Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице] - Гацура Геннадий - Страница 14

Ну как тут Карлу Гутманису, просидевшему весь прием с серьезным выражением на лице, в ответ было не рассмеяться и с удовольствием не пожать протянутой руки доктора.

1986 г.

Посланник Князя Тьмы

Ретродетектив

Латвия. Тридцатые годы двадцатого века.

Ингрида Мелнарс, горничная господина Яншевского, вытерла пыль со старинных часов, стоящих на каминной полке, и осторожно передвинула китайскую вазу. Еще в первый день работы экономка предупредила Ингу, что все вещи в доме стоят больших денег и с ними следует обращаться очень аккуратно. Вот хотя бы ваза, украшенная огромным красным драконом, Вента сказала, что цена ей не меньше пятисот латов.

«О, Боженька, это сколько же лет мне надо проработать, чтобы заплатить за нее?.. Ой, чуть не забыла о просьбе хозяина…»

Девушка выбежала в сад, нарвала цветов, и, возвращаясь, столкнулась в коридоре с пожилой кухаркой.

— Здравствуй, Инга. Куда это ты так спешишь?

— Здравствуйте, Хельга. Хочу поставить цветы в залу и господину в кабинет.

— Скажи, он тебе нравится?

— Ну что вы, Хельга, как вам не стыдно?

— Небось он останавливает тебя все время и обещает что-нибудь? — не унималась старуха, поблескивая глазками. — Смотри, ты молодая, городской жизни не знаешь. Этим богатым господам только и нужно, чтобы какую-нибудь девушку соблазнить и бросить с ребеночком.

— Да ну вас, скажете тоже, — слегка покраснев, махнула рукой горничная и поспешила дальше.

Поставив половину букета в роскошную китайскую вазу, она подошла к кабинету хозяина и подергала за ручку. Дверь была заперта.

Девушка положила оставшиеся цветы на столик, поднялась по украшенной резьбой лестнице на второй этаж и постучала к экономке.

— Да, да, — послышалось из-за двери.

Горничная вошла в небольшую, но довольно уютную комнатку.

— Извините, я хотела поставить в кабинет господина Яншевского цветы, но дверь заперта, а у меня нет ключа.

— Сколько вам говорить, — Вента Калныня, молодая женщина тридцати двух лет, резко встала из-за туалетного столика, — он не любит, когда кто-либо, кроме меня, входит или убирает в его кабинете.

— Извините, но он сам попросил, чтобы я поставила ему в кабинет цветы.

— Хорошо, идите вниз, я сейчас приду.

Через несколько минут экономка вслед за горничной пустилась в гостиную.

— Странно, наверху в спальне его нет. — Женщина постучала в дверь кабинета. Никто не ответил.

Она достала из кармана связку ключей, нашла нужный и попыталась всунуть его в замочную скважину.

— Там, с обратной стороны, вставлен ключ, — повернувшись к горничной, сказала экономка.

Девушка пожала плечами. Вента Калныня вновь постучала в дверь.

— Господин Яншевский, здесь горничная хотела бы поставить вам в кабинет цветы.

Из-за двери опять не раздалось ни звука.

Экономка показала на столик.

— Пододвиньте-ка его к двери и поставьте этот стул сверху. Аккуратней, не поцарапайте. Вот так. А теперь влезьте и посмотрите. Я подержу.

Девушка скинула туфельки, залезла сначала на стол, а потом на стул и попыталась заглянуть в кабинет через стекла витража над дверью.

Экономка бросила косой взгляд на красивые ножки девушки.

Через небольшое прозрачное стеклышко не так-то просто было что-либо увидеть. Горничная приподнялась на носочках, но тут у нее вдруг закружилась голова и тошнота подкатила к горлу. Стул под ней пошатнулся, она потеряла равновесие и упала на экономку, а уж затем, вместе с ней, на пол.

— Что это вы тут делаете? — спросила появившаяся в дверях удивленная кухарка. — Я уже приготовила кофе. Инга, можешь отнести его хозяину.

— Не надо кофе, — сказала, вставая и отряхивая юбку, экономка. — Позовите сюда дворника. Пусть он возьмет топор и еще что-нибудь. Надо открыть дверь.

Кухарка ушла.

 — Ну, теперь синяк будет. — Горничная все еще продолжала сидеть на полу и, плача, тереть ушибленную ногу.

