Новая жизнь или проклятье? (СИ) - Мезенцева Екатерина Юрьевна "Тринити" - Страница 77

- Кир, ты куда? – остановил меня голос Зирана.

Я остановился.

- Домой, – бросил я, не поворачиваясь к нему.

- Как домой? – удивился он. – Я думал, что ты…

- Ты ошибался, – бросил я, собираясь уже выйти, но Зиран перекрыл мне дорогу собой.

- Поговори со мной, – попросил он, в его голосе слышалась боль. – Ты обещал быть со мной, говорил, что любишь… Ты ненавидишь меня теперь? Винишь в смерти брата? Кир, я уже не смогу без тебя, – он взял меня за руку, грея ее в своих руках. – Я жить не смогу… – он неуверенно улыбнулся.

Я некоторое время смотрел ему в глаза. Боже, сколько в них всего: надежда, боль, любовь, отчаяние, сострадание…

- Не живи, – бросил я, вырывая руку и обходя его стороной.

Зиран, не веря, уставился на то место, где я стоял.

- Это не ты… – прошептал он, еле слышно. – Ты не можешь поступить так со мной…

Я снова остановился.

- Нет, Зир, – горько фыркнул я. – Это и есть я. Я последние 3 года, до того как попал сюда! Таким мне и нужно было оставаться…

Я обернулся и увидел всех парней, которые ошарашенно смотрели на меня. Я пристально посмотрел на каждого.

- Бывайте, – бросил я им, а потом вышел из кампуса.

Уже у самых ворот меня догнал Федька, он вцепился в мою руку и громко ревел.

- А как же я?! Ты бросишь меня одного?! – завывал он.

- Ты не один, – холодно проговорил я. – У тебя есть Найлон, вы поддержите друг друга… – отстраненно проговорил я.

- Нет! – он схватил меня за плечи, разворачивая к себе лицом. – Я не хочу, чтобы ты уходил! Не бросай меня, Кир!

Во мне закипела злость и обида.

Какого хрена он разорался?! Только ему что ли больно?! Он был моим братом!

- Отпусти, – прошипел я. – Ты мой фамильер, знай свое место! – Федька отшатнулся от меня.

Его губы задрожали еще больше, а слезы просто градом капали из глаз.

Но я лишь развернулся и покинул территорию академии. А ведь я так мечтал остаться здесь… Так хотел быть с Зираном… Наверное, наша любовь не настолько сильная, раз из-за смерти, пусть и близкого, человека, я так легко отказался от него… Самого близкого человека… Единственного родного человека, оставшегося у меня в этом мире! Димка!!!!!!!!

<<37>>

- Апостол Павел в послании Коринфиана говорит: «Не все мы умрем, но все мы изменимся. Вдруг в мгновении ока. И воздам я хвалу Господу и успокоится тело мое, потому что не оставишь ты меня. Ибо, избавил ты, Господи, душу мою от смерти, глаза от слез, а ноги от блуждания. Господи, нет…

Сегодня похороны Димки. На Викторе лица нет. Когда нам позвонили и сообщили, что Димка попал в автокатастрофу, Виктор заплакал, а я никак не отреагировал. Знал, что это ложь, знал, что Димка умер из-за меня. Виктору было тяжело, он пытался поговорить со мной, видимо, переживал, что я вообще с ума сойду. Так и хотелось закричать на него, чтобы он не подходил ко мне, не жалел, не трогал. Это из-за меня моего брата нет в живых! Только по моей вине он оказался там!!!

На похоронах была куча народу, его знакомые, друзья, бывшие одноклассники, даже парни из академии пришли. Зиран пытался поговорить со мной, но я только накричал на него. Виктор удивился такой моей реакции, но попросил Зирана не трогать меня, а лучше вообще отойти подальше.

Найлон попросил мой номер, я не хотел давать, не хочу, чтобы что-то напоминало мне о них, о той жизни, где мой брат был жив и счастлив. Но потом все же дал.

