Он (ЛП) - "Cloudberry" - Страница 40

Официант глядит то на Веса, то на мою руку.

– Добро пожаловать в «Скво Лодж Ботхаус». Вы уже ужинали у нас? – Его голос приобретает какую-то новую интонацию. Более мягкую и с ноткой манерности.

Пока я сижу, растерявшись, Вес смотрит ему прямо в глаза и отвечает:

– Вообще, мы здесь в первый раз.

– О! Ну тогда готовьтесь получить удовольствие…

Они принимаются обсуждать меню, а я слегка отключаюсь. На меня впервые посмотрели как на гея на свидании с парнем, и я пытаюсь определиться со своими ощущениями на этот счет. Не поймите меня неправильно – с Весом я готов показаться где угодно и когда угодно. Но есть нечто странное в том, что сегодня я – его спутник за ужином в ресторане. Словно я играю чью-то чужую роль.

Когда приходит моя очередь, я заказываю себе пиво и стейк, и Майк отваливает с нашим заказом.

– Ты напрягся, да? – спрашивает Вес, толкая под столом мою ногу.

– Нет, – отвечаю я быстро. Ничего подобного, правда. – Мне плевать, завели мы его гейдар или нет.

Вес морщится.

– Если что, винить тебя я бы не стал. Слушай, конкретно этому типу просто завидно, вот и все. Но некоторые люди могут вести себя, как настоящие гады. В том смысле, что есть места, где вещи, которыми мы с тобой занимаемся по ночам, нелегальны.

– Хорошенькую рекламу ты сейчас сделал.

Он выдает кривую усмешку.

– Есть и плюсы.

– Да? Ну давай. Я слушаю. – Я тоже толкаю его ногой.– Что хорошего в том, чтобы быть геем?

– Ну… – произносит он, – во-первых, само собой, члены.

– Само собой.

Он улыбается.

– Ладно, теперь представь себе такую картину. В субботу утром ты просыпаешься рядом со своим о-очень горячим бойфрендом, и вы пару часов трахаетесь, как похотливые ежики. А потом до самого вечера смотрите по телеку спорт, и никто не говорит, – он делает голос тоненьким, – милый, ты же обещал, что мы съездим в торговый центр!

Вот теперь я смеюсь.

– А еще можно не опускать сиденье на унитазе, да?

Вес раскидывает руки в стороны.

– Видишь? Сплошная выгода. О, вот еще одно – родители не пристают к тебе с внуками.

– У меня пять сестер с братьями, – напоминаю я. – Так что моим гарантирована минимум баскетбольная команда из внуков.

Официант приносит нам пиво, и я на этот раз я беру и подмигиваю ему.

– Ну ты даешь! – ржет Вес, когда тот уходит. – Да у тебя настоящий талант.

– Как будто это так сложно. – Вес усмехается мне, и как бы ни было противно убивать настроение, но у меня есть к нему вопрос, который давно меня беспокоит. – Что сказали твои родители, когда ты открылся им?

Он мрачнеет.

– Ну… Сначала не поверили мне. Мать сказала: «Это просто такой период». А отец вообще ничего не сказал.

– Когда это было?

– В колледже. На первом курсе. Мы ехали на День благодарения к деду, и я решил рассказать им. Пока мы все вместе были в одной машине.

– Выбрал же время.

Он пожимает плечами.

– Я не знал, что делать с такой реакцией. Я и помыслить не мог, что они просто-напросто притворятся, будто этого разговора не было. Хотя сейчас-то мне все понятно.

Его горькое признание отзывается в моем сердце болью. А еще заставляет задуматься о том, как бы отреагировали моя собственные родные на известие о моей связи с мужчиной. Но как я ни стараюсь представить на их лицах ужас или гадливость, ничего не выходит. Я всегда видел от них только поддержку.

– И что ты в итоге сделал? – спрашиваю я, надеясь, что мои переживания не отражаются на лице.

– Каннинг, мы ведь не о ком-то там говорим, а обо мне. Я взбесился. А на следующих каникулах привел домой парня, которого подцепил на вечеринке, и отодрал его прямо в гостиной, зная, что они вот-вот вернутся домой и застукают нас.

Ох.

– Что, очевидно, должно было открыть им глаза.

Вес делает долгий глоток своего пива, и я смотрю, как на его сильном горле двигается кадык.

