Яд поцелуя (СИ) - kalip kalip "Калип" - Страница 9

Комментарий к Глава 8

http://iplayer.fm/song/17231443/Je_suis_Malade_-_-_Je_Suis_Malade_YA_bolna_kompoziciya_Serzha_Lyama_Serge_Lama_kotoruyu_per/Je Suis Malade* . Я больна (оригинал Lara Fabian)

========== Глава 9 ==========

Жара, мелкая пыль, оседающая от взрывов. Песок на потрескавшихся губах. Палящее солнце. Уже третья неделя непрекращающихся боев. Да, третья неделя после его возвращения на эту землю, пропитанную кровью. Поездка в Японию, этот зал, два дорогих ему человека и ощущение безысходности от понимания, что он один. Как странно… иногда бессонными ночами он слышал в ночи слова этой песни, которую он пел им. Он слышал себя, как бы со стороны, слышал свой голос, слышал, как его душа кричит от боли. Но его не слышат. Они его не слышат…Перед глазами опять лестница, по которой он идёт: равнодушное лицо Прохора и холодные глаза Тоями, и эта пустота, которая окутывает его и уже не выпускает из своих сетей. В Японии он погостил ещё два дня. Он даже не помнит, что делал в эти дни. Наверное, разговаривал с господином Хакадзимэ, он приглашал в гости каких-то людей, они с ним знакомились, общались. Ему было всё равно. Стандартная вежливость, стандартные слова. Он вроде и был с ними, но его мысли были не здесь. Он много гулял по саду. Это отвлекало, успокаивало. Потом он вернулся обратно в свой гарнизон и приступил к обычной работе.Командование сверху разработало новый план по продвижению линии фронта на десять километров вперед. Это было безумием. Только теоретики, сидящие в «тёплом» центрально штабе и не видящие войны в живую, могли придумывать такие планы военных действий. Но за годы войны Кай уже привык к такому. Привык, что ему дают задания, которые нереально и глупо выполнять. Но приказ есть приказ! И он каждый раз это исполнял. Вот и сейчас. Он перебросил сюда все силы. Бои шли день и ночь, бомбёжки не затихали, а результат был нулевой. Да это и не удивительно. Кто такое придумал? Кай уже три раза ездил в главный штаб, пытаясь донести до них абсурд данного приказа, но его не слушали. Там, им наверху, было всё равно, что гибли люди. Люди – это всего лишь пушечное мясо. Как страшно, когда это понимаешь. Он понимал всё. Понимал, что он посылает людей на смерть. Но что он мог сделать? Хоть он и командовал ими, а он такая же пешка в большой игре и не более.За это время боев они несли потери, большие потери.Кай сидел в землянке штаба и отстранённым взглядом просматривал листочки с цифрами убитых и раненых на сегодня.Принесли данные разведки. Быстро просмотрев их, он передал листочки Йонгу.Десантники сейчас были с ним рядом постоянно. Они понимал – это передовая, всякое может случиться.Кай ещё раз посмотрел на данные спутника. Фотографии с космоса, их укрепления, ландшафт местности и расположения противника.«Вот если заглушить эти десять артточек хоть на пять минут, тогда будет время поднять всех в атаку. Пяти минут хватит, чтобы преодолеть расстояние до их окопов, а затем шквальной лавиной смести их и, в воцарившемся хаосе, двинуть вперёд танки и БТР. А там и до первых горных насыпей недалеко, и если на них успеть закрепиться, тогда их оттуда уже никто не выбьет. Там такой обзор, и вся местность как на ладони. Это и будет передвижением линии фронта. Главная задача – заглушить огневые точки, иначе они и головы не поднимут, их с землей сравняют».Наконец вырисовывалась картина, как можно привести к завершению эту бойню, конечно, эти действия тоже приведут к жертвам, но зато потом они займут выгодные позиции, и враг отойдет «зализывать» раны. А это значит, что на какое-то время бои прекратятся. Это может быть месяц, иногда и год. Мелкие перестрелки не в счёт.Кай подозвал к себе десантников и дал задание: вот десять огневых точек – максимум информации и данных. Он же сделает расчёты, чем их можно заглушить на некоторое время.Через сутки они сидели в землянке за столом и тщательно прорабатывали детальный план по каждой огневой точке. Кай курил, сейчас он много курил, мало спал и как всегда забывал есть. Но во всём было преимущество, он не успевал думать о своём одиночестве и о тех, кто ему был так дорог. Сейчас он жил тем, что здесь происходит. Ни о чём другом здесь думать было некогда. – Кай, ты когда ел-то в последний раз? – Игорь видел уставшее лицо Кая и понимал, что задает глупый вопрос. Наверное, он ел в последний раз с ними, вчера днём, когда они сварили гречку с тушенкой и заставили его поесть. – Можешь не отвечать, там Макс макароны доваривает, сейчас есть пойдём.