Буря (ЛП) - Сан Аманда - Страница 29

Джун улыбнулся.

— В тюрьме ты до двух других сокровищ не доберешься.

Томо судорожно выдохнул. Он убрал руки от Джуна, и тот сполз по колонне. Он, кашляя, поправил воротник пальто.

Охранник оказался возле нас и на быстром японском заговорил с Томо. Черт. Его уже задерживали из-за драки с якудза, он был под подозрением из-за сломанного запястья Джуна. Дела хуже некуда.

Но Джун улыбнулся, взгляд его стал невероятно теплым, словно погода весной.

— Все уже хорошо, сэр, — бодро сказал он. — Это выступление.

Мы с охранником хором повторили:

— Выступление?

— Немного здоровой конкуренции, чтобы все с предвкушением ждали турнир, — сказал Джун, приглаживая светлые пряди волос.

Глаза охранника расширились, он узнал их.

— Ой! — он дрожащим пальцем указал на Джуна. — Ты же Такахаши Джун! Я видел тебя по телевизору.

Джун улыбнулся, а охранник отменил вызов подмоги, вытащил визитку и попросил у Джуна автограф. Вся сцена напоминала игру змеи с мышью, мне стало не по себе. Я потерла ладони друг о друга, пытаясь прогнать ощущение прикосновения его губ на моей коже. Томо смотрел в пол, его плечи тряслись, он пытался взять себя в руки.

Охранник помахал и ушел. Серьезно, он помахал.

Джун шагнул вперед, они с Томо теперь стояли рядом, но смотрели в разные стороны.

— Не забудь, — сказал он, склонив голову, глаза его сверкали, словно лед. — Твоя жизнь в моих руках. Ты живешь, пока я этого хочу, — светлые пряди выскользнули из-за уха, закрывая его лицо. — И ты умрешь, когда я этого захочу.

Он ушел, затерявшись среди лабиринта колонн, окружавшего нас.

* * *

Мы не говорили, пока не оказались в половине пути от моего дома, шурша опавшими кленовыми листьями на тротуаре. Мы не знали, что сказать.

Томо глубоко вдохнул и повернулся ко мне, его силуэт очертил свет от работающего автомата за его спиной.

— Гомэн, — извинился он. — Я не должен был так срываться.

— Как ты собираешься управлять чернилами, если даже себя не держишь в руках? Нельзя было идти у него на поводу.

— Знаю, — сказал он, проведя рукой по волосам. — Но он разжег пламя в моей крови.

— Может, это из-за давней вражды между Сусаноо и Тсукиёми, — предположила я.

— Или потому, что он — еще та заноза.

Я не смогла сдержать слабую улыбку.

— И это тоже.

Томо медленно вздохнул, пнул листок клена, подкинув его в воздух.

— Он знал про Магатаму. Он знает, что Императорские сокровища могут его уничтожить, но ему плевать. Он хочет, чтобы мы их нашли.

— Тогда мы остановимся, — сказала я. — Может, ему известно больше, чем нам.

— Он сказал, что сокровища устранят угрозу, исходящую от меня, — сказал Томо. — Они запечатают Тсукиёми в моей крови, я стану слабее. Этого ему хватит.

— Но во сне Аматэрасу говорила мне, что сокровища остановят Джуна тоже. Не понимаю.

Мы молчали, слышался лишь шелест ветра и гудение автоматов.

— Мы продолжим, — сказал Томо. — Другого выхода нет. Может, Такахаши не знает, что сокровища повлияют и на него.

Я прикусила губу в размышлениях.

— Возможно. Аматэрасу ведь на нашей стороне? Она не расскажет ему, если хочет его уничтожить.

— Почему ты думаешь, что она на нашей стороне?

Я уставилась на него.

— А ты почему так не думаешь? Она помогает нам через сны, разве нет?

Томо склонился и поднял сухой лист с земли.

— Помогла ли она? Каждая ночь — пытка. Смерть за каждым углом, угрозы, голоса.

— Но она хотела защитить Японию? — сказала я. — Она дала сокровища императору Джимму. Она остановила Тсукиёми, что хотел создать новый мир, уничтожив этот.

— Да, — сказал Томо. — Она защищает Японию. Но это не значит, что она помогает нам, — он выпрямился, покрутил листик и отпустил. Тот кружил в воздухе, с тихим шорохом упав на асфальт. — Мы — лишь пешки ками. Я могу быть оружием Такахаши или Аматэрасу. Но я остаюсь пешкой, — он закрыл глаза, склонив голову. — Я хочу избавиться от всего этого.

