Великолепная Софи - Хейер Джорджетт - Страница 25

— Дорогая мама, трех крепких мужчин должно быть достаточно, чтобы защитить тебя в этом рискованном путешествии! — ответил он весело.

— Не уговаривайте Чарльза поехать, тетушка Лиззи! — сказала Софи, обрезая нитку. — Сэр Винсент обещал сопровождать нас, так как он не виделся с Санчией с Мадрида, когда ее муж был еще жив и они устраивали великолепные приемы для английских офицеров.

После небольшой паузы Чарльз сказал:

— Если ты этого хочешь, мама, то я, конечно, поеду с вами. Я могу взять кузину в бричку, чтобы в твоем экипаже не было тесно.

— О, я собираюсь поехать в своем фаэтоне! — беспечно сказала Софи.

— Мне казалось, что ты была бы не прочь править моими серыми?

— Как, неужели ты мне разрешишь?

— Возможно.

Она засмеялась.

— Ох, нет, нет! Я не верю в «возможно»! Возьми с собой Сесилию!

— Сесилии больше понравится ехать в материнском ландо. Ты сможешь держать вожжи часть пути.

Она шутливо воскликнула:

— Да, это что-то! Чарльз, я побеждена!

— Это будет восхитительная поездка! — весело сказала мисс Рекстон. — Я просто умоляю вас, леди Омберсли, предоставить мне место в вашем экипаже!

Леди Омберсли была слишком хорошо воспитана, чтобы показать свое замешательство, однако в ее голосе звучало сомнение:

— Да, моя дорогая, конечно… если Софи не кажется, что нас слишком много для одной маркизы! Мне бы ни в коем случае не хотелось беспокоить ее.

— Ничуть! — моментально ответила Софи. — Не в вашей власти обеспокоить Санчию, дражайшая тетушка Лиззи! Она сама не приложит ни малейших усилий, а оставит все на мажордома. Он француз и будет в восторге от возможности принять гостей, хотя бы и такое небольшое число. Мне только надо написать Санчии, и дело будет улажено — если только она настолько проснется, чтобы передать мое послание Гастону.

— Как интересно будет познакомиться с настоящей испанской леди! — заметила мисс Рекстон. (Как будто Санчия — это жираф! — позднее сказала Софи Сесилии).

— Жаль, что я не знал, что ты собираешься сопровождать мою мать! — сказал мистер Ривенхол, провожая мисс Рекстон к экипажу. — Я должен был предложить тебе место в бричке. Я теперь не могу идти на попятный, но это досадно. Я бы не сказал, что поеду, если бы не услышал, что Тальгарт собирается присутствовать. Ради Бога, меня ни капли не интересует, за кого моя кузина выйдет замуж, но мне кажется, в данном случае мы обязаны перед моим дядей не поощрять этом связи!

— Боюсь, ее приезд добавил тебе лишние заботы, мой дорогой Чарльз. Многое надо прощать девушке, которая никогда не изведала материнской любви, но я надеялась, что она под руководством твоей мамы хотя бы попытается соблюдать английские правила приличия.

— Только не она! — возразил он. — Мне кажется, ей нравится держать нас всех в напряжении! Никому не известно, что с ней будет потом из-за знакомства со всеми этими болтунами, выряженными в алые мундиры, — впрочем, мне все равно! Но поощрять Тальгарта увиваться возле нее — это уже слишком! Можно просто сказать, что она сама может позаботиться о себе. Полагаю, что действительно может, но если ее будут слишком часто видеть с ним, то она станет предметом обсуждения для всех смельчаков города!

Не прошло и сорока восьми часов, как мисс Рекстон, запомнившая эти запальчивые слова, неосмотрительно повторила их Софи.

Во время ежедневной часовой прогулки, идя по парку со своей горничной, она увидела стоящий фаэтон Софи и его хозяйку, беседующую с пресловутым сэром Винсентом. Он небрежно положил одну руку на подножку фаэтона, а она немного наклонилась к нему, чтобы сказать что-то, рассмешившее их обоих. Увидев мисс Рекстон, она с улыбкой кинула ей, но когда Эжени подошла к фаэтону и обратилась к ней, на лице ее отразилось легкое удивление.

— Здравствуйте! Так вот этот экипаж, о котором я столько слышала! Во всяком случае, у вас прекрасные кони. Они запряжены цугом! Вас можно поздравить. Я сама бы не. решилась так поступить.