Кай устало улыбнулся, спорить бесполезно, он это понимал.Они доработали план, а затем перешли в импровизированную кухню под соседним навесом, там уже стояли миски с едой. Он ненавидел есть мясо, но сейчас было всё равно, что есть. Сразу отложив полмиски в другую тарелку, такое количество он никогда не съест, это на неделю, Кай с мучением приступил к еде. – Хороший план, генерал! – сказал Кирилл, уплетая макароны. – Мы так разом сделаем то, что уже три недели не можем осуществить. – Главное, эта бессмысленная бойня прекратится, – кивнул в сторону непрекращающихся взрывов Игорь.У Кая зазвонил телефон, это был Сергей. – Из Москвы, я отвечу, – Кай встал из-за стола, радуясь, что появилась возможность оставить еду.Сергей звонил по их делам, по партии нового груза и обеспечении его безопасного прохождения по тропе. Их разговор постоянно прерывался канонадой взрывов. – Кай, как там у тебя? – Не переживай, как обычно… А у вас там как дела?Сергей понял, что этот вопрос хоть и звучал как общий, относился к Прохору. Ему было нечего ответить Каю, он пробурчал стандартный ответ о том, что всё нормально и нажал на отбой.Кай на него не обижался, понимал, что он ничего не может сделать, если Прохор принял решение, его не переубедить.Он вернулся к своему столу. Тем более пришли командиры отделений. Нужно было приступать к осуществлению его плана. Нужно наконец сделать решительный рывок и прекратить эту бойню.Разработанную операцию начали осуществлять с ночи. Кай стоял на командном пункте и наблюдал в бинокль ночного виденья за позициями противника. Стали поступать данные, что огневые точки постепенно готовы к ликвидации. Когда рассвело, началась отвлекающая атака. К двенадцати дня всё шло по их плану. Огневые точки находились под прицелом, и все ждали команды к началу операции.Кай, перепроверив всё ещё раз, дал отмашку. Опять зазвучала с их позиций отвлекающая канонада залпов по противнику, одновременно начался обстрел огневых точек, к которым под покровом ночи были переброшены их отряды. Артиллерия врага замолчала. Там началась паника, они не были готовы увидеть у себя их. Кай понимал, вот это и есть те пять минут, пока противник сориентируется, подтянет силы и восстановит поврежденные орудия. Он дал очередную команду.В бой пошла пехота, её прикрывали с их позиций мощным огнём из орудий. Но здесь произошло непредвиденное, три орудия с огневой точки противника ожили и стали обстреливать уже вылезших из окопов солдат. Произошла заминка, пехота, поливаемая огнём со склонов, стала возвращаться обратно в окопы.«Только не обратно! Больше такого шанса не будет».К Каю подбежал Игорь и сказал, что орудия противника сейчас загасят, что-то там не так пошло, кто-то не до конца чётко исполнил приказ, и поэтому произошла такая накладка.Но сейчас Каю было не до этих объяснений, он понимал, что если люди вернутся в окопы, их уже оттуда не поднять, и будет упущено время. Это конец! Атака провалится, и они опять будут сидеть здесь в окопах и пересчитывать раненых и убитых. Нет! Только не это. Такой шанс он не упустит! Нужно вернуть людей! Нужно, чтобы они пошли в атаку, сейчас! Времени нет, сейчас или никогда!Кай оглянулся. Чуть вдали, за насыпью, стояли привязанные поседланные лошади на коновязи и жевали сено. Лошади в такой своеобразной местности всегда были нужны – бесшумный, всё проходящий транспорт. Он быстро пошёл в их направлении. Его исчезновение с командного пункта никто не заметил. Все были заняты происходящими событиями.Перед линией их окопов, куда уже попрыгала, укрываясь от выстрелов, пехота, появился Кай на белом коне.Конь гарцевал под ним, дрожа от напряжения. – Все за мной! В атаку! Мы победим! – прокричал Кай, поднял коня на дыбы и поскакал по линии окопов.Такого увидеть не ожидал никто. Кай был в своём чёрном мундире с роскошными золотыми погонами и золотым аксельбантом, он был без фуражки, его смоляные кудри теребил ветер, зелёные глаза горели неистовым огнем. Он достал меч, который отражал солнце в своём лезвии. Повод он взял в одну руку, чтобы в другой держать меч высоко над головой.Он повернул коня в сторону окопов противника. Вокруг него гремели взрывы, свистели пули, его осыпало мелким песком от разрывающихся снарядов.