— Ничего, — взглянув на девушку, усмехнулась экономка. — До свадьбы, милочка, заживет…

— Вызывали? — спросил вошедший в гостиную дворник с топором в руке и деревянным ящиком с набором инструментов под мышкой.

— Витолс, нужно открыть эту дверь. Только поосторожней, постарайтесь не сломать замок.

— Поосторожней, поосторожней, — бурча себе под нос, дворник стал забивать топором стамеску. — Попробовали бы сами. Понаставят сначала замков, а потом Витолс, Витолс.

Раздался щелчок. Дверь распахнулась, и дворник застыл на пороге кабинета с широко открытыми от ужаса глазами.

— Вот это да, Пресвятая Дева Мария, — выдавил он.

— Что ты встал в дверях? — толкнула в спину Витолса экономка. — Отойди.

Дворник попятился и прислонился к косяку. Женщины заглянули в комнату.

— Что там такое? — кухарка просунула между ними голову и вдруг изменилась в лице. — О Господи!

На полу кабинета, в огромной луже крови, распростерлось тело господина Яншевского.

— Ничего здесь не трогайте и не заходите, — сказала бледная, с застывшим лицом экономка.

Она подошла к висевшему в коридоре телефонному аппарату и несколько раз крутанула ручку.

— Полиция…

Карл Гутманис, следователь по особо важным делам лиепайской криминальной полиции, развернул «Лиепаяс Атбаллс» и развалился в своем любимом кресле.

— Ну, что у нас новенького?.. «По телефону из Риги. Вечером 25 апреля в Булдури ехавший по Эдинбургскому проспекту на мотоциклете № 15 Валтерс Гиедеманис, проживающий в Риге на улице Флотской, 66, столкнулся с движущимся навстречу тяжелым автомобилем… Пострадавший находится в больнице». Я всегда говорил, что от этих самобеглых колясок ничего хорошего нельзя ожидать. Скоро они все небо зачадят дымом и всех пешеходов на дорогах перебьют. Ну, что там еще в столице? «В субботу поздно вечером, на улице Грегора на Отто Лиепиня набросился его свояк Фриц Цирулис и избил его, а также отнял 700 латов. Грабитель задержан». Ну а что в Лиепае?

«Вчера утром, в четыре часа десять минут начался сильный пожар в префектуре. Огонь перекинулся на хозяйственные постройки. Сгорели дровяной сарай префектуры и находившееся рядом помещение для хранения отобранных у воров вещей. В самый последний момент пожарным удалось вынести из огня десять тысяч оружейных патронов… Происшествие расследуется».

— Болваны, — покачал головой следователь. — «Вчера в Риге состоялся авиационный праздник. Для участия туда вылетела из Лиепаи эскадрилья аэропланов. Примерно на полпути один из самолетов вдруг загорелся в воздухе. Пострадал пилот Витолиньш». Так, а что здесь? «Юнион — Олимпия 3:2. Победа мастеров». «Только у нас. Дешевые завтраки и обеды»…

Он отложил газету и задумался. Что же ему сегодня делать, поужинать дома или принять предложение и провести вечер в компании своего старого приятели Отто в «Петерпилсе»? Последнее, конечно, сулило хоть какое-то развлечение для пожилого неженатого мужчины. Правда, на следующий день обычно…

В этот момент дверь открылась и в кабинет влетел помощник Гутманиса Ивар Блуме. Это был высокий молодой человек с длинной тонкой шеей и огромным кадыком.

— Господин следователь, убийство в доме Яншевского на улице Пелду! Машина у подъезда.

— Сколько раз я вам говорил, что надо обязательно стучать перед тем, как врываться в кабинет. — Гутманис сложил газету и поднял глаза на возбужденного молодого человека.

— Но убийство же!

— Не имеет значения, езжайте, я сейчас приду.

— Может, все же поедете на машине?

Следователь отрицательно покачал головой.

Молодой человек улыбнулся и вышел.

Гутманис запер сейф, выключил настольную лампу, надел висевший на спинке стула пиджак и подошел к зарешеченному окну.

В стоящую у подъезда полицейского участка машину сел Ивар Блуме с полицейскими. Следователь подождал, пока рассеются клубы дыма, затем надел пальто, котелок и, помахивая зонтом-тростью, вышел из здания. Пройдя несколько узеньких улочек и перейдя через небольшую площадь, он оказался на тенистой липовой аллее со множеством старинных ухоженных особняков. Большинство попадающихся навстречу прохожих здоровались с Гутманисом, и он в ответ слегка приподнимал свой головной убор.