— Кажется, вы знакомы с сэром Винсентом Тальгартом, — сказала Софи.

Сэр Винсент был удостоен самого равнодушного поклона и легкого подобия улыбки.

— Вы знаете, — сказала мисс Рекстон, смотря вверх на Софи, — мне, наверное, следует попросить вас прокатить меня один круг! Уверяю вас, я так завидую вашей удали!

Софи, сделав Джону знак выйти из экипажа, вежливо ответила:

— Прошу вас, мисс Рекстон! Я сделаю все, что в моих силах, мисс Рекстон! Сэр Винсент, увидимся в пятницу. Вы заедете за нами на Беркли-Сквер?

Мисс Рекстон с помощью Джона Поттона грациозно забралась в неудобно высокий экипаж и, заметив Тину, пробормотала:

— Хорошая собачка! — это обращение заставило маленькую борзую задрожать и теснее прижаться к своей хозяйке. — Я так рада возможности поговорить с вами, мисс Стэнтон-Лейси. Я уж думала, что вас невозможно застать в одиночестве! У вас так много знакомых!

— Да, не правда ли, мне повезло?

— Несомненно! — слащаво согласилась мисс Рекстон. — Хотя порой, дорогая мисс Стэнтон-Лейси, когда у кого-нибудь много друзей, он не так осторожен, как следовало бы. Не знаю, не следует ли мне немного предостеречь вас? В Париже или Вене вы, бесспорно, лучше меня знали бы, как себя вести, но Лондон — это мой дом.

— О, я бы никогда не набралась дерзости, чтобы указывать вам, как себя вести где бы то ни было! — заявила Софи.

— Да, возможно, в этом и не возникло бы необходимости, — снисходительно согласилась мисс Рекстон. — Моя мама всегда была очень заботливой и очень тщательно подбирала гувернанток своим дочерям. Я вам так сочувствую, дорогая мисс Стэнтон-Лейси. Вам, должно быть, часто не хватало матери!

— Никогда. Прошу вас, не тратьте на меня свое сочувствие! Я не нуждалась в матери, когда у меня был сэр Горас.

— Мужчина, — сказала мисс Рекстон, — это совсем другое дело.

— Неоспоримое замечание. Как вы находите моих гнедых?

Мисс Рекстон положила ей на колено руку.

— Позвольте мне быть с вами откровенной! — попросила она.

— Я вряд ли могу помешать вам, не обидев вас, — ответила Софи. — Но, знаете, все же не стоит! Я очень несдержанна, и, если выйду из себя, то могу натворить много такого, о чем впоследствии буду жалеть.

— Но я должна сказать! — убежденно заявила мисс Рекстон. — Я обязана перед вашим кузеном!

— Неужели! Как это?

— Вы понимаете, он сам не хотел упоминать об этом. Он очень деликатен…

— Я думала, что вы говорите о Чарльзе! — прервала Софи. — Какого кузена вы имеете в виду?

— Я говорю о Чарльзе.

— Чепуха! Его не тревожат соображения деликатности.

— Мисс Стэнтон-Лейси, поверьте мне, ваше легкомыслие вас не красит! — сказала мисс Рекстон, утратив отчасти свою слащавость. — Вы не можете не знать, как полагается держать себя благородной леди! Или — простите меня — каким пагубным последствиям приведет ваше поведение, если вы рассердите окружающих и дадите пищу для сплетен, одинаково болезненных и для Ривенхолов, и, я убеждена, для вас!

— Ради Бога, ну что еще? — спросила сильно удивленная Софи. — Вы не можете быть настолько старомодной, чтобы предположить, что моя езда в фаэтоне с высоким сиденьем даст пищу для сплетен!

— Нет, хотя желательнее было бы видеть вас в менее рискованном экипаже. Но те свободные отношения, которые вы поддерживаете со столь многими военными — болтунами в алых мундирах, как выразился Чарльз! — и особенно с тем человеком, с которым вы разговаривали минуту назад, заставляют думать о вас, как о несколько фривольной особе, дорогая мисс Стэнтон-Лейси, а я не думаю, что вам это по душе! Компания сэра Винсента не принесет вам никакой пользы, а скорее наоборот! Одна леди, пользующаяся авторитетом, не далее как сегодня с осуждением высказалась мне о его привязанности к вам.

— Думаю, здесь замешаны ее личные интересы, — заметила Софи. — Он ведь ужасный человек! И что, мой кузен Чарльз попросил вас предостеречь меня от всех этих болтунов?