Я каждой клеточкой хотела прижаться к нему и убрать с его лица эту боль. Я протянула руки, наши пальцы переплелись.

— Так и будет, — сказала я. — Нам нужно найти два сокровища, и мы освободимся.

Он кивнул, мы пошли дальше. Он следил, как я поднимаюсь по лестнице в здание, дождался, пока за мной закроются стеклянные двери, разделив нас.

Я поднялась на лифте и прошла к двери. Открыв ее ключом, я пробралась в квартиру. Казалось, что все качается на краю обрыва. Как я собираюсь добраться до нужных нам сокровищ? До Токио можно было легко добраться за день, повод нашелся. А как объяснить поездку в Нагоя? И до Исэ ехать четыре часа. Нужно чудо, например, чтобы Диана уехала на конференцию на неделю, или что-то в этом роде. Но это вряд ли случится.

Диана выглянула в коридор.

— Окаэри, — улыбнулась она. — А я только села посмотреть твой любимый сериал про врачей. Будешь смотреть?

Я покачала головой.

— Больше никаких драм сегодня. Мне своей хватило. Я устала.

— Ясное дело, — сказала она. — Еще даже десяти нет. Я запишу для тебя серию. Вы с Томохиро не пошли в кафе?

— Мне хватило случившегося сегодня, — и это было правдой.

Она улыбнулась и заварила нам чай, и мы допоздна говорили об отце. Она рассердилась, услышав об Элисон, как и я. Было приятно понимать, что не я одна чувствую нечто похожее.

Она покачала головой, откинувшись на спинку лилового дивана.

— Надеюсь, он не врал, что ему жаль, — сказала она. — Он совершил ошибку, причинил боль тебе. Нельзя ведь сказать точно, какой человек, просто посмотрев на него, понимаешь? Посмотри на себя, например, — жар прилил к моей шее.

— Не надо.

Диана рассмеялась.

— Я о том, что ты сильнее, чем выглядишь. Ты прошла через многое и не сдалась. И не сдаешься. И ты решишь, какую роль будет играть Стивен в твоей жизни, а не он, — она сделала глоток чая. — И твой друг Томохиро. Он выглядит опасным, но заботится о тебе, а со мной говорил невероятно вежливо.

Она с улыбкой покачала головой.

— Меня он не обманет. Я-то вижу, какой он.

— И какой он?

— Хороший.

Я улыбнулась.

— Я тоже так думаю.

— Но будь с ним осторожна, хорошо? Я отпустила тебя с ним сегодня, потому что верю тебе. Прошу, не заставляй меня жалеть об этом доверии.

Нет. Опять неловкий разговор.

— Никаких отелей любви, да?

Диана покраснела.

— Категорически нет.

— Шучу, — сказала я. Отчасти. Я не знала, что будет, если я останусь наедине с Томо, но я знала, что с ним в безопасности. Я знала, что он меня не бросит.

Я едва успела переодеться в пижаму, когда зазвонил кейтай. Юки. Я прижала телефон к уху.

— Где ты была? — резко спросила она. — Я ждала.

— Что?

— Ты обещала, что расскажешь о поездке в Токио.

Я поморщилась, пытаясь вспомнить.

— Не думаю, что я это обещала.

— Нет, а стоило. Что твоя тетя подумала о Юу? Были проблемы, когда она его увидела?

Я улыбнулась.

— Немного. Но он ей понравился.

Молчание.

— Наверное, она ожидала меньшего.

— Эй! — я легла на кровать и уставилась на потолок. — Ты — моя лучшая подруга, Юки. Не надо так говорить о моем парне.

Она вздохнула, словно это я чего-то не понимала.

— Я так говорю именно потому, что я твоя лучшая подруга, — сказала она. — Это у тебя блестят глаза, а я — голос разума.

— Значит, он плохой, Голос разума?

— Этого я не говорила. Он… не так и плох.

— Вот видишь? Я и сама хорошо справилась.

— Ты уже дописала анкету?

Я взглянула на стол, я так ничего и не написала в планах на будущее.

— Зачем нам делать это в этом году? Еще ведь целых два года до выпускного, — а то и больше, если мне придется оставаться на второй год.

— Два года — это мало, — сказала Юки. — Скажи, что ты скоро закончишь с анкетой.

— Ага, — я смотрела на листок, желая, чтобы он заполнился сам. Я могла жить в Канаде с бабушкой и дедушкой. Могла переехать в Штаты с папой и этой Элисон, из-за которой он забыл про нас. Или остаться здесь с Томо, Юки и Дианой. Пусть это казалось почти невозможным, зато ощущалось верным выбором.