Взгляд с наветренной стороны - Бэнкс Иэн М. - Страница 5

Циллер допил вино, вынул трубку и сосал ее все время, пока дрон обменивался любезностями с хомомданом. Композитор все еще старательно пускал колечки, когда Терсоно наконец обратился и к нему:

– Что привело меня к мысли собрать здесь вас обоих?

– И что же? – уточнил Циллер.

– Мы ждем гостя, дорогой композитор.

Циллер внимательно поглядел на дрона, осмотрел каюту и уставился на дверь:

– Что, прямо здесь и сейчас? Кого?

– Нет. Не здесь. И не сейчас. В течение тридцати или сорока дней. И боюсь, что в точности мы даже не знаем, кто он. Но это будет один из ваших, Циллер. Кто-то с Чела. Челгрианец.

Шерсть на лице Циллера поднялась, и сквозь нее над орехово-серым голым носом сверкнули крупные полукруглые глаза. В них было выражение, до сих пор Кэйбом не виденное (хотя, если честно говорить, он и вообще виделся с челгрианцем очень редко; всего несколько раз случайно и только в последний год).

– Он придет к нам? – ледяным тоном поинтересовался Циллер.

– Разумеется. Сюда, на Орбиту и, возможно, в город.

– Каста?

Слово было скорее угадано, чем услышано.

– Один из… Возможно, Данный, – тихо ответил Терсоно. – Ах, да, их кастовая система… То, почему Циллер теперь тут, а не там.

Циллер снова затянулся, не сводя глаз с трубки.

– Возможно, говоришь, Данный? – пробормотал он. – Ты, знаешь, Терсоно, я тебя уважаю и надеюсь, что в дальнейшем ты будешь лучше следовать этикету. Можешь начать прямо сейчас.

– Мы предполагаем, что это лицо непременно явится сюда, чтобы увидеть вас, – продолжал дрон, вертясь в кресле и одновременно выставив манипуляционные поля, при помощи которых пытался с помощью золотых шнуров задернуть гардины на окнах, закрыв вид на спящий канал и сугробы.

Циллер постучал по трубке, прочищая ее:

– Неужели? Ну надо же. Какой стыд. В таком случае я подумаю о длительном круизе. В глубокий космос. Эдак на полгодика. А то и подольше. Да, я уже решил. А ты передашь мои извинения этому дипломату или просто дворянину, которого они соизволят послать. Я уверен, он поймет.

– А я уверен, что нет, – тихо ответил дрон.

– Ладно, я пошутил. Но насчет круиза – это серьезно.

– Циллер, они непременно захотят встретиться с тобой, – спокойно сказал Терсоно. – Даже если ты действительно отправишься в круиз, они попытаются догнать тебя и встретиться прямо на корабле.

– И ты, конечно, и не подумаешь их остановить?

– Но как?

– Мне кажется, они хотят моего возвращения, – задумчиво пососал он остывшую трубку. – А ты как думаешь?

Аура дрона отразила недоумение:

– Мы не знаем.

– Неужели?

– Я совершенно откровенен с вами, господин Циллер.

– Тогда скажи, какими еще могут быть цели их визита?

– Любыми, мой друг, любыми, и все маловероятны, кроме названной. Но, как я уже сказал, точно мы ничего не знаем. Однако, пожалуй, с вашей догадкой я вынужден согласиться. Ваше возвращение на Чел – вот их главная задача.

Циллер пожевал мундштук, и Кэйб уже стал опасаться, что он его откусит:

– Но вы не можете заставить меня вернуться.

– Мой дорогой, не будем даже думать об этом. Они вам это предложат, но решение полностью зависит от вас. Вы наш уважаемый и высокочтимый гость, Циллер. Все население города единогласно примет любое ваше решение. Ваши поклонники, среди которых и моя скромная персона, давно считают вас своим, если только это не звучит навязчиво.

Циллер задумчиво кивнул, а Кэйб мельком подумал, естественный ли это жест для челгрианца или просто заученный.

– Прелестно, – пробормотал Циллер, и Кэйбу показалось, что композитор изо всех сил старается выглядеть как надо. – Но все же я пока еще челгрианец и не натурализовался.

– Разумеется, ваше присутствие здесь – большая удача для нас. Если бы вы считали бы наш дом своим, это было бы…

– Излишним, – резко закончил Циллер. Аура дрона стала грязно-кремовой, что свидетельствовало о замешательстве, в то время как несколько красных искр говорили об явном оскорблении.

