Частный детектив. Выпуск 5 - Чейз Джеймс Хедли - Страница 19

— Вам не приходило в голову, Алексис, что некоторые ваши действия кое–кому поперек горла, и эти люди попытаются отбить у вас охоту продолжать в том же духе? — спросил он.

— Интересно… чертовски интересно. — Голос Даннета, увы, звучал так глухо и так невнятно, что предосторожности насчет микрофона были, пожалуй, излишни. — Почему, в таком случае, они не попытались отбить у меня эту охоту насовсем?

— Только идиот убивает без надобности. А ведь мы с вами замахнулись не на идиотов. Впрочем, в какой–то момент… Короче говоря, кто знает! Ну, да ладно. Забрали все: бумажник, мелочь, часы, запонки, даже полдюжины ваших авторучек, ключи от машины. Словно действовали по списку. Согласны?

— Черт с ним, со всем этим! — Даннет сплюнул кровь в кусочек ваты. — Самое скверное, что пропала кассета…

Харлоу замялся, как бы смутившись.

— Ну и пусть себе пропадает, Алексис…

Единственным живым местом на лице Даннета был отекший правый глаз — именно его после минутного замешательства и обратил разгневанный журналист на гонщика.

— Что вы хотите этим сказать, черт бы вас побрал?!

Харлоу с отсутствующим видом смотрел куда–то в пространство.

— По совести, Алексис, я действительно чуток виноват перед вами, но кассета, из–за которой вы сокрушаетесь, цела и невредима. Она находится в сейфе отеля. Та же, которую забрали ваши “друзья”, не содержала ничего компрометирующего.

Пораженный этим сообщением, Даннет попытался было приподняться, но Харлоу мягко, хотя и решительно, заставил его снова опуститься на подушку.

— Не надо только волноваться, Алексис. Подумайте о здоровье. Поймите, у меня не было другого выхода. За мной следили, пришлось выкручиваться. Иначе бы несдобровать. Но, видит Бог, я не мог даже предположить, что они так поступят с вами. — Он помолчал и добавил: — Но я все–таки вывернулся…

— Не слишком ли самоуверенно? — Даннет произнес это вполне уже мирно, хотя глаз его продолжал сверкать.

— Не слишком. Представьте, Алексис: они проявляют пленку и обнаруживают микрофотографии — почти сто штук. И все это снимки газотурбинного двигателя. Конечно же, “друзья” решат, что я такой же, как и они, преступник, но только по части промышленного шпионажа. Следовательно, не соперник. Думаю, ребята оставят нас в покое.

— Ну и хитер, стервец! Закрутить такое?!

— Иногда надо, — ответил Харлоу, направляясь к двери. Уже открыл ее и опять обернулся к Даннету. — Тем паче, коль все это за чужой счет.

Глава 7

С утра на пункте обслуживания “Коронадо” весь взъерошенный Макелпайн и кое–как поднявшийся с постели Даннет вели приглушенный, но очень бурный спор. Оба были не на шутку встревожены. Босс и не пытался скрыть душившую его ярость.

— Но бутылка пуста! Понимаете? — говорил он. — Пуста до последней капли. Только что лично проверил… О, Господи! Да я просто не могу выпускать его на трассу. Он еще кого–нибудь угробит!

— Если снять его с соревнований, придется объяснять причину прессе. Событие сенсационное, разразится международный скандал. Причем, такого масштаба, какого спорт не видел лет десять. Не говоря уж о том, что, ко всему прочему, это убьет Джонни. С профессиональной точки зрения, разумеется…

— Пусть он даже погибнет как профессионал, зато не угробит никого другого!

Даннет сказал:

— Разрешите ему участвовать в первых двух заездах. Если выйдет в лидеры, оставите его в покое. Будучи лидером, он никого не сможет угробить. Если же не вырвется вперед, снимете с дистанции. А для прессы что–нибудь придумаем. Во всяком случае, не стоит забывать, что он отчебучил вчера после такой дозы спиртного.

— Вчера ему просто повезло, а сегодня…

— А сегодня слишком поздно что–либо менять.

