Гражданская кампания - Буджолд Лоис Макмастер - Страница 43

– Неудивительно, – ответил Айвен. – Но ты действительно считаешь, что сможешь добиться успеха? То есть Ришар – уже предполагаемый наследник. А ты – кем бы ты ни была сейчас – в момент смерти Пьера ты не была его младшим братом.

– Это и есть самый важный юридический пункт плана. Наследник графа наследует в момент смерти предшественника только в том случае, если он уже был утвержден Советом графов. В ином случае округ не передается по наследству, пока Совет не утвердит наследника. А к тому времени я уже несколько недель буду демонстративно выступать как брат Пьера.

Айвен скривился. Он пытался собраться с мыслями. Судя по тому, как ладно сидит черный пиджак, та роскошная грудь, которую он когда-то… ладно, не важно, короче теперь ее нет.

– Ты действительно сделал операцию… Что ты сделала с… Ты ведь не превратилась в гермафродита, а? Или?..

– Если ты имеешь в виду мои бывшие женские органы, то я оставила их на Бете вместе с остальным багажом. Даже шрамов не видно. Хирурги отлично потрудились. Видит Бог, они свое отработали. Не могу сказать, что мне этих органов не хватает.

А вот Айвену уже не хватало. Отчаянно.

– Мне просто было интересно, может, ты их заморозила. На случай, если дела пойдут плохо или ты передумаешь. – Айвен пытался скрыть надежду. – Я знаю, что есть бетанцы, меняющие пол туда-сюда по три-четыре раза в жизни.

– Да, некоторых таких я в клинике встречал. Надо сказать, они очень дружелюбны и сильно мне помогли.

Цабо слегка закатил глаза. Интересно, Цабо теперь что, выступает в роли личного слуги новоявленного лорда? Обычно это обязанность старшего оруженосца. Значит, Цабо был свидетелем всего этого. Двое свидетелей. Она взяла двух свидетелей. Теперь понятно.

– Нет, – продолжил Доно. – Если я вдруг соберусь снова сменить пол (а я вовсе этого не собираюсь, сорок лет – вполне достаточный срок), придется клонировать органы, как сейчас. Я снова смогу стать девственницей. Кошмар какой!

Айвен, поколебавшись, спросил:

– Тебе ведь пришлось брать где-то Y-хромосому. Где ты ее взяла? Бетанцы предоставили? – Он беспомощно посмотрел на пах Доно и быстро отвел глаза. – Может Ришар заявить, что… что в тебе часть бетанских хромосом?

– Я об этом подумал. И взял Y-хромосому у Пьера.

– А твои новые… хм… мужские органы клонировали не от него? – От этой мысли Айвен чуть не поперхнулся, у него мозги закипели. Это что – своего рода техно-инцест, или как?

– Нет-нет! Хотя, признаюсь, крохотные образцы тканей я взял у брата – к тому времени он в них уже не нуждался, – и бетанские доктора использовали оттуда часть хромосом лишь для моих новых клонированных частей. Мои новые яички менее чем на два процента принадлежат Пьеру. В зависимости от того, как подсчитывать. Если я когда-нибудь решу дать своему члену кличку, как делают некоторые, то, пожалуй, мне следует назвать его в честь брата. Впрочем, эта мысль меня как-то не вдохновляет. Ощущается он совершенно моим.

– Но хромосомы в твоем теле по-прежнему XX?

– Ну да. – Доно беспокойно нахмурился и почесал бороду. – Полагаю, Ришар не преминет на это сослаться, если, конечно, ему придет это в голову. Я подумывала о ретрогенной обработке для полной соматической трансформации, но не хватило времени: осложнения бывают довольно странные. К тому же в результате получается какая-то мозаика. Этого достаточно, чтобы лечить некоторые генетические заболевания, но не в моем случае. Однако та часть моих тканей, что отвечает за рождение маленьких Форратьеров, официально XY и, по случайности, не несет никаких генетических заболеваний, повреждений и мутаций, раз уж мы об этом заговорили. У следующего графа Форратьера с сердцем будет все в порядке. Как бы то ни было, самым важным для претендента на графский титул является наличие хера. Так гласит история.

Бай хихикнул.

– Может, им стоит голосовать херами. – Он сложил руки иксом и серьезным тоном провозгласил: – Доно, его знак.