Ещё раз проскакав по линии их окопов, Кай поскакал в сторону врага. Он слышал за собой всё усиливающийся крик «Ура», обернувшись, он увидел, что из окопов выбираются солдаты и бегут за ним на противника.Именно в этот момент огневые точки были подавлены, а противник, поняв, что у него нет поддержки с них, стал в панике покидать свои укрепления, видя приближающуюся на него лавину людей во главе с всадником на белом коне. Именно на это и рассчитывал Кай. Всё точно, всё рассчитано верно. Ни минутой позже, ни минутой раньше. Он верно сделал, что повёл людей за собой.Влетая на скорости в укрепления противника, он рубил мечом тех, кто пытался на него нападать. Вскоре подоспела пехота, потом он услышал шум БТР. Противник бежал, оставляя свои укрепления, оружие, боеприпасы…Они победили. Кай гарцевал на белом коне между солдат с мечом в руке, с лезвия которого стекали капли крови.Солдаты восхищенно смотрели на него, становились «по стойке смирно», офицеры «отдавали честь». Потом он поскакал по линии занятых им окопов противника и его сопровождали крики «Ура».Он знал, что это предназначалось ему. Он не подвёл их, он сделал это. Они им восхищались, понимая, что только их «генерал» вот так может вскочить на коня и под градом пуль поскакать с мечом в руке на противника. И они кричали «Ура», когда он проезжал мимо них.Кай поскакал обратно, к своему временному штабу. Он скакал мимо БТР и танков, и каждый, мимо кого он проезжал, кричал «Ура» и брал под козырек, восхищенно смотря на своего генерала.У входа в штаб его ждали десантники и Йонг, всю картину происходящего они видели с наблюдательного пункта. Зрелище было феерично и завораживало своей красотой и мощью. Да, Кай непредсказуем!Солдатик придержал коня, пока тот спрыгнул с него, и забрал его обратно. Эти кони были в его распоряжении. Ещё по дороге Кай беспокойно осматривал лошадь, боясь найти на его шкуре следы от пуль. Удивительно, на нём не было даже царапин, уж на светло-серой шкуре коня даже капля крови была бы видна. Конь был невредим, так же как и он. Кай прошёл внутрь штаба, понимая по лицам своих офицеров, что они еле сдерживаются.В штабе были только они. Максим встал у двери, чтобы никто не зашёл. – Твою мать! Ты что творишь?! – Кирилл грубо схватил Кая за грудки и, встряхнув в воздухе, припёр к стенке. – Ты что творишь?! – опять повторил он, задыхаясь от гнева. – Отпусти… пожалуйста… мне больно, – Кай поморщился он зудящей боли в спине при перепечатывании его к стенке.Кирилл занес руку для удара, но увидев, как Кай беззащитно сжался, медленно опустил руку и отошёл от него. – Ты представляешь, что тебе будет за твою выходку? – спросил Игорь. – Мне вот даже представить страшно! Повёл себя как мальчишка! Глупый, безответственный мальчишка. Тебе людьми руководить доверили, а ты в героизм играешь? – О нас тоже мог бы подумать, ведь если тебе там голову бы снесло, мы все под трибунал пошли. Такие действия неприемлемы для командующего! – Павел говорил зло, не смотря на Кая. – Да ему плевать на нас! Повыделывался там, покрасовался. Может, ещё поездишь, тебе там ещё покричать «Ура» готовы, что ты так рано-то пришёл? Иди в лучах славы понежься, – Максим сплюнул на землю, продолжая стоять у дверей. – Это неправильное действие для командующего фронтом. Ты так не имел права поступать, – как всегда спокойно, без эмоций завершил общую картину Йонг.А всё-таки он надеялся, что его офицеры его поймут. Поймут, почему он так поступил. Почему он рискнул. Ведь они победили, и это даст мир, недолгий, хрупкий мир. Но благодаря этому будут живы его солдаты. Он отвечает за их жизни, это его ответственность. Поэтому он так поступил. И он ни о чём не жалел. Даже о том, что последние его друзья отвернулись от него… – Я думал, вы поймете, почему я поступил так, – Кай обвёл взглядом своих офицеров. – Жаль… – Себя пожалей. Там наверху такую твою выходку без внимания не оставят. Три шкуры за это с тебя спустят, – Игорь зло ходил из стороны в сторону перед Каем. – Мне важней, чтобы мои друзья поняли меня, поняли, почему я это сделал. – Да детство в одном месте играет, вот и сделал! Что там ещё понимать! – сказал Павел, не глядя на Кая. – Сейчас бои прекратятся, может, на месяц, а может и на больше. Вы сами-то не устали трупы отсюда в тюльпанах отправлять? – Кай очень хотел, чтобы те, кто ему так дорог и близок, поняли его. Не бросали одного. – Тем