Не будите спящую собаку (СИ) - Мах Макс - Страница 28

Разговор с Хартом буквально выбил Лизу из колеи. Ей, в общем-то, и до этого было страшно, но сейчас демоны ночи взялись за нее по-настоящему. К сожалению, она не могла успокаивать себя сказками. Здравый рассудок подсказывал, что за словами сумасшедшего миллионера скрыта самая что ни на есть правда. Вернее, его слова открыли эту ужасную правду. Лизе оставалось лишь надеяться, что звери апокалипсиса, приходом которых пугал ее Харт, не окажутся наркоманами и психами в прямом, медицинском смысле этого слова. Тогда у нее еще есть надежда, заставить их подчиняться себе. Хуже, если они похожи на Филиппа Харта. Подчинить его своей воле Лиза так и не смогла. И ведь такие, невосприимчивые к ее дару люди встречаются, пусть и редко, не только среди наркоманов и безумцев. Роб в большинстве случаев ей тоже не по силам, так от чего бы не допустить, что существуют и другие?

«Ох, Роб! Где же ты, черт тебя подери? Где тебя носит, сукин ты сын, когда ты нужен мне здесь и сейчас! Роб! Роб! Роб!»

Страх терзает не хуже боли. Одна, в темном и холодном каменном мешке, Лиза то впадала в панику, считая, что все потеряно, и обещанные Хартом ужасы станут для нее кошмарной реальностью, то отдавалась надежде, веря, что Роб спасет ее раньше, чем за нее возьмутся костоломы Харта. Она понимала, разумеется, чего именно этого мерзавец и добивался. Харт хотел, чтобы она страдала, и, похоже, своего добился.

Время тянулось медленно, но, возможно, это был всего лишь обман чувств. Что если прошли уже дни и дни, а она этого просто не заметила? В такие мгновения, как это, здравый смысл отступает под напором первобытных страхов, и человек уже не отдает себе отчета в том, что кроме субъективного, существует еще и объективный мир. Тот мир, в котором, тебе холодно или тепло, ты голоден или хочешь освободить мочевой пузырь. Разумеется, сильные эмоции могут на время притупить даже жажду, но вот не писать человек попросту не может. Таким образом, в распоряжении Лизы все-таки оставалось несколько примитивных способов для измерения времени. В конце концов, она наверняка сообразила бы, что к чему, и поняла, что времени с визита Харта прошло не так уж много. Однако развитие событий опередило Лизу, отменив необходимость разбираться с границами субъективного и объективного времени.

Снова раздались звуки отодвигаемого засова, дверь распахнулась, и в камеру к Лизе зашел охранник — ей показалось, что тот же самый, кто дал ей телефон, — а вслед за ним еще двое мужчин с открытыми лицами.

«Это они! — запаниковала Лиза, оставшаяся, тем не менее, молча сидеть на низком топчане. — Но почему охранники „Оракула“ все еще здесь?»

— Вот она, сэр! — сказал охранник и отступил в сторону.

— Спасибо, — кивнул один из мужчин и неожиданно вскинул руку с зажатым в ней длинноствольным пистолетом.

Звук выстрела оказался на удивление тихим, — словно пробку вынули из бутылки с вином, — и Лиза поняла, почему у этого пистолета такой длинный ствол.

«Это глушитель!» — успела удивиться Лиза прежде, чем увидела, как падает на пол охранник с простреленной головой.

— Не бойтесь, госпожа Веллерт! — второй мужчина посмотрел на труп охранника и с укоризной покачал головой. — Извините, мой коллега погорячился, но вам опасаться нечего. Мы здесь скорее, чтобы помочь вам, чем причинить зло.

— Помочь? — Лиза сильно сомневалась, чтобы полицейские вели себя так, как эти двое, но, с другой стороны, они и не говорили, что работают в полиции.

— Разумеется, — кивнул мужчина и, подойдя к Лизе, присел на край топчана. — Скажите, ведь мы не ошибаемся, вы Елизавета Веллерт?

И тут выяснилось еще одно странное обстоятельство, необычайно встревожившее Лизу. Ее попытка «протолкнуть» идею, закончилась неудачей, но «посыл» не отскочил от сознания адресата, он просто исчез. Этот человек, эти люди… Они не были безумны или пьяны, и, судя по всему, не принимали наркотиков. Они не походили ни на Харта, ни на Роба, но тоже не были восприимчивы к ее дару. Сила Лизы просто исчезала в «нигде» их сознаний, словно труп птицы в болотных топях.

