Основы сыскного ремесла - Землянов Валерий Михайлович - Страница 27

Много любопытных фактов, неизвестных широкому кругу читателей, можно узнать из книги В.Г. Павлова «Сезам, откройся», где на 622 страницах описываются захватывающие истории из области ТФП — тайных физических проникновений к носителям информации.

Вот что пишет автор, разведчик с 50-летним стажем: «В отличие от провала агента, из которого можно Извлечь конкретную информацию о передававшихся им Разведке материалах, в случае провала операции ТФП Противник может узнать лишь о технических деталях проникновения, да ещё о последних материалах, которые мы могли изъять, и ничего о том, что было в течение прошедших лет, о многочисленных успешных операциях ТФП.

Для него остается тайной, не поддающейся конкретной оценке, содержание ранее полученных… материалов, ибо он никогда не узнает ни о начале проведения операций, ни об их количестве, что исключает достоверный анализ. В этом и состоит главное преимущество безагентурных операций ТФП перед другими оперативными мероприятиями, к участию в которых привлекается агентура».

Другие приемы:

— Истребование документа или его копии под правдоподобным обоснованием (совместное дело, социальная безопасность, ведомственный контроль) перед его хранителями необходимости данного акта;

— Подключение третьих лиц (оперативных контактов либо профессионалов) путем стимулирования их интереса (как правило, материально) в добыче нужного документа

— Мощное давление (шантаж, подкуп) на обладателя документа, либо налицо, имеющего к нему доступ;

— Если требуется лишь ознакомиться с содержанием документа, либо установить сам факт его наличия, используется прием «ментального копирования». Он заключается в запоминании фактуры с последующих фиксированием её на бумаге (например, наговаривая в диктофон). Для этого приемлемы:

* Официальный визит под легендой, объясняющей появление в месте хранения документа (под видом медика, рекламного агента, социолога, коммерсанта, журналиста) с правомочной просьбой о просмотре тех бумаг, среди которых содержится нужный документ;

* Подключение сотрудников и контактеров из числа персонала объекта, где находится документ (при условии, что у них нет причины выдать инициатора просьбы и что при передаче содержания документа не произойдет искажения информации).

* Чтобы сбить с толку как владельца, так и добывателя (контактера) документа, требуемую фактуру не мешает изымать вместе с бесполезными носителями.

— Скрытное копирование (ксерографию, фотосъемку) следует применять, если важно скрыть тот факт, что вполне определенный документ явно интересует кого-то; надо обезопасить поставщика информации; важно содержание, а не сам оригинал.

— «Распечатывание» места хранения документа созданием либо имитацией аварийного состояния (пожар, затопление) с проникновением туда под видом спасателей;

— Кратковременный захват нужного помещения;

— Ознакомление с содержанием документа в ходе его пересылки или передачи.

Обратимся к уже упоминавшейся книге «Сезам, откройся!», где содержится описание операции спецотдела НКВД, относящейся к концу 1930-х годов.

«Японский МИД доставлял свою диппочту, упакованную в вализы, во Владивосток, где они отправлялись японскими курьерами с почтовым поездом без сопровождения, а в Москве, прямо из почтового вагона диппочту принимали сотрудники посольства. Таким образом, создавались возможности ознакомиться с японскими вализами в пути от Владивостока до Москвы, который в то время длился от б до 8 суток.

План спецотдела намечал организовать прямо в почтовом вагоне небольшую лабораторию, в которой вскрывать вализы, фотографировать их содержание и вновь запечатывать так, чтобы никаких следов вскрытия на диппочте не оставалось.

…Полученная внешней разведкой из различных резидентур, в том числе из Японии, информация свидетельствовала:

Во-первых, при упаковке корреспонденции она помещалась в пакеты и заклеивалась специальным клеем и сургучными печатями. Пакеты, клей и сургуч были не обычными канцелярскими, а специально заказываемыми японским МИДом.

