Десятка (сборник) - Козлов Владимир Владимирович - Страница 6

– Что случилось?

Маша молчит. Двери закрываются. Поезд трогается, набирает скорость. Маша молча смотрит на мелькающие в тоннеле за окнами фонари.

– …никто не знает, к кому я поехала. Даже мама. Я всем говорю, что к подруге…

Маша и Кирилл стоят на эскалаторе, едущем вверх.

– У тебя в Ебурге правда есть подруга?

– Есть. Но мы мало общаемся. Только «Вконтакте»… Хотя, в принципе, я могла бы к ней поехать… Наверно…

Эскалатор доезжает до верха. Маша и Кирилл идут к выходу. Маша достает телефон, повторяет последний набранный номер.

«Телефон абонента выключен, или он находится вне зо…»

– И что теперь? – спрашивает Кирилл. – Где ты будешь ночевать?

Они выходят на улицу. Начинает темнеть.

– Мне сняли квартиру, – говорит Кирилл. – Можешь поехать со мной. Я не знаю, правда, какие там условия…

На дверь холодильника налеплены магниты-игрушки: медведь, божья коровка и бабочка. На полке над кухонным столом – разномастные чашки.

Кирилл и Маша сидят на табуретках, повернувшись к окну.

– …я не просто так к нему, – говорит Маша. – У нас давно все закончилось. Мне нужно, чтобы он помог мне… В общем, у меня проблема – только это абсолютно между нами, хорошо?

Кирилл кивает.

– …у меня проблема с одним человеком, он – вице-мэр. – Маша смотрит на Кирилла. – Я танцую стриптиз. В клубе «Буэнос-Айрес». Уже полгода. И всегда все было нормально… Пока не появился Николаев – вице-мэр. Я с такими никогда не сталкивалась… И лучше бы не сталкивалась никогда… Настоящий урод. Ну, ты понимаешь, чтó было… Я ему отказала, а он сказал, что я украла у него деньги… Ты представляешь? И на меня завели уголовное дело. Я сейчас под подпиской о невыезде, и я ее нарушила… Менты, суд – у него все схвачено, потому что он – вице-мэр. Георгий – единственный человек, которого я знаю, который может помочь…

– А кто он? Бандит?

– Ну, он как-то связан с бандитами. Но и с «госами» тоже. Он еще при коммунистах занимался бизнесом, тогда это не разрешалось… И его посадили, надолго. Вышел он уже в девяностые, а в тюрьме перед этим написал книгу. И ее напечатало издательство в Москве. Он тогда написал еще несколько книг – криминальные романы, про тюрьму и так далее. Говорил, что какое-то время жил на гонорары, и очень даже неплохо. А потом ему это надоело. Он вообще не любит долго делать одно и то же, даже жить на одном месте не хотел. Он уехал сначала в Питер, потом в Екатеринбург. Занимается каким-то бизнесом…

На столе звонит телефон Маши. Она поворачивается, дотягивается, берет его, отвечает:

– Да, все нормально… Да, у нее… Не волнуйся… Все, пока. – Она кладет телефон на подоконник, рядом с полулитровой банкой с окурками.

Кирилл смотрит на нее.

– Ты хочешь спросить, кто звонил?

– Тот парень, который был с тобой на концерте?

– Да.

– Он знает?

– Нет. Никто не знает. Только я. И сейчас вот ты…

Кирилл ерзает на табуретке.

– Как он может тебе помочь?

– Георгий? Ну, он может поговорить со знакомыми «госами»… У него даже на мэра должен быть выход…

Снова звонит телефон. Маша берет его, отвечает.

– Алле… Да, привет… Да, я звонила, твой телефон был отключен… Да, хорошо. Мне не поздно, нормально. Какой там адрес?

Маша берет с подоконника пачку сигарет, Кирилл протягивает ей огрызок карандаша. Маша пишет на пачке.

– Хорошо, до встречи. – Маша кладет телефон на подоконник, смотрит на Кирилла.

– Георгий. Он назначил мне встречу в клубе. Я поеду.

– Я с тобой.

– Не надо.

– Почему – не надо? Я внутрь не пойду, не бойся. Буду ждать на улице.

Кирилл и Маша идут по центральной улице. Маша кивает на вывеску.

– Это здесь.

– Ладно, пока. Я буду здесь поблизости тусоваться. Если что, звони…

Маша кивает. Кирилл достает из кармана сигареты.

