Аксиома счастья (СИ) - Каталкин Василий - Страница 59

Лица закрыты тёмной тканью, чтобы случайный свет от трепещущих на ветру факелов ненароком не осветил их, ступни завёрнуты тонкой кожей, это позволяет двигаться абсолютно бесшумно, и широкий чёрный плащ, надёжно скрывающий блеск оружейного металла. Двое. У них цель, и они знают, где она. Стена высока, но для них это не препятствие, небольшое усилие и первый бесплотной тенью скользнул мимо тлеющего факела, замер, прислушался, стражник топчется где-то в стороне, порядок, через минуту рядом появляется второй. Дальше на ощупь по описанию: ступеньки вниз, площадка, направо вдоль стены четырнадцать шагов, потом налево и до упора в стену замка… Вот конец пути, здесь на высоте роста трёх человек окно, оно не закрыто, вернее оно закрыто, но открыть его снаружи не составляет труда, а чуть выше окна есть крюк, который использовался в давние времена для ремонтных работ. Четвёртый бросок верёвки в темноте оказался удачным, её конец обвил крюк и свесился вниз до самой земли, всё готово для следующего шага. Один остался караулить внизу, а другой неслышно стал подниматься вверх, вот оно окно, по-прежнему ничего не видно, и всё делается на ощупь. Тонкое лезвие ножа протискивается в щель между створкой и рамой, и покачивающими движениями начинает поднимать деревянную закладку. Есть, створка окна поддалась, теперь чуть приподнимая надо её протолкнуть внутрь, петель у створки нет, в случае надобности она просто вынимается целиком. Усилия не пропали даром он внутри, створка поставлена на место, теперь надо снова двигаться на ощупь, только всё стало сложнее, сюда не доносится шум ветра и всё надо делать очень тихо и осторожно. Шесть шагов по коридору, предательский скрип половицы, пришлось остановиться на несколько секунд, тихо, можно двигаться дальше, стоп, здесь направо, ещё восемь шагов, замереть и прислушаться, где-то рядом дверь, за ней тот за чьей жизнью они пришли. Убийца достаёт стилет, ему известно, что дверь подогнана плотно и для того чтобы отодвинуть щеколду придётся потрудиться. Он протягивает руку к двери, но тут рядом неожиданно слышится шорох одежды и в голове взрывается сноп ярких искр.

Боль. Тошнота. Очень яркий свет, до рези в глазах. Звон в ушах. К убийце медленно возвращается сознание, сначала он ничего не видит кроме факела горящего рядом, и лишь спустя некоторое время глаза привыкают, и он начинает различать остальное. Это глухая комната с низкими сводами, очевидно подвальное помещение замка, мощные стены и вделанные в эти стены железные крючья, к которым кожаными ремнями притянуты его руки. У противоположной стены стол и чуть в стороне лавка, на которой сидит человек и внимательно наблюдает за ним.

Человек видит, что пленник пришёл в себя, но продолжает молчать, убийца тоже молчит, потому что хорошо знает кто перед ним. Длинный фартук из чёрной кожи, широкий пояс за который заткнуты сбоку такие же чёрные перчатки, на столе лежит маска с узкими прорезями для глаз, сомнений нет, это палач. Фартук не даст крови убийцы запачкать одежду, когда он железным прутом будет дробить ему суставы, перчатки не позволят наколоть руки об острые осколки костей, когда он начнёт ломать ему пальцы, а маска защитит его лицо, когда нечеловеческая боль вперемешку с кровью, криком выплеснется из лёгких корчащегося под пытками тела.

Никто не сможет выдержать этих пыток и самое страшное, что поведай он своим палачам всё сейчас, это всё равно не спасёт от уготованной ему участи. Ему не дадут умереть быстро, и даже когда душа от адских мук устремится прочь, тело ещё долго будет, заходясь в жутких конвульсиях, отвечать на вопросы.

Настроение Винета было под стать погоде, тяжёлые свинцовые тучи неслись над самой землёй, иногда окропляя её мелкой моросью, часто меняющий направление сильный ветер задувал мельчайшие капельки влаги под капюшон, что было крайне неприятно. Об удовольствии путешествия пришлось позабыть и принц, оставив своего коня на попечение слуги, пересел в карету, где его друг обосновался с самого утра.

