Демоны Юга - Каменистый Артем - Страница 6

Глава 3

Не знаю, как там насчет голода и холода, но смерть от скуки в таком месте почти неизбежна при любом снабжении. Прогулки на морозе при незатухающем ветре – то еще удовольствие, и популярностью не пользовались. Я вот от них отказался, даже толком не начав. Оставался форпост – многокамерная каменная клетка, где даже черно-белый телевизор не посмотреть. Единственное приятное зрелище – личико Кайры, но она нечасто появляется на глаза. Часами пропадает в комнате, занятой женщинами, большинство из которых ей безнадежно уступают. Стражи последовали моему совету и ютятся теперь в двух помещениях, разделившись по половому признаку, так что я обзавелся одиннадцатью сожителями. Часть из них из-за убогой кормежки страдает проблемами с кишечником, так что атмосфера не очень уютная, но в плюс идет то, что теплее. Можно днями лежать на спине, глядя в шарик у потолка, и вместо музыки слушать бурчание их утроб.

Всю жизнь о таком времяпровождении мечтал…

Заниматься здесь более нечем. Хотя, должен отдать должное, стражи не создавали впечатление впавших в уныние бездельников. Каждый из них если и не пристроился основательно к чему-либо полезному, то все равно не обходился без каких-либо телодвижений. Вот взять Дамуса Карра из Шеамов, или просто Дамуса. О нем мне в свое время рассказывал Дат, нахваливая его как величайшего во вселенной металлурга и кузнеца. Здесь таким талантам применения не нашлось, и я стал лучом яркого света в царстве мрака, что его окружал. Тот, как и прочие, видел мои вещи в день прибытия, и некоторые его весьма заинтересовали. Право на частную собственность здесь святое понятие, потому он даже потрогать вряд ли решился, зато теперь голодной акулой наворачивал вокруг меня круги, рассыпая однозначные намеки на то, что хотел бы это сделать. Ну а я, добрый человек, разумеется, разрешил.

И нисколечко не прогадал. Дамус ведь помимо прочего был и магом, а его таланты в обращении с металлами были немалыми именно благодаря этому. Да, он бы не отказался от на совесть оборудованной кузницы, но при необходимости мог сделать много чего и без нее. Так что теперь мой старый нож, до этого ничем особым не блиставший, может выбивать крошку из камней и при этом не спешит затупляться. С огнестрельным оружием все чуть похуже. Сперва мне пришлось долго объяснять Дамусу, что же это такое, затем он так же долго рассказывал, как именно напортачили разработчики. Даже в револьвере-пулемете, прихваченном с Земли, он нашел множество изъянов, а ведь он куда лучше изделий местных оружейников. Дескать, слишком тяжел, можно было обойтись чуть ли не вдвое меньшим количеством металла, если обработать его особым образом. Не уверен, что столь серьезные изменения конструкции благотворно отразятся на работе автоматики, отдаче, кучности и прочем, так что переделывать единственный экземпляр не решился. Да и нет пока такой возможности, для подобных работ нужна не только магия, но и кое-какие инструменты.

– Бежать пришлось с тем, что есть, – вздохнул Дамус. – Нас ведь хитростью взяли. Созвали на общий сбор, ну, мы и пошли. Знать не знали, что созывали те, кого уже захватили. Если сильно захотеть, можно даже самого сильного человека превратить в куклу, которая без раздумий заведет лучших друзей в ловушку. А мне и другим повезло тогда. Предупредили нас. Простые люди предупредили, что впереди засада. И таких, как мы, уже кое-кого схватили. Мы собрали кого успели и перед тем, как уйти, пощипали там кое-кого как следует. Хоть немного, но отомстили. Вайджу знаешь? Тебе же всех представляли.

– Мелкий, чернявый, с глазами перепуганными?

– Ага, он самый. Вайджа не маг, но он всегда был верным помощником Дайджа, а вот тот маг, каких мало. Церковники с какого-то перепугу объявили его одним из двенадцати первых адептов Черного конклава, так что для них он враг тот еще. Смешно, но зачем-то хотели взять его живым. Не смогли, конечно, но и сам он не вырвался. Уж не знаю, сколько там сгинуло братии круга, но черный дым над тем местом был виден за день конного пути. Вот Вайджа – да, его схватили, да только ненадолго. Он пусть и не маг, но парень ловкий, а церковники были потрепанными. Ушел. Но с тех пор глаза у него всегда такие, и почти не говорит.

