Взгляд с наветренной стороны - Бэнкс Иэн М. - Страница 62

Квилан посмотрел в блеклые глаза старика:

– Сожалеть можно лишь об одной жизни, ваша честь.

– Разумеется. Пять миллиардов кажутся просто нереальным числом, так?

– Да. Нереальным.

– Но не забывайте одно: ушедшие прочли вас, Квилан. Они заглянули в ваше сознание и знают о вас гораздо больше, чем вы сам. Они признали вас абсолютно чистым. И они должны быть уверены, что вы сделаете все необходимое, даже если сомневаетесь в себе.

– Это успокаивает, ваша честь, – опустил глаза Квилан.

– Я бы сказал наоборот – беспокоит.

– Возможно, и беспокоит немного. И, возможно, гражданское лицо действительно было бы более обеспокоено этим, чем успокоено, ваша честь. Но я солдат. Солдат, прекрасно знающий свои обязанности и то, что эти обязанности не самые плохие.

– Отлично. – Висквил убрал руку и откинулся. – Что ж. Начинаем. Мы снова начинаем. Еще раз. Пойдемте со мной.

Со дня прибытия на аэросферу прошло четыре дня. Большую часть времени Квилан проводил в пещере, где стояла «Душа небес» вместе с Висквилом. Он сидел или лежал в индивидуально подогнанном сферическом углублении, а старик учил его обращению с переместителем Хранителя душ.

– Радиус действия прибора – всего четырнадцать метров, – в первый же день пояснил Висквил. Они сидели в темноте, окруженные субстратом, содержащим миллионы душ. – Чем меньше и чем ближе перемещаемый объект, тем, естественно, меньше требуется энергии и тем меньшее вероятности, что прибор засекут. И четырнадцати метров будет вполне достаточно.

– Но что я должен попытаться послать, ваша честь?

– Когда придет время, вы воспользуетесь неким взрывателем, который…

– Так это…

– Скажем так, это чудо, но тем не менее…

– Так это не бомба?

– Нет. Хотя последствия отдаленно будут напоминать…

– И после того, как перемещение произойдет, я просто тихо уйду?

– Сначала – да, – Висквил отвел глаза. – Вы хотите узнать, когда же наступит момент вашей смерти, майор?

– Да.

– Это было бы слишком просто, майор.

– Но мне описывали мое задание как самоубийственную миссию, ваша честь. Мне ненавистна даже мысль о том, что я смогу выжить и почувствовать какое-то удовлетворение.

– Как нехорошо, что здесь так темно, и я не могу видеть выражение вашего лица при этих словах, майор.

– Я совершенно серьезен, ваша честь.

– Хм… Может быть, это к лучшему. Но позвольте мне дать вашему сознанию отдохнуть, майор, – не волнуйтесь, вы умрете, как только устройство начнет действовать. Умрете тут же. Надеюсь, что это не входит в противоречие с вашими желаниями относительно вида вашей смерти.

– Мне будет достаточно самого факта, ваша честь, – способ не важен, я даже никогда не думал об этом, хотя, конечно, предпочел бы мгновенную смерть долгой агонии.

– Это будет быстро, майор. Даю вам слово.

– Тогда другой вопрос: где я должен заактивировать устройство?

– Внутри Хаба на Орбите Мэйсак. На космической станции, находящейся в центре этого мира.

– И, что, это место вполне доступно?

– Вполне. Они водят туда на экскурсии своих школьников, Квилан, чтобы их отпрыски могли увидеть, где и как работает машина, которая пасет всех этих недоносков. – Квилан услышал, как старик нервно одергивает на себе рясу. – Вы просто попросите показать вам этакую славную достопримечательность. Это не может вызвать никаких подозрений. Вы оставите переместитель там и вернетесь на саму орбиту. В назначенное время все будет задействовано само и Хаб уничтожен.

Орбита будет продолжать жить, используя другие автоматические системы, расположенные на периферии, но жизнь начнет парализовываться, оставшись без централизованного контроля; особенно транспорт. Души, помещенные в собственные субстраты Хаба, тоже будут потеряны. По нашим подсчетам, этих души составляют никак не меньше четырех миллиардов – это число вполне соотносимо с числом ожидающих освобождения наших.

МЫСЛИ КВИЛАНА.

Эти слова неожиданно молнией пронеслись в его сознании, и Квилан вздрогнул. Тут же он почувствовал, что Висквил придвинулся ближе.

«Это, верно, ушедшие, – подумал Квилан и наклонил голову. – На самом деле это лишь одна мысль. И мысль совершенно понятная: почему нельзя освободить наших без этакой ужасной акции?»

МЫСЛИ КВИЛАНА.