– О да. Трюк сработал. Отец поднял хай, которого я ожидал от него в первый раз. Сказал, что я омерзителен. Что разрушу к чертям всю свою карьеру в хоккее. Черт. Его в основном только это и волновало.

Мда.

– А как отреагировала твоя мать? – Он никогда не упоминает ее. Разве мать не защитила бы своего сына?

– Она его главная подпевала. Так что своего мнения у нее никогда нет.

Блядь. Я и впрямь убил настроение. Но к счастью моментом позже прибывают наши закуски, и мы снова счастливы. Иногда все бывает настолько просто.

Глава 27

Вес

Я увожу нас на милю дальше, к парку, где будет концерт. Ни он, ни я ни разу тут не были, но место оказывается приятным. Лужайка тянется до самой воды, где на берегу озера установлена сцена. На траве сидят люди всех возрастов.

Свободное место находится довольно легко. Я плюхаюсь на траву, но Джейми остается стоять.

– Блин. Об этом я не подумал, – говорит он, глядя на свои чистенькие шорты.

Я смотрю на него снизу вверх.

– А я-то думал, что гей из нас двоих я.

Он шлепает меня по макушке.

– У Пата завтра родительский день. Мне надо выглядеть презентабельно.

– Ладно. – Я поднимаюсь. – Стой тут. – Чешу к машине и нашариваю на заднем сидение старое клетчатое покрывало. Потом воссоединяюсь с Каннингом и с самодовольным видом ухмыляюсь ему. – Видишь, как хорошо, что я никогда не убираюсь в машине. – Расстелив покрывало на траве, я сажусь.

Джейми садится рядом. Мы одновременно откидываемся назад, и моя рука случайно прижимает его ладонь. Я на пару дюймов отодвигаю ее, чтобы освободить ему место.

Но его рука тоже сдвигается и накрывает мою.

Я не хочу, чтоб он знал, как сильно мне это нравится, и потому смотрю не на него, а на сгущающиеся над озером сумерки и думаю о том, как я умудрился дожить до двадцати двух лет, ни разу не сходив на свидание. А еще вышучивал Джейми на эту тему… Но вот они мы. На свидании. Ужин, живая музыка. Посиделки на чертовом покрывале в парке. Я еще никогда ни с кем не встречался и, наверное, плохо знаю, что делать.

Вскоре на сцене появляются музыканты. Их четверо – вокал, гитара, контрабас и ударные. Первой они исполняют слабую кавер-версию песни Дэйва Мэтьюса.

– Нда, – произносит Джейми.

– Что?

– Что-то тревожно.

– Ты про музыку? – Я в настроении побыть великодушным. – Ну, они же просто разогреваются, нет? У каждой группы должен быть кавер на Дэйва Мэтьюса. Думаю, это закон.

Но увы. Лучше музыка не становится.

– Мне кажется, или они завели что-то из старого Билли Джоэла? – спрашивает Джейми.

Я напрягаю слух.

– Боже. По ходу, да. Они пытаются сыграть «New York State of Mind».

– Не особо у них выходит.

Я переворачиваю ладонь и под темнеющими небесами стискиваю его пальцы.

К третьей песне музыка становится настолько дрянной, что даже смешно. Вокалист оглядывает толпу и объявляет:

– А сейчас мы исполним оригинальную композицию, которую написал мой друг Бастер.

Мы с Джейми хлопаем, словно это имя о чем-то нам говорит. Давай, Бастер, жги.

– Она называется «Пленник бури», и сегодня ее мировая премьера.

Барабанщик отбивает ритм, и первые четыре аккорда оказываются в целом неплохи. Но текст… это кошмар. Я не знаю, о чем поет этот тип. Буря надвигается на него точно… фура.

– О, боже мой, – шепчет Джейми. Его рука снова опускается на мою.

На втором куплете я ощущаю, как он начинает сотрясаться от смеха.

– Тише ты! Я тут музыку слушаю, – говорю я, и он щиплет меня свободной рукой. – Чувак, он только что срифмовал «кровь» и «любовь».

Джейми фыркает, и я тянусь через себя, чтобы зажать ему рот. А он высовывает язык и лижет мою ладонь. А я вытираю ее о его рубашку. Почуяв, что мы в секунде от повторения наших экспериментов с ММА, я делаю предложение:

– Время поплавать?

Его взгляд скрещивается с моим.

– Я без плавок.

– Серьезно?