Танатонавты - Вербер Бернард - Страница 27

71 — ГРЕЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЯ

72 — ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД !

Скандал приобрел совершенно дикие масштабы. Каждая газета пестрела фотографиями того, что они называли нашей «лабораторией запрограммированной смерти». В жестком свете ламп-вспышек комната производила зловещее впечатление, словно пыточная камера. Злобствующие журналисты даже добавили на первый план окровавленные ланцеты и клещи с налипшими на них волосами.

Потом они обнаружили некий «президентский склеп». На самом деле это был тюремный крематорий Флери-Мерожи. Так как от тел наших неудачливых танатонавтов уже не осталось и следа, сообразительные журналисты соорудили фотомонтаж с подкрашенными в розовый цвет манекенами.

Фотосъемку они вели самым бессовестным, надувательским образом, чтобы придать снимкам побольше драматизма и реализма, как будто их делал некий шпион прямо в ходе нашей работы. Одному из репортеров удалось сфотографировать настоящее самоубийство во Флери-Мерожи. Заключенный повесился уже после того, как нам запретили появляться на танатодроме. Это ничего не изменило. Фотография его распухшего лица, с высунутым языком и выскочившими из орбит глазами, быстро разошлась по всем журналам. Под снимком несчастного парня, которого мы даже никогда не видели, стояла скромная подпись: «Они обнаглели!» Тут же, чуть ниже, красовались и наши портреты: а вот и его убийцы. Мы подали на них в суд за клевету, но толку из этого не вышло.

Словно крысы, бегущие с корабля, министры один за другим подавали в отставку. Было сформировано правительство кризиса. Президент Люсиндер был освобожден от всех полномочий главы государства вплоть до получения более полной информации.

Из Австралии Меркассьер обвинил Люсиндера в том, что он заставил министра приступить к проекту, несмотря на все возражения. Меркассьер и словом не упомянул о нашем успешном эксперименте.

Люсиндер осторожничал и не отвечал на каждый такой удар. Он довольствовался единственным появлением в популярной телепередаче, где заявил, что всех пионеров-первопроходцев третировали и унижали в свое время. Он говорил о невообразимом прогрессе, о завоевании того света, о неизведанном континенте.

На журналистку, бравшую у него телеинтервью, это не произвело никакого впечатления. Она парировала тем, что уголовные преступники оставались людьми, а не «морскими свинками», даже если у президента и имелось право разрешать проведение смертельно опасных опытов.

Жан Люсиндер проигнорировал ее замечания. Словно ставя точку в интервью, он поднял голову и, глядя прямо в камеру, заявил:

— Дорогие телезрители, дорогие сограждане, да, я признаю, что во время опытов погибли люди, погибли во имя знания, во имя прогресса человека. Но мы добились успеха! Один из наших добровольцев побывал на том свете и вернулся оттуда целым и невредимым. Его имя — Феликс Кербоз. Он своего рода летчик, пилот, путешественник в смерть. Мы назвали его танатонавтом. Мы готовы немедленно с ним повторить эксперимент. Если нас постигнет неудача, я готов отдать себя на ваш суд и я заранее знаю, каким строгим он будет. Я предлагаю, чтобы завтра же моя исследовательская группа провела еще одну попытку запуска на тот свет, в присутствии всего телевидения Франции и мира. Эксперимент состоится во Дворце Конгресса, в 16 часов.

73 — МИФОЛОГИЯ ИНДЕЙЦЕВ АМАЗОНКИ

74 — ВСЕ ИЛИ НИЧЕГО

16 часов. Парижский Дворец Конгресса кишел людьми. Зрители обменивались газетами и комментировали новые изобличения, исходящие от неутомимого Меркассьера и непримиримого директора тюрьмы, вышедших на передний план событий.

Двое депутатов, сидевших в первом ряду, не скрывали своих впечатлений:

— С этим бедным Люсиндером все покончено. Захотел узнать про страну мертвых, вот и доигрался! В любом случае, его политическая смерть неизбежна.

— Однако же, посмотрите, как они все тут обставили…, — неуверенно произнес второй собеседник. — Должно быть, он припас-таки пару козырей. Люсиндер — старая лиса.

— Да вы сами подумайте! Это же его лебединая песня. За него только 0,5% жителей! И то понятно почему. Всегда найдется 0,5% полоумного населения, верящего в сверхъестественное и NDE.

Оба пожали плечами.

В слепящем свете двух «юпитеров» симпатичная рыженькая журналистка вещала в телекамеру:

— В зале присутствуют восемь научных экспертов для наблюдения за всеми манипуляциями и обнаружения любого подвоха. Некоторые специалисты полагают, что президент Люсиндер собирается использовать двух братьев-близнецов: убить одного и якобы воскресить другого. Это старый, всем известный фокус. Но благодаря стольким телеобъективам, со всех сторон окружающих сцену, такой трюк никогда не выйдет. Трудно представить, как глава государства, и так уже полностью дискредитированный в глазах общественности, решился на подобный обман!

В ожидании «спектакля» стихийно формировались группы. Все спорили, переспрашивали, интересовались друг у друга:

— Вы читали статью в "Утреннем вестнике "? Там один ученый очень хорошо объясняет, почему нельзя пережить смерть. «После того, как головной мозг перестает орошаться, происходит его некротизация. Когда погибает нервная клетка, она теряет свои физиологические свойства, а именно, способность функционировать и запоминать».

— Послушайте, а что там такое насчет сверхдозы какой-то природной эндокринной жидкости, вызывающей загробные галлюцинации? Вы этому верите?

Насмешливое фырканье.

— Не вижу, с какой это стати агонизирующее тело будет тратить свою последнюю энергию на создание таких образов!

В первом ряду двое депутатов поудобнее устроились в своих креслах.

— Люсиндер захотел войти в Историю с большой буквы, — сказал один. — Что-что, а это ему удалось. Вломился сквозь огромную дверь! Сто двадцать три убийства на руках. Не каждый день встретишь такого главу государства.

— Интересный намечается судебный процесс!

Вспыхнули огни рампы. В середине сцены стояло простое стоматологическое кресло. Мотки электрических проводов вели к огромным, мигавшим словно слепые глаза, экранам.

Происходящее в прямой трансляции передавалось в шестьдесят с лишним стран. Президент Франции, выставляющий себя на всеобщее посмешище. Это обещало стать не хуже рок-концерта или футбольного матча!

Рабочие сцены поставили восемь стульев вокруг стоматологического кресла. Здесь усядутся восемь экспертов, назначенных парламентской комиссией. Четыре врача, три биолога и даже один фокусник-престидижитатор.