Прошло пару дней с похорон, я сидел дома, иногда навещая школу. Меня там по-прежнему пытались задирать, драться со мной, но я не обращал на них внимание. Удары молча сносил, я заслужил это, это мне за Димку. Потом они отстали от меня, видимо, безвольная игрушка была им не интересна. Приходя домой, я заваливался в постель и лежал так до следующего утра. Иногда дяде удавалось что-то впихнуть в меня, иногда он злился и кричал на меня, из-за того, что я снова гублю себя. А мне было плевать. Знаю, эгоист, дядя не заслужил подобного, но я ничего не мог с собой сделать. Во мне как будто все умерло. Странно, но крови совсем не хотелось, может это из-за стресса, а может потому, что я в человеческом мире… Кто его знает…

Как-то раз написал Найлон:

«Я знаю, что ты грустишь, так что не буду желать тебе хорошего дня, – писал он. – Вместо этого, я посоветую тебе просто нормального дня. Оставайся живым, хорошо питайся, надевай удобную одежду, и не сдавайся. Все наладится. А пока, просто живи, проживай этот день».

Черт, он там сам загибается от боли и тоски, но все равно не забывает обо мне! Какой же я козел!!! Бросил их, упиваясь своим горем. Бесчувственная скотина!!! В тот вечер я впервые разревелся так, что даже Виктор меня услышал. Он вбежал в мою комнату, прижал меня к себе и принялся раскачиваться со мной из стороны в сторону.

- Чшш, мой хороший, – шептал он, гладя меня по голове. – Все пройдет. Ты сильный, ты справишься с этим, – уговаривал он меня… Или себя? – Просто нужно набраться сил и терпения, отвлечься.

Он предлагал вызвать врача, но я отказался. Меня упекут в психушку, если докопаются до моей души, там кладбище, а на нем уже не одна могила… Потом я чувствовал себя словно выжатый лимон, не хотелось даже двигаться, хотелось заснуть и не просыпаться никогда, или тогда, когда все наладиться. Чтобы не чувствовать этой боли, этого одиночества.

- Все, хватит, – твердо проговорил Виктор, когда я вышел из комнаты утром. – Я отправляю тебя в санаторий в Сочи, – проговорил он. – Отдохни, займись чем-нибудь, найди себе хобби, – он сжал губы в упрямую линию. – Я не могу больше смотреть на тебя, – покачал он головой. – Ты должен вырасти, Кирилл, должен нормально окончить школу, поступить куда-нибудь, сделать себе карьеру! Ты должен жить!!!

Я опустил глаза в пол, а потом горько посмотрел на него.

- Я просто хочу носить большие свитера, – бросил я ему. – Мне в них теплее. Хочу читать книги, побыть в одиночестве, возможно, сделать татуировку! Пить чай, просто быть чертовски свободным душой, понимаешь?! – воскликнул я. – Но нет! – взмахнул я руками. – Вместо этого я должен окончить школу, устроиться на работу и стать членом общества! Бесит!!!

Я вылетел из дома как ошпаренный! Я люблю дядю, он единственный, кто у меня остался, но он не понимает меня… Я не могу сейчас жить нормально! Это не в моих силах и сколько бы он не говорил, что я сильный и справлюсь, я не могу… Даже робот иногда ломается, он не устает, он ломается сразу!

Пока я ехал во автобусе мне пришла еще смс-ка, только уже с незнакомого номера.

«Знаешь, вчера я выплакал все глаза, а сегодня не могу перестать улыбаться, окрыленный надеждой. Жизнь забавна на этот счет. В один день смерть кажется единственным выходом, а на следующий день кажется, что мысли о ней были невероятно глупыми. Тебе просто нужно пройти через это, потому что у тебя будут дни, когда ты будешь постоянно плакать, и дни, когда ты предпочел бы быть мертвым. Но каждый раз в эти промежутки будут и такие дни, когда ты будешь постоянно улыбаться, а твой смех будет таким ритмичным, что мысли о жизни пробудят тебя. Верь мне, когда я говорю, что ты будешь счастливым. Верь мне, когда я говорю, что жизнь продолжается, а падение и взлеты – это нормально. Тебе просто нужно продолжать пробиваться, потому что в этом мире есть столько всего, что стоит увидеть…».

Глаза вмиг стали влажными, в носу защипало. Это он. Даже сомневаться не приходится. После всего, что я ему сказал, сделал, отталкивал от себя, он по-прежнему со мной. Думает обо мне, переживает, скучает… Любит! Какой же я дурак… Я ведь тоже люблю его всем сердцем! Да, смерть Димки притупила это чувство, перекрывая своей болью все, но у кого бы не перекрыло? Ведь он был моим братом, родным и единственным человеком, не считая дяди. Зиран смог заменить его, наверное, поэтому я и злился на него. Я влюбился и забыл о своем брате, перестал волноваться о нем, оберегать в ответ. Зиран занял все мои мысли, я волновался и переживал больше всего за него.