Пейзаж с Булли - Буало Пьер - Страница 5

— Прочти сам.

Он уже прочел. Бросив губку в ведро, он вытер руки платком.

— Тем хуже, — сказал он. — Я этого не предусмотрел.

— Немедленно объясни, в чем дело?!

— Во-первых, оставь этот тон. Ничего криминального тут нет! Я скрыл от тебя правду по просьбе Жюльена. Я был за то, чтобы все рассказать тебе. Но он…

Сидя около машины, собака не спускала с них глаз. Морис отвел Сесиль в сторону, словно боясь быть услышанным ею.

— Поставь себя на место Жюльена. Человек живет в замке, словно пария, хотя дом стоит миллионы. А для того, чтобы жить где-то еще у него нет средств.

— Средств?

— Да, черт побери! Ему хватает только на поездку куда-нибудь. В конце концов от этого взбеситься можно…

— А Фрэнсис?

— Что Фрэнсис?

— Почему он так быстро приехал?

Обдумывая ответ, Морис набил трубку.

— Пожалуй, лучше всего было бы промолчать. Я вижу, ты ничего не поняла. Фрэнсис де Форланж умер… Тот, который повесился. Он мог бы это сделать в Ницце. Но нет, ему вздумалось повеситься именно тут. По словам Жюльена, Фрэнсис всю жизнь не мог забыть свое детство, так как провел в замке якобы лучшие годы жизни. Короче, Жюльен понял, что можно извлечь из этой смерти, если действовать быстро. В поселке никто не знал ни того, ни другого. Нотариус был новый. Агиресы уехали. Кто был ему еще нужен?

— Соучастник! — сказала Сесиль. — Ты соучастник!

— Нет. Я просто добросовестный свидетель.

— Вы оба мне противны.

— Прошу тебя, постарайся понять. В сущности, Жюльен получал то, что ему полагалось. Разве не был он мужем покойной?

— Что было дальше?

— Жюльен переписал письмо, оставленное Фрэнсисом, изменив только дату. Затем приехал ко мне. Я был ему должен. Как тут отказать? Да к тому же роль моя была невелика. Опознать мертвого… Опознать живого. Да помалкивать. Ты же одним своим присутствием подкрепляла наши действия. Никто ведь не предполагал, что ты не знала ни Жюльена, ни Фрэнсиса!.. Ты была свидетельницей возвращения дяди ночью в день нашего приезда. Знаю, нехорошо было тебя обманывать. Но выбора у нас не было.

— А если бы я спала? И не услышала машину?

— Я не спал… И разбудил бы тебя.

— Что же дальше сделал твой дядя?

— Он откатил машину кузена до дороги и уехал.

— Вы все предусмотрели.

— Мы старались, — твердо ответил Морис.

— Тебя это забавляет?

— Немного. Мы рассчитали, когда я должен обнаружить труп. Через некоторое время установить точную дату смерти уже бывает невозможно. Затем я дал телеграмму, чтобы окончательно убедить тебя: ведь дата приезда «кузена Фрэнсиса» была тоже установлена заранее.

Каждая фраза Мориса открывала новую ложь, новый обман. Но Сесиль не испытывала негодования. У нее было такое впечатление, будто наступило освобождение. Да, Морис был абсолютным ребенком.

— Теперь ты знаешь все, — сказал он.

Она повернулась, увидела пса и снова обратилась к мужу.

— Отчего же он не признал хозяина? Меня вы обманули запросто. А его? Теперь я могу все знать.

— Это тоже потребовало подготовки, — пробормотал он. — Жюльен нуждался в нас. Но требовалось еще, чтобы пес отреагировал на него, как на человека из Ниццы… Это было крайне важно… Тогда…

— Догадываюсь, — холодно произнесла Сесиль.

— Да. Ему пришлось бить его… в каретном сарае… плетью… возле кареты… Он добился, что Булли возненавидел его…

— Карета… хлыст, теперь мне все понятно… Ужас! Лучше бы он прикончил своего кузена.

— Заметь, что…

— Молчи. Вы мне оба отвратительны. Он даже больше, чем ты.

Послышались шаги. Это подошел Жюльен, бывший Фрэнсис.

— Я подумал, вы забываете главное.

Его голубые глаза блестели и искали взгляд Сесиль. Никогда он не казался ей таким обворожительным. Морис сердито отвернулся.

— Вы же попросили у меня фонари от кареты. Заберите их. Прошу вас.

Он толкнул ворота в сарай, быстро подошел к карете, протянул руку к сидению и достал хлыст.

— Булли! — закричала Сесиль.

Но было поздно. Все произошло в одну секунду. Булли вцепился в горло хозяина. Повалив его на землю, он рыча погружал в него все глубже свои клыки. Затем поднял окровавленную морду. Сесиль пошла прочь. Он догнал ее в два прыжка и смирно поплелся рядом. Дойдя до ограды, Сесиль вышла на дорогу.

Теперь Булли кружил вокруг нее, радостно лая.

Об авторах

Пьер Буало и Тома Нарсежак принадлежат к поколению писателей, родившихся в начале века: Буало — в 1906 году, Нарсежак — в 1908. Свою литературную деятельность они начинали порознь. Но — судьбе было угодно, чтобы произошла историческая встреча, впоследствии подарившая читателям многочисленные шедевры. Сорокалетний Тома Нарсежак удостоился литературной премии, на церемонии, состоявшейся по этому поводу, он и познакомился с Буало. Писатели пришли к выводу, что им стоит объединить усилия. Поделили обязанности. Пьер взял на себя разработку «пружины» — детективной стороны, а Тома — психологическое насыщение сюжета. Достоинства авторов, сложенные вместе, дали улучшенное качество. Известно немало случаев счастливого и плодотворного содружества. Дуэт Буало-Нарсежак продолжил список удач.

Из одного совместного интервью: «Мы поставили перед собой цель попытаться создать новую формулу романа-загадки…» Имелось ввиду использование того привлекательного, что всегда присутствовало в лучших образчиках «полицейского» романа — с добавлением «перчика» из «черной» серии. По сути, речь шла о гуманизации детектива: авторы решили вдохнуть жизнь в «марионеток», каковыми воспринимались персонажи традиционных сериалов. Этот опыт имел небывалый успех. Герои стали совершать вполне «человеческие» поступки, ситуации сделались абсолютно жизненными, преступление раскрывалось не при случайных обстоятельствах, а благодаря уму, энергии, поворотливости детективов.

Буало-Нарсежак опубликовали более сорока совместных книг. Их давно уже считают классиками мирового детектива, числят в одном ряду с такими знаменитостями, как Артур Конан-Дойл, Агата Кристи, Жорж Сименон. Произведения соавторов пользовались — и сейчас пользуются — колоссальным успехом во всем мире. По экранам многих стран прошел фильм ужасов «В стране мертвых», снятый Альфредом Хичкоком по роману «В холодном поту».

Повесть «Пейзаж с Булли» — лишь малая толика того удовольствия, которое ожидает читателей, впервые познакомившихся с творчеством маститых литераторов. Долгое время Буало-Нарсежака у нас переводили мало. Но лед тронулся, недавно вышел трехтомник, в котором напечатаны их лучшие произведения.