Девственница - Васильева Ксения - Страница 49

И она сказала:

Мальчики и девочки, я пойду посмотрю, что делает мои муж! Без него я никуда.

И потом, довольно строго, как истая замужняя дама, приказала всем расходиться. - Пока, мальчики! Тут и мальчики взяли в ра - зум, что они пришли на свадьбу, и это молодожены, совсем ново - рожденные молодожены, и они им мешают. Сашки сделали вид, что страшно смущены и удалились беспрекословно.

Наташа отдала ключи от другого дома Олегу и, поднимаясь по лестнице, думала о том, что мужчины, в общем, есть и милые.

Но, когда они не имеют к тебе никакого отношения. Как было с

Алеком там.

Алек не спал. Он сидел на постели и курил. Взгляд у него был совершенно трезвый и сам он выглядел подавленным. Она подошла к нему и хотела сесть рядом, но Алек указал ей на кресло, которое стояло поодаль.

Я хочу поговорить с тобой, - сказал он, не глядя на нее, стря-хивая пепел с сигареты в пепельницу, - только ты меня выслушай, не перебивай, ладно? - Он посмотрел на неё как-то отчужденно и хо-лодно. Она кивнула: хорошо, я буду молчать. Он продолжил: - На-верное, мы зря затеяли всю эту кутерьму. Ну, свадьбу-женитьбу, (он старался говорить чуть с иронией, чтобы не было заметно, как ему стало внезапно сегодня вечером больно и неприятно от того, что он понял и увидел). Ты меня не любишь. Европа? На это ты клюнула? (А она вдруг почувствовала, что уже связана с этим че-ловеком, даже больше, - привязана к нему, за эти дни привяза-лась, - как странно?! И что она не уйдет, хоть гони он её в шею. Не уйдет уже не только из-за дач-Европ, а потому, что и дача, и все, и он, - сплелись в жизнь, которой она хотела жить!) - И ты даже не влюблена. И не потому, что ты не нашла ни одного ласко-вого слова для меня, и не потому даже, что не хотела спать со мной. Я это понимаю... Просто я для тебя не существую, как чело-век, уже не говоря о мужчине... Ты даже стараешься не смотреть на меня и радуешься, когда гости, люди вокруг. Что, я не вижу, что тебе спиртное никак? Но ты пьешь, чтобы напиться и не видеть меня. Зачем, Наташа? Зачем ты согласилась выйти замуж? Ошиблась? Показалось тогда, во дворике, что сможешь полюбить меня, а те-перь понимаешь, что нет? Но я же не изверг. Мало ли что быва-ет... Лучше сразу разбежаться и не морочить голову. Ничего страшного! Я все возьму на себя...

Зачем это тебе? Если я настолько неприятен? Из-за Европы? Я уверен, что нет, ты не такая. Мне так кажется... но тогда поче - му? Объясни мне, я тебя очень прошу.

Он замолчал, и Наташа совсем было намеревалась сказать и расс - казать обо всем, но жгучее чувство жалости к нему, отчаяния, не - ожиданно появившейся близости, общности с этим в принципе малоз - накомым человеком, возникли и росли. И она, ничего не говоря, зарыдала и кинулась ему на грудь, пряча лицо в обшлагах его хала - та, пахнущего табаком, духами, им!

Она рыдала, а он говорил:

Ну успокойся, успокойся, Наташенька, прости, прости меня, - и в его голосе почудилось ей что-то, она взглянула на него и уви-дела, что слезы катятся у него из глаз (до чего же она довела его! И себя)

Она зашептала, сглатывая слезы, утирая нос:

Алек, дорогой, это ты прости меня! Я... я люблю тебя! - почти крикнула она, истинно веря в этот момент что полюбила его сей-час, а может быть, и раньше. Так они вдвоем, справляясь со своими слезами, сидели на постели, обняв друг друга, и Наташа-думала, что это, наверное, самый близкий теперь ей человек, по-тому что мама и папа далеко. И она переполнилась чувством благо-дарности и ещё раз шепнула ему в ухо:

Я люблю тебя... Ты же знал, какой у меня характер?

Но тогда что я сделал не так? - спросил он.

Ничего, я просто, как говорили у вас в посольстве, дикая.

Иногда я сама себя не понимаю...

Он успокоился, это чувствовалось, закурил, как будто забыв обо всем. А Наташа в этот момент решила, что она будет жить нор - мальной жизнью, оставив все позади. Так она решила и стала разде - ваться.

Сняв с себя все, легла на постели поверх одеяла, на спину, сложив руки внизу живота, как бы прикрываясь. Он смотрел несколько секунд, потом скинул с себя халат и лег рядом. Но не прикасаясь к ней, почти не дыша.Она взяла его руку и положила себе на живот, он вздрогнул и прижался к ней. Она повернула лицо к нему и закрыла глаза. Тогда он нежно и мягко стал гладить её, осторожно:: приговаривая: - Наташенька, милая моя, любимая девочка. Я не знал, что так буду любить тебя!.. Не догадывался даже... Не бойся, я не сделаю тебе больно... (он боится сделать ей больно! Он думает, что это её пугает! ).Она была благодарна ему за это по-человечески, но как женщина, такая, как она, - хотела, чтобы скорее все кончилось.

Потом он спросил ее:

Ты - все? - И она, не открывая глаз, кивнула. Он был счастлив, она увидела по его лицу, когда открыла на момент глаза. А какое у неё сейчас лицо? Наверное, обычное, а глаза светлые и без еди-ной искры. Не то, что у него! Но она теперь знает и будет хит-рить, притворяться. А вообще, он делал все настолько деликатно, что она не ощущала ни ужаса, ни отвращения, - только не было же-лания... Всего лишь.

Заснули они в обнимку и, когда Наташа проснулась, она увидела, что он не спит и с нежностью смотрит на нее. И опять жалость и благодарность наполнили её и она сама потянулась поцеловать его

(какое все-таки жгучее и сильное чувство-жалость!).

Они долго целовались, нежно и сладостно (целоваться с ним было приятно), но он опять потянулся к ней всем телом, и она чуть капризно сказала: - Ой, я устала ужасно... У него сделался вино - ватый вид, и он прошептал: - Прости меня... Спасибо тебе, моя радость, я так счастлив, так... как никогда не был... честное слово!

И она ему поверила. Как он верил теперь в её любовь. Они оделись и спустились вниз. Там уже сидел мрачный Олег и какая-то обеспокоенная Людок. Алек сказал, что ему надо ехать в город, в МИД.

Оформляться? - поинтересовался Олег.

Да, - ответил нехотя Алек. "Наверное, боится сглазить", - поду-мала Наташа.

Алек, Олег и Людок собрались довольно быстро и уехали. Перед отъездом Алек сказал, чтоб Наташа не скучала без него, а он скучать бу - дет, и приготовила своими ручками обед. - Сможешь? - спросил он почти просительно.

Конечно, - ответила Наташа, радуясь тому, что мама всегда за-зывала её на кухню, когда готовила супы, вторые, стол для гос-тей... Так что, она хоть и не гото