— Наконец-то Его Высочество сообразил, что здесь значительно лучше, — съязвил Риль, и протянул Винету маленький кубок с вином, — это молодое вино поднимет тебе настроение.

— Вряд ли моё настроение от этого хоть немного улучшится, — мрачно объявил принц, но кубок взял, — мне сказали, что такая погода надолго. Кстати ты ничего сегодня ночью не слышал?

— Я? Нет. Мне редко спится так сладко, как спалось в этот раз, нельзя упускать такую возможность.

Винет хитро прищурился:

— А мне помнится, вечером ты собирался познакомиться с местными красавицами.

— А…, — Риль раздосадовано махнул рукой, — стоило мне попытаться выйти из замка, как за мной тут же увязался целый отряд охраны. Не стану же я от них удирать. Пришлось выкинуть все эти глупости из головы, зато выспался великолепно, во всём можно найти положительные стороны.

Принц кивнул в знак согласия:

— Да. Это несомненно. Я рад, что искать положительные стороны в воздержании, тебе придётся ещё целую неделю.

Погода окончательно испортилась, целыми днями шёл мерзкий дождь, реки наполнились мутной водой и кое-где вышли из берегов, теперь посольский кортеж вынужден был сильно снизить скорость движения и подолгу стоять на переправах в ожидании, когда проводники проверят надёжность мостов и состояние скрытой под толщей воды дороги. Настроение у принца стало ещё мрачней и закончилось всё это тем, что, в конце концов, он подхватил лихорадку. Когда кортеж въезжал в столицу, Винет сидел в карете закутанный в толстые одеяла, и ему было совсем не до красот местной архитектуры, а Риль как настоящий друг, тоже был вынужден сидеть рядом с ним, делая вид, что ему совсем неинтересно, что происходит снаружи.

Весть о болезни принца не оказалась для двора неожиданностью, ещё когда посольство только достигло половины своего пути, стало известно о мрачном настроении Его Высочества и уже тогда родилось предположение о возможном заболевании высокого гостя.

— Что-нибудь серьёзное, — спросила Елена у своего секретаря, — можем ли мы чем-либо ему помочь?

Шалье неопределённо пожал плечами:

— У посольства есть свой лекарь и его умение не подлежит сомнению. Предложение помощи с нашей стороны будет выглядеть как оскорбление.

— Вы как всегда правы, — вынуждена была согласиться принцесса, — тем более что мне уже доложили о недовольстве принца Винета нашими мерами предосторожности.

— Осмелюсь напомнить, Ваше Высочество, что эти меры не были лишними, только благодаря предвидению удалось сохранить принцу жизнь. Подосланные убийцы легко миновали все посты, и если бы не герийцы…

— Я это знаю, — Елена виновата улыбнулась Шалье, — и полностью согласна с вами, поэтому все меры, направленные на безопасность принца должны соблюдаться как и прежде. Я так понимаю расследование в разгаре?

— Да, причастность герцогини Лавур к этому покушению уже не вызывает сомнения, убийцы опознаны, под пытками они признались, что нанимали их недавно освобождённые с каторги Горат и Пикор. И кстати, убийцы так же признались, что до покушения на принца они уже убили одного человека, судя по описанию, это был секретарь герцогини Трен, он действительно исчез две недели назад.

— Но причём здесь тётя? — принцесса в удивлении посмотрела на Шалье.

— Вышеупомянутые каторжники были освобождены по указу Её Высочества герцогини Лавур, который привёз начальнику стражи её секретарь Трен.

— Понятно. В таком случае указ наверняка будет поддельным, насколько мне известно, это уже второй помощник тёти, лишившийся жизни. И всё же давайте приступим к нашим привычным делам.

Секретарь кивнул и достал свой свиток:

— На сегодняшний день в нашем распоряжении находится три тысячи двести золотых, почти вся эта сумма уйдёт в оплату текущих расходов, работы картографов, охраны, и нашей тайной канцелярии. Герцогиня Лавур вчера сообщила, что не может выделить дополнительных денег из казны на строительные работы во дворце, пока ничего страшного деньги всё же поступят, но чуть позднее. Скорее всего, она просто опасается, что часть этих денег окажется в наших руках…