— Да, — ответила Лиза, стараясь, чтобы ее голос не дрожал, — я Елизавета Веллерт, сотрудник…

— Да, да, — покивал мужчина, оставшийся стоять у двери с пистолетом в руке, — мы знаем, где вы работаете и чем заняты. Мы просто хотели убедиться, что вы это вы.

— Итак, госпожа Веллерт, — второй незнакомец по-прежнему сидел рядом с ней, — у нас есть к вам несколько вопросов, а потом мы доставим вас в город.

— Вы из полиции? — Лизе не слишком понравилось начало их разговора и стало казаться, что она попала из огня да в полымя. И ведь оставалась еще вероятность, что это те самые монстры, о которых говорил Харт.

— Нет, — покачал головой мужчина, — мы не из полиции. Мы сотрудники Ведомства Защиты Конституции.

— Покажите документы? — поинтересовалась Лиза.

— Отчего же не показать? — и, пожав плечами, мужчина достал из внутреннего кармана пиджака карточку удостоверения, запечатанную в пластик. — Вот, можете посмотреть.

В подземелье было темно, но, поднеся документ почти к самым глазам, Лиза рассмотрела все-таки фотографию собеседника, государственный герб, название учреждения и имя сотрудника.

— Спасибо, господин Эверт, — сказала она, возвращая удостоверение его хозяину. — Я вам очень благодарна, эти люди…

— Я знаю, — остановил ее Эверт. — Вас ищет полиция, подключились и мы. Сейчас мы поговорим с вами и на вертолете доставим в город.

— Может быть, лучше сначала в город, а потом… — начала было Лиза, но собеседника это не тронуло.

— Увы, время не ждет! — покачал головой Эверт. — Время дорого, госпожа Веллерт. Поэтому сначала вопросы, а потом уже все остальное. Вы меня поняли?

— Думаю, да, — кивнула Лиза, Эверт ей не понравился с самого начала, не нравился и теперь.

— Итак, вопрос первый. Знаете ли вы человека по имени Роберт Хелш?

«Роберт? А он-то тут причем?»

— Да, — кивнула она. — Я знаю Роберта. Мы вместе учились в университете, видимся иногда и сейчас, а почему вы спрашиваете?

— Я отвечу, — Эверт приподнял руку, словно успокаивая Лизу, — но сначала еще несколько вопросов. Роберт Хелш вам нравится?

— Что значит, нравится? — опешила от вопроса Лиза.

— Я имею в виду, как женщине, — объяснил Эверт. — Он нравится вам, как мужчина?

— Нет, — твердо ответила Лиза. — По большому счету, мы даже не друзья. Просто знакомые.

— А кто его друзья?

— Вот уж не знаю. А все-таки, почему вы спрашиваете? Почему меня? Почему о нем?

— Я объясню, — собеседник снова приподнял руку, останавливая поток вопросов, — но сначала, давайте проясним несколько моментов. Итак, вы не знаете, с кем он дружит?

— Не знаю.

— А человека по имени Дюк Дэнил Хойер вы знаете?

— Вы имеете в виду того Дюка, который держит бар на Скобяной улице?

— Да.

— Я даже не знала, что он еще и Дэнил, и фамилии его никогда, кажется, не слышала. Я изредка захожу в этот бар, там хороший ассортимент напитков, и Дюк, кажется, единственный в городе завозит финские ягодные водки. Знаете, такие, некрепкие, как шнапс, и со вкусом клюквы, брусники…

— Вернемся к Хойеру, — предложил Эверт. — Они знакомы с Робертом? Они друзья?

— Они знакомы, кажется, — пожала плечами Лиза, — но не думаю, что они друзья.

— Этот Хелш, он умный малый, не так ли? — неожиданно задал вопрос, молчавший все это время мужчина с пистолетом.

— Да, он умный, — согласилась Лиза с очевидным. — Он очень хорошо учился в университете.

— А до университета? — спросил Эверт.

— А что до университета? — не поняла вопрос Лиза.

— Чем он занимался до университета?

— Не знаю, — Лиза, и в самом деле, плохо представляла, чем занимался Роб до поступления в юридическую школу. — Похоже, он служил в армии, но это ведь не больше восьми месяцев, а потом, я думаю, он работал тут и там, собирая деньги на учебу.

— Он служил в армии?

— Может быть, но я не знаю точно.