– Странно, что ты куришь, – говорит Маша. – Я думала, спортсмены не курят…

– Почему ты только сейчас про это спросила? Я при тебе уже, может, полпачки выкурил…

Маша пожимает плечами, едва заметно улыбается. Идет ко входу в клуб.

У двери стоит мужчина в расстегнутом пальто, кричит в телефон:

– Уроды, бля! Ну что за страна?! Семьдесят пять процентов – такие идиоты, как ты!

В клубе играет техно. На танцполе прыгают парни и девушки. Маша оглядывается по сторонам, замечает VIP-зону на втором этаже, поднимается по ступенькам. Останавливается, оглядывает столики. За одним, спиной к ней – коротко постриженный седой мужчина в черном пиджаке, рядом с ним – еще один, в рубашке. Напротив – две девушки лет по двадцать.

Маша достает телефон, набирает номер. Мужчина в пиджаке оборачивается, смотрит на нее. Ему за пятьдесят. Смуглая кожа, морщины. Он смотрит на Машу без улыбки. Маша подходит. Он встает. Они обнимаются. Маша целует его в щеку. Он говорит:

– Пойдем в какое-нибудь место поспокойней.

Они спускаются по лестнице, проходят главный зал. На танцполе парень в черных джинсах снял рубашку, размахивает ею над головой.

Георгий и Маша стоят во дворе, у двери с надписью «Служебный вход».

За забором светятся окна пятиэтажки. Георгий достает сигареты, протягивает пачку Маше. Она мотает головой, достает свои. Георгий щелкает золотой зажигалкой, прикуривает обоим.

– Ситуация твоя понятна, – говорит Георгий. – А теперь ответь мне на вопрос: сколько тебе лет?

– Двадцать один… Ты знаешь.

– А почему ты тогда рассуждаешь, как пятнадцатилетняя соска? Ты что, думала, что приедешь, переспишь со мной, и я сразу тебе разрулю ситуацию? Я думал – ты умнее. Ты меня разочаровываешь… – Он делает затяжку, сбрасывает пепел под ноги. – Головой не надо было думать? Ты мне скажи – зачем было лезть в залупу? Тебе так важно было обломать его, да? Я такая крутая, что я вице-мэра могу послать на хер, да? И что получается? Свободу убивают эгоизмом, да?

Маша затягивается, отбрасывает сигарету.

– Я не для того приехала, чтобы ты меня отчитывал. Я прошу помочь…

– А с чего это я должен помогать тебе, а? Ради того, что было когда-то давно?

Он смотрит Маше прямо в глаза, губы растягиваются в улыбке.

– Смотри, твое положение реально серьезное. Николаев – гондон, и все это знают. Но он – свой, а ты – никто. Так что – тюрьма. Но ты не расстраивайся, много тебе не дадут – года два. Через год выйдешь по УДО…

На глазах у Маши появляются слезы, она начинает рыдать.

– Я жду, когда ты скажешь «И что, ничего нельзя сделать?» Потому что сделать можно. Но не так, как ты думала.

– А как?

Маша вынимает из сумочки пачку бумажных платков, достает один, трет глаза.

– Завтра здесь, в Екабэ, будет частная вечеринка. На ней будут разные люди – и «госы», и просто серьезные люди. И кое-кто – по моей просьбе, конечно – может сказать Николаеву: не занимайся херней…

– И он здесь будет?

– Нет. Но дело не в этом. Твоя задача – поработать по специальности. В смысле, стриптиз… То есть ты не одна там будешь, там целая развлекательная программа, и я тебя могу в нее вписать…

– Но я не готова, у меня нет одежды с собой…

– Это уже не мои проблемы. Купишь что-нибудь… Других вариантов нет. Я, по крайней мере, не знаю. И, смотри: если что, не лезь в залупу. Поняла?

Маша кивает головой. Георгий открывает дверь, пропускает Машу вперед, заходит сам. Говорит на ходу:

– Значит, будь готова. Я завтра днем позвоню, сообщу тебе, что и куда. Переночевать есть где?

– Есть. Я у подруги остановилась…

– Если что, можешь у меня.

– Нет, спасибо.

– И что теперь? – спрашивает Кирилл. Он и Маша сидят в полупустом трамвае.

– А что, есть какие-то варианты?

– Может, я бы мог тебе помочь. У меня отец – коммерческий директор комбината. У него есть связи…