Кэйб откашлялся, и дрон обернулся к нему:

– Терсоно, – сказал хомомдан, – я вообще-то не совсем понимаю, зачем я здесь, но могу ли из всего услышанного сделать вывод, что вы – представитель контакта?

– Можете. Да, я действительно выступаю от лица секции контактов. И в полном взаимодействии с Хабом.

– Но и я не без друзей и поклонников, – вдруг брякнул Циллер, уставясь на дрона.

– Не без?.. – переспросил Терсоно, меняя цвет ауры на ярко-оранжевый. – Но ведь вы изгнанник…

– Я имею в виду здешнее население, Терсоно, дрон контактов! – холодно пояснил Циллер. Дрон зарокотал в ответ, но с места не сдвинулся. «Все это смахивает на мелодраму», – мелькнуло у Кэйба. Циллер продолжил: – И я запросто могу пригласить кого-нибудь из них сопровождать меня в круизе, обеспечив себе полное уединение. Такое, которое вашему эмиссару будет весьма трудно нарушить.

Аура дрона стала почти пурпурной, и он беспокойно завертелся в своем старинном кресле:

– Попробуйте, попробуйте, мой дорогой Циллер! Хотя это и может быть воспринято как чудовищное оскорбление.

– И хрен с ним.

– Ладно, хрен с ним. Но я говорю о нас. Оскорбление будет для нас. Настолько тяжкое, что при определенных обстоятельствах…

– Помилосердствуйте! – насмешливо фыркнул Циллер и отвернулся.

«Ах да, война и ответственность за нее, – подумал Кэйб. – Посольство так щепетильно».

Дрон, весь малиновый, какое-то время сидел молча. Кэйб тоже молчал, раскинувшись на своих подушках.

– Дело в том, что даже самое мощное судно может не отвечать требованиям, которые вы предъявляете, исходя из вашей цели, – неожиданно продолжил дрон. – Я вообще сомневаюсь, есть ли здесь что-нибудь подобное.

Циллер еще немного пожевал трубку:

– А это известно всем?

Терсоно снова завертелся:

– Давайте лучше скажем, что ветер носит…

– Давайте. А заодно и то, что ваши суда никогда не лгут.

– Да, они не лгут. Они притворяются, ускользают, меняются, смущаются, отталкивают, темнят, запутывают и создают полную иллюзию, что будут действовать так-то, в то время как на самом деле намерения у них совершенно противоположные. Но они не лгут. Они боятся даже мысли об этом.

Тут Кэйб весьма порадовался, что взгляд огромных черных глаз Циллера обращен не на него. Дрон заметно нервничал.

– Все ясно, – подытожил композитор. – В таком случае я могу остаться дома и просто отказываться покидать свои апартаменты.

– Почему бы и нет? Это не очень-то вежливо, но ваше полное право…

– Спасибо. Если не будет другого выбора… – он сунул нос в трубку.

– Именно поэтому я и пригласил сюда Кэйба. – И дрон обратился к хомомдану: – Кэйб, мы были бы очень вам благодарны, если бы вы согласились сыграть роль хозяина для нашего челгрианского гостя, когда он или она появятся здесь. Вы будете действовать в паре со мной и при помощи Хаба, если получится. Мы еще не знаем, сколько это займет времени и как долго продлится визит, но так или иначе нужно сделать необходимые приготовления. – Тело дрона наклонилось на несколько градусов влево: – Не возьмете ли вы это на себя? Я знаю, что вопрос сложный, и потому не требую немедленного ответа. Обдумайте все хорошенько. И… решительно храня молчание об этом, вы окажете нам неоценимую услугу.

Кэйб откинулся на подушки и несколько раз сморгнул:

– Нет, отчего же, я могу ответить сразу. Буду счастлив помочь. – Он перевел взгляд на Циллера: – Но я совсем не хочу расстраивать Махрая Циллера…

– Ничего, я совсем не расстроюсь, – бросил тот, – если вам удастся внушить отвращение этому эмиссару, то вы окажете неоценимую услугу и мне.

Дрон издал звук, похожий на вздох, приподнялся и снова упал в кресло:

– Итак, все завершилось… вполне удовлетворительно. Нам с вами надо будет переговорить подробнее завтра, Кэйб. В течение ближайших дней придется поработать. Ничего особо серьезного, но, учитывая несчастливые обстоятельства общения с челгрианцами в последние годы, мы никоим образом не должны допустить, чтобы вы попали впросак, если не будете знать их привычки и дела.