— Да, сегодня и впрямь слишком поздно…

Первым гонщиком, оторвавшимся от Никки Траккиа, был Харлоу на своем светло–зеленом “коронадо”. Макелпайн без особой радости в голосе сказал, обращаясь к Даннету:

— Одна ласточка весны не делает…

Во время восьмого заезда, а может, чуть раньше, босс начал уже сомневаться в своих орнитологических познаниях. Вид у него был слегка ошеломленный. Брови Даннета заметно поползли вверх. Выражение лица Джекобсона едва ли свидетельствовало о душевном подъеме, тогда как Рори, в тщетной попытке не подавать вида, буквально исходил злобой. Только Мэри открыто и щедро проявляла свои чувства. Лицо ее светилось.

— Еще только восьмой заезд, а у него уже три рекорда, — сказала она, словно не веря сама себе. — Три рекорда из восьми…

Но к концу девятого заезда настроение присутствовавших на пункте команды “Коронадо” резко изменилось. Джекобсон и Рори едва скрывали радостное волнение, Мэри с тревогой грызла свой карандаш. Макелпайн был мрачнее грозовой тучи, ко всему примешивалась еще и тревога.

— Опаздывает на сорок секунд, — произнес он. — Па сорок секунд! Все прошли, а его даже не видно… О, Боже ты мой! Да что же там стряслось?

— Может, обзвонить контрольные пункты? — предложил журналист.

Макелпайн кивнул. Даннет стал накручивать диск. Первые два звонка не дали никаких результатов. Даннет начал уже набирать третий контрольный пункт, когда на трассе возник “коронадо” Харлоу. Судя по звуку мотора, автомобиль находился в полном порядке, чего, однако, нельзя было сказать о самом Харлоу. Когда он выбрался из машины и снял очки, глаза его были тусклы и налиты кровью. С минуту он смотрел, будто сквозь пелену, а потом только развел руками.

— Очень сожалению. Пришлось остановиться. Двоится в глазах. Не видел дороги… Да и сейчас плохо вижу…

— Переодевайтесь! — Мрачный и резкий тон Макелпайна заставил всех вздрогнуть. — Я отвезу вас в больницу!

На миг растерявшись, Харлоу пожал плечами и пошел прочь.

Даннет спросил упавшим голосом:

— Надеюсь, вы повезете его не к нашему врачу?

— Я повезу его к моему другу. Он не только крупный специалист, но и вообще широко образованный медик. Мне нужен сущий пустяк — небольшая проверка. Ее результаты не сохранить в тайне, обратись я к нашему врачу.

Даннет спросил тихо, почти печально:

— Хотите проверить наличие алкоголя в крови?

— Вот именно! Всего–то один анализ…

— И на этом закончится путь суперзвезды гонок Гран—При?

— Да, на этом закончится!

Для человека, имевшего все основания полагать, что сто карьера профессионала закончена, Харлоу, сидевший в больничном коридоре, выглядел слишком спокойным и невозмутимым. Даже покуривал сигарету. Задумчивым взором поглядывая на дверь в дальнем конце коридора.

За этой дверью, всем своим видом демонстрируя недоверие и замешательство, Макелпайн разговаривал с врачом, доброжелательным пожилым бородачом за столом напротив.

— Не может быть! — сказал Макелпайн. — Не может этого быть! Исключено!

— Исключено или нет — я только констатирую факт. Мой опытнейший коллега проверил дважды. Алкоголя в крови не больше, чем у человека, который всю жизнь был заядлым трезвенником.

Макелпайн покачал головой.

— Не может этого быть. Послушайте, профессор, у меня есть доказательства.

— Для нас, врачей, нет ничего невозможного. Скорость усвоения алкоголя у различных людей разная. Вы даже не поверите мне, если я скажу, насколько она различна. И у такого молодого и явно здорового парня, как ваш друг…

— Но глаза!.. Вы видели его глаза? Мутные, налитые кровью…

— Ну, на это могло быть полдюжины различных причин…

— А расстройство зрения?

— Глаза у него нормальные. Насколько хорошо он видит, сказать пока трудно. Иногда глаза сами по себе совершенно здоровы, но поврежден зрительный нерв. — Доктор поднялся. — Я бы сделал целую серию проб. Но, к сожалению, не могу, ждут в операционной. Может быть, молодой человек зайдет сюда вечером, часиков в семь?

Макелпайн кивнул — обязательно зайдет, поблагодарил врача и вышел. Подойдя к Харлоу, взглянул на сигарету, которую тот держал в руке, — ни малейшего намека на дрожь. Оба молча вышли из больницы, сели в машину шефа и поехали обратно по дороге в Монцу.