подобное на Хеймдалле, но остальные если и

имели их, то при мне не надевали.

Возраст всадника определить было не возможно, явно уже не юноша, а вот

сколько прожил? Разве скажешь, когда сам выгляжу на те же, двадцать три, но