– Чем больше я с вами, тем больше путаницы в голове. До этого момента был уверен, что вы не поделили тапки с какими-то Домами, названия которых принято произносить с душевным трепетом. А теперь ты говоришь, что на вас охотились церковники. И это при том, что про церковь вообще впервые слышу. Точнее, нет, не впервые, на севере религия тоже есть, но она там, скажем так, не пользуется широким спросом. К верующим отношение чуть лучше, чем к идиотам.

– Что за церковь на севере? – напрягся Дамус.

– Я не знаю подробностей. Верующих называют блезами, иногда братьями, многих ссылают в дальние колонии за проповедничество и прочие связанные с религией дела.

– Блезы? Мне это ни о чем не говорит. А какой у них знак веры?

– Перед лицом круги описывают. Над молельными домами ставят кольца. Но это запрещено, такое они делают лишь на своей территории, а она у них небольшая.

– Круг? Кольцо? Это знак Единой церкви. Неужели она и до севера дотянулась?

– Вряд ли. Скорее всего, какие-то отголоски ваших дел. Может, когда-то, очень давно, кто-то из церковников попал на север, от него все и пошло.

– Хорошо, если так, иначе нам, получается, и на север дорога закрыта. Единая церковь – очень опасный враг.

– Так кто вас сюда загнал? Церковь или эти непонятные Дома?

– А что непонятного в Домах?

– Для меня все непонятно.

– Чтобы понять все, даже жизни не хватит. Говорят, там, на севере, магов нет вообще. Никогда не мог в это поверить. Правда, что ли?

– Магия там только в детских сказках, причем самых глупых.

– Чудно… Как же там вообще люди живут?

– Да нормально живут.

– А у нас без магов ни туда, ни сюда. И сам по себе маг жить не может, восьмой церковный собор постановил, что одиночка слаб перед искушающими темными силами, да и без церковников таким волю особо не давали. Церковь – это серьезно, она с границами не считается, везде может дотянуться. Издавна маги собраны в Дома. Каждый Дом или владеет какой-то территорией, или ее контролирует. Члены Дома могут находиться на чужой территории, запретных границ для них обычно нет, разделение там не из-за запретов перемещения. Магом не становятся, им надо родиться. Одаренный ребенок становится собственностью того Дома, на чьей земле появился. Это главный закон, даже шаг в сторону от него делать нельзя. Уж сколько войн из-за этого раньше случалось, страшно вспоминать. Да и сейчас не все ладно, пусть и потише.

– Но вы вроде бы не принадлежите к Домам.

– Кроме как в Домах маги есть еще в нескольких местах. В основном это церковь и разные пережитки прошлого. Мы – один из таких пережитков: бывшие стражи, ныне отверженные. В церковь нельзя попасть ребенком, на какой бы земле ни родился, но уже зрелый маг может принять решение к ней присоединиться.

– То есть церковь что-то вроде Дома?

– Можно сказать и так. Вот только главные Дома не очень ее привечают, сильному магу в церковники дорога закрыта, найдут способ не пустить. Никому не нужно чрезмерное усиление церкви. Но, как ни крути, год от года сила ее все же растет. Еще несколько веков назад стражи могли на нее сверху вниз поплевывать, а сегодня мы прячемся от черной братии в замерших горах. Не так много времени прошло, а все поменялось.

– А как маги попадают в стражи?

– В темные времена мы были последней защитой простых людей от порождений тьмы. Ведь один-единственный василиск мог легко уничтожить деревню или даже городок, остановить его могли лишь такие, как мы. Из тех объединений магов, что держались за свои владения, возникли Дома, ну, а мы всегда думали не только о своем околотке, а и о том, что происходит вокруг. С тех пор нас многие поддерживали и поддерживают. Вроде того же Вайджи. Вся его семья, да что там семья – вся деревня была под нами. Многие простые люди по всему миру носили особый знак – дважды перечеркнутый круг. Они те, на кого мы опирались. Если в их среде появлялся ребенок с магическими способностями, он присоединялся к нам. Ни один Дом не мог наложить на него руку, мы всегда думали обо всем мире, не оглядываясь на то, где чьи земли. Мы были выше этой мелочности.