более это из-за заминки с огневыми точками, нужно ещё разобраться, почему они стрелять продолжали. Если бы время было упущено, мы бы сейчас опять в окопах сидели и постреливали. Это был шанс! Шанс на победу. – Хватит патриотичные лозунги здесь развешивать. Ну и захлебнулась бы атака, и что? Работа у нас такая. Сиди себе и постреливай. Это вообще план сверху пришёл, чтобы мы здесь в окопах сидели. Вот и сиди себе тихо. Что лезешь-то? От жестоких слов Максима Каю стало мерзко на душе. Неужели война может так ожесточить? Кай ещё раз обвёл всех взглядом и сказал: – Я всё понял. За произошедшее отвечать буду только я. Можете не переживать. Закончим этот разговор. Сейчас много работы, предлагаю незамедлительно к ней приступить.Его тон был спокоен, его внутренняя сила лидера не вызвала ни у кого желания вступать с ним ещё в дискуссию. Поскольку работы было действительно много, все занялись своими обязанностями.Поздно ночью за Каем приехали машины из главного штаба. Его попросили незамедлительно поехать с ними. Кай знал, что вот, оно началось! Такой его поступок в штабе точно без внимания не оставят.В главный штаб приехали утром. Всю дорогу в машине он проспал.В кабинете у полковника были все его офицеры. Кай видел – ждали его. Он зашёл в кабинет и остановился в центре, обводя всех спокойным взглядом. В углу кабинета, у окна, стоял Джордан и два его громилы. Вот сейчас Каю стало по-настоящему страшно! Пусть всё, что угодно, но только не Джордан! – Сдать оружие! – официальным тоном приказал Пётр Иванович. К Каю подошел Стасик и, погано улыбаясь, явно наслаждаясь этим моментом, стал забирать у Кая его личное оружие: три пистолета, два меча и три ножа. – Это всё? – Да, – ответил Кай. – А теперь объясни, что это? – Полковник поднял листки с отпечатанными фотографиями, там везде был заснят Кай на белом коне. Снимки были эффектными, вокруг были взрывы, бежали солдаты, и он с мечом, скачущий на противника. Корреспонденты местной прессы присутствовали при их военных действиях постоянно, и уж таких эффектных действий они не упустили, засняли всё. – Ваш приказ выполнен, линия фронта передвинулась вглубь территории противника на десять километров. – Я не об этом спрашиваю?! Я спрашиваю, почему ты, командующий фронтом, позволил себе такую выходку?! – Я одержал победу! – Молчать! Мальчишка! Ты не имел права себя так вести! Тебе оказали доверие. Для тебя всё сделали: свой гарнизон, штаб, офицеры. Всё! Кто позволил тебе себя так вести?! Твоя задача была вести боевые действия и ждать удачного случая для атаки и всё! – Там не было бы удачного случая. Неужели непонятно, мы уже месяц там сидим. Это был нереальный план, который вы прислали. Там гибли люди. Каждый день. Наши люди! – Молчать! Ты должен был исполнять и всё. Вот твоя задача! Ты ещё планы штаба критиковать будешь. Людьми мне тыкать! – Пётр Иванович перевел дух, затем продолжил. – Ты лишён всех званий, разжалован в рядовые. Сорвите с него погоны. Он не достоин их носить.Лейтенант Ивченко только этого и ждал. Два его помощника быстро заломили руки Кая назад и захлопнули наручники, а Стасик, так же продолжая улыбаться, содрал с плеч Кая золотые погоны и отодрал с груди аксельбант.Кай не сопротивлялся, он только презрительно посмотрел в глаза Стасика, тот аж шарахнулся от него. – У меня всё… он ваш, – Пётр Иванович махнул в сторону Кая.Кай понимал, что это значит. К нему приближались Джордан и его два подручных.Джордан остановился рядом с Каем, смерил его взглядом. Кай стоял спокойно, даже виду не подал, что ему безумно страшно. – Ну что ж, займемся твоей воспитательной работой! Джордан сделал выпад вперёд, и у Кая перехватило дыхание. Его кулак попал чётко в солнечное сплетение, Кай опустился на колени. – Забирайте его, – кивнул Джордан своим громилам, которые подхватили Кая под руки и поволокли к выходу.Полковник Батулин проводил их взглядом. – Он же герой. Молодец! Выиграл сражение. Зачем с ним так? – Хватит. Это не обсуждается. Кай человек не мой. Он их. Вот они и пусть с ним сами разбираются. – Не нравится мне, как они хотят с ним разобраться. – Владимир Петрович, прекратите разговоры на эту тему, – очень сурово сказал полковник.Остальные даже не стали возражать. Поступок Кая всех поразил. Они все им восхищались, хотя и понимали, что неоправданный героизм. Но разве героев судят? Да, в страшное они живут время, здесь героев судили…