Лорд Доно ухмыльнулся:

– Хотя это будет далеко не первый случай, когда настоящий хер займет место в Совете графов, я рассчитываю на более убедительную победу. И тут-то ты мне и нужен, Айвен.

– Я?! Я к этому не имею никакого отношения! И не желаю иметь! – Протесты Айвена оборвались, поскольку лимузин остановился у городского дома Форратьеров.

Особняк Форратьеров был лет на сто старше особняка Форкосиганов и, соответственно, куда больше смахивал на крепость. Бойницы его мрачных каменных стен выходили на дорожку, позволяя вести перекрестный огонь по тому, что в те дни, когда огромный особняк был в зените славы, представляло собой глинистую дорогу, усыпанную конским дерьмом. На первом этаже окон не было вовсе, только узкие щели бойниц. Ворота во внутренний двор – толстенные, обитые железом, лишенные каких-либо украшений. Теперь сбоку от них появился автоматический звонок.

Лимузин проехал во двор. На стенах виднелись царапины, оставленные неосторожными водителями. Интересно, не действует ли по сию пору оборонительный коридор под арочной крышей. Скорее всего – да.

Особняк был укреплен в оборонительных целях самим великим генералом графом Пьером Форратьером по прозвищу Кровавый, известным главным образом тем, что был доверенной правой рукой (главным головорезом) императора Дорки во время гражданской войны, положившей конец власти независимых графов буквально в самые последние дни Периода Изоляции. Пьер обзавелся серьезными врагами, которых он попросту пережил, скончавшись в глубокой старости. Угробили его цетагандийцы, да и то с огромным трудом, после длительной и дорого им обошедшейся осады, с применением всех новейших вооружений. Причем не в этом особняке, естественно. Старшая дочь Пьера вышла замуж за одного из графов Форкосиганов, от которого Марк и получил свое второе имя. Интересно, что бы сказал старина Пьер о своих нынешних потомках, не без ехидства подумал Айвен. Может, больше всех ему бы понравился Ришар. Возможно, призрак старого генерала бродит тут до сих пор.

Водитель увел лимузин в гараж, а лорд Доно двинулся в дом, поднимаясь через две ступеньки по гранитной лестнице, что вела к двери. На мгновение остановившись, он оглядел мрачную домину.

– В первую очередь я сделаю это место посветлей, – сказал он, обращаясь к Цабо.

– В первую очередь вам надо заполучить приставку «граф» к своему имени, – охладил его пыл оруженосец.

– К моему новому имени, – коротко кивнул Доно и прошел в дом.

Внутри особняк тоже яркостью освещения не блистал, и разглядеть что к чему было затруднительно. Судя по всему, здесь все оставалось в том виде, в каком оставил граф Пьер перед отъездом в округ несколько месяцев назад. В пустых помещениях пахло пылью и затхлостью. Наконец они добрались, одолев пару крутых и темных лестничных пролетов, до покинутой спальни покойного графа.

– Пожалуй, сегодня я буду спать здесь. – Лорд Доно с сомнением огляделся. – Но сперва пусть застелют свежее белье.

– Слушаюсь, м’лорд, – кивнул Цабо.

Байерли скинул с кресла какие-то бумаги, грязную одежду, засохшие огрызки и прочий мусор и удобно уселся, скрестив ноги. Доно прошелся по комнате, печально взирая на немногие оставшиеся вещи умершего брата, поднял с пола и положил на место несессер с щетками для волос – Пьер незадолго до смерти начал лысеть, пустые флаконы из-под одеколона и несколько монеток.

– Я хочу, чтобы с завтрашнего дня приступили к уборке. Раз уж мне придется тут жить, не стоит дожидаться с уборкой, пока я получу титул.

– Я знаю одну платную службу, – не сдержавшись, предложил Айвен. – В отсутствие графа с графиней они убирают особняк Форкосиганов для Майлза.

– Да? Отлично! – Лорд Доно кивнул оруженосцу. Цабо тут же взял у Айвена все координаты, записав их на карманный комм.

– Пока тебя не было, Ришар дважды пытался завладеть этой грудой камней, – доложил Бай. – В первый раз твои оруженосцы держались твердо и не дали ему войти.

– Молодцы, парни! – пробормотал Цабо.