Во-вторых, одна из наших резидентур смогла добыть старую упаковку японской диппочты. Исследование её выявило наиболее трудно преодолимое для спецотдела препятствие: почта помещалась в специальные пакеты, имеющие подкладку из тончайшей, легко разрушаемой рисовой бумаги. Как убедились специалисты вскрыть такой пакет без повреждения подкладки оказалось невозможным.

В связи с этим в японскую резидентуру внешней разведки было направлено задание выяснить источник поставки МИД Японии такой рисовой бумаги или новых пакетов с подкладкой из неё. Постараться приобрести эти предметы, а также специальные японский клей и сургуч, сорта и специфику которых спецотдел установил по полученной использованной упаковке.

Японская резидентура внешней разведки, к счастью, располагала агентом, знакомым с производителем указанных товаров, который смог приобрести то, что требовалось спецотделу, во вполне достаточном количестве.

Теперь началась та операция, которая… представлялась прямо фантастической.

Специальная бригада из нескольких специалистов, высококвалифицированных мастеров своего дела — вскрытия и закрытия особо сложно упакованных емкостей с интересующим… содержанием, — оборудовала отсек в почтовом вагоне, курсирующем между Москвой и Владивостоком. В этом, прямо скажем, теснейшем закутке им предстояло совершать ювелирную по точности и аккуратности работу. Причем не в спокойной обстановке, а во время движения поезда, когда вагон трясется на стыках рельсов и при поворотах пути.

Поэтому все наиболее деликатные операции по проникновению в дипломатические вализы бригаде пришлось производить только во время длительных остановок поезда на больших станциях. Таких остановок было 8—10, и нужно было укладываться в такой ограниченный срок, что ещё больше усложняло работу бригады

Как только японские курьеры во Владивостоке (или японские дипломаты в Москве) сдавали под расписку свои вализы почтовому служащему вагона, их немедленно брала на свое попечение бригада спецотдела.

Прежде всего они фотографировали со всех сторон на цветную пленку внешний вид, характер упаковки, печати, пломбы и все, что можно было заметить на поверхности вализ, все их особенности и характерные детали. Пленки тут же проявлялись.

Затем тщательно исследовались под лупой печати, узлы, запоры. После чего начинался процесс вскрытия внешних упаковок вализ, мешков — в зависимости от характера почты. Если вализ было немного, бригада успевала к моменту отправления поезда провести всю подготовительную работу к их вскрытию, но к самому вскрытию она могла приступить, только когда поезд уже тронется, на случай возможного обращения японцев с просьбой о возвращении диппочты, что в принципе не исключалось и даже однажды имело место.

Самое сложное начиналось при вскрытии внутренних упаковок с подкладкой из рисовой бумаги. К этой процедуре уже заранее подготовлены новые пакеты, сравнение внешнего вида которых с пакетами диппочты проводилось также под лупой, а отдельных их участков даже под специальным микроскопом, если появлялось подозрение о наличии каких-то меток или особенностей, трудно различимых без микроскопа.

При удачном стечении обстоятельств, к середине пути бригада успевает добраться до содержимого почты, сфотографировать её и начать обратный процесс закрытия пакетов. Это обратное действие является наиболее ответственным, так как малейшее упущение, по-иному сложенные листы, царапина или помятости могут дать японцам повод к подозрениям.

К моменту запечатывания пакетов и вализы специально выделенный член бригады имел сравнительные характеристики клеев, сургуча, чернил, которыми сделаны надписи на пакетах. Если пакеты заменялись на новые, то специалист по почеркам делал абсолютно идентичные надписи на новых упаковках.

Процесс завершения закрытия диппочт настолько сложен, что бригада была вынуждена работать с чрезвычайным напряжением, чтобы уложиться в срок. В качестве гарантии от провала бригадир имел право в критической ситуации потребовать от машиниста Дополнительной остановки, не доезжая до Москвы. Такой случай имел место однажды, когда почта оказалась более объемной, и бригада не рассчитала время.