– ГЕРОИ НА НЕБЕСАХ. ЧЕСТЬ БЫТЬ УБИТЫМИ ВРАГОМ БЕЗ ОТВЕТНОГО УБИЙСТВА ПОЗОРИТ ВСЕХ ПОГИБШИХ РАНЕЕ. КРОМЕ ТОГО, ЭТА ВОЙНА НЕ НАША ВИНА. ВОЙНА БЫЛА РАЗВЯЗАНА ДРУГИМИ. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ И ПОЗОР ЛЕЖАТ НА НИХ. ЗА НИМИ ДОЛГ. РАДУЙСЯ! ПОЗОР ОБЕРНЕТСЯ ТРИУМФОМ, КАК ТОЛЬКО БУДЕТ ДОСТИГНУТО РАВНОВЕСИЕ.

– Мне трудно радоваться, зная, что на моих руках будет столько крови.

– ТЫ, ВСЕ ЗАБУДЕШЬ, КВИЛАН. КРОВЬ НЕ НА ТЕБЕ, ОНА ТОЛЬКО НА ТВОЕЙ ПАМЯТИ. ТЕБЕ ВСЕ ПРОСТИТСЯ, ЕСЛИ МИССИЯ ПОЛНОСТЬЮ УДАСТСЯ. ЕЩЕ ВОПРОСЫ?

– У меня больше нет вопросов.

– Думайте о чашке, думайте о содержимом чашки, думайте о воздушном пространстве, которое принимает форму внутренности чашки, затем снова о чашке, о столе, о пространстве вокруг стола, потом о том пути, каким вы пройдете отсюда к столу, сядете за него и возьмете свою чашку. Думайте о передвижении отсюда туда, думайте о том времени, которое оно займет. Думайте о прогулке отсюда, где вы сейчас, туда, где несколько мгновений назад вы видели чашку… Вы думаете об этом, Квилан?

– Да.

– Посылайте.

Наступила пауза.

– Послали?

– Нет, ваша честь. Не думаю. Ничего не произошло.

– Подождем.

Эйнур сидит за столом, наблюдая за чашкой. Вы должны посылать, даже не зная объекта.

Они посидели еще несколько минут, после чего Висквил вздохнул.

– Думайте о чашке. Думайте о содержимом чашки, думайте о воздушном пространстве, которое является содержимым чашки…

– У меня никогда не получится, ваша честь. Я ничего никуда не могу послать. Может быть, Хранитель душ сломан?

– Нет. Думайте о чашке…

– Не отчаивайтесь, майор. Пойдите, поешьте. У меня много друзей с Узы, так они говорят, что суп жизни и так достаточно соленый, не надо добавлять туда слез.

Они сидели в небольшой столовой «Души небес», за столиком, стоявшим несколько в стороне от стола остальных монахов, у которых тоже по расписанию был завтрак. Подавали хлеб, воду и мясной суп. Квилан пил воду из грубой белой керамической чашки, которую использовал для перемещения этим утром. И мрачно глядел на нее.

– Я серьезно обеспокоен, ваша честь. Может быть, что-то происходит не так. Может быть, у меня не хватает необходимого воображения или чего-то еще, не знаю.

– Квилан, мы пытаемся делать то, чего не делал еще ни один челгрианец. Вы пытаетесь превратить себя в машину для перемещения. И не надо ожидать, что это получится с первого раза, первым же утром, когда вы за это взялись. – Висквил посмотрел на Эйнурва, щуплого монашка, который в первый день показывал им внутренности бегемотауруса, – тот как раз подходил к ним с подносом. Неуклюже поклонившись, монашек едва не уронил содержимое подноса прямо на пол, но удержал и глупо улыбнулся. Висквил кивнул. Эйнур просидел все утро, не отрывая глаз от чашки в ожидании крошечного черного пятнышка, которое должно было появиться на ее белой поверхности. А возможно, перед пятнышком могла на секунду появиться крошечная серебряная сфера.

– Я попросил Эйнура больше не сидеть с нами, – словно угадывая мысли Квилана, сказал Висквил. – Я не хочу, чтобы вы думали и о нем, сидящим над чашкой, – только о ней самой.

– Вы боитесь, что по ошибке я могу переместить объект в Эйнура? – улыбнулся Квилан.

– Сомневаюсь в таком развитии событий, хотя никто ни в чем не может быть уверен. Во всяком случае, если вы начнете видеть и Эйнура, то сообщите мне, и мы отошлем его к остальным монахам.

– А если я все-таки перемещу объект в живое существо, то что будет?

– Насколько я понимаю, практически ничего. Объект слишком мал, чтобы причинить какой-нибудь реальный вред. Предполагаю, что если, например, он материализуется в живом глазу, то будет казаться, что попала соринка, а если попадет в нервное окончание, то почувствуется легкий укол – не более. В остальных других частях тела он пройдет просто незамеченным. Если же вы сможете переместить эту чашку в чей-либо мозг, – тут Висквил повертел в руках свою чашку, как две капли воды похожую на квилановскую, – то голова, конечно, взорвется. Но то, с чем работаете вы, – уникально и по размерам, и по действию.