Тайная жемчужина - Бэлоу Мэри - Страница 3

И вот она снова пришла в агентство мисс Флеминг. Деньги, которые ей дал джентльмен со шрамом, уже кончились, Флер понимала: если она и сейчас не найдет работу, то в этот вечер ей придется пойти к театру на Друри-лейн. При мысли об этом ее охватывал ужас, и к горлу подступала тошнота…

– У вас нет для меня подходящего места? – спросила Флер, переступив порог агентства.

Мисс Флеминг нахмурилась, и Флер уже приготовилась услышать очередной отказ. Но владелица агентства вдруг взглянула на нее как-то странно и, поправив очки на носу, со снисходительной улыбкой проговорила:

– Вот что, мисс Гамильтон… Там, в соседней комнате, сидит джентльмен, который хотел бы нанять гувернантку для дочери своего хозяина. Может быть, он захочет задать вам несколько вопросов, пусть даже у вас нет никаких рекомендаций. Подождите здесь, я сейчас…

Флер стиснула зубы и сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. У нее перехватило дыхание: ей казалось, что она вот-вот задохнется. Гувернантка… О нет, даже не стоит надеяться… Этот джентльмен, наверное, даже не пожелает говорить с ней.

– Пройдите сюда, если вам угодно, мисс Гамильтон, – сказала мисс Флеминг, выходя из соседней комнаты. – Мистер Хаутон хочет поговорить с вами.

Флер судорожно сглотнула и переступила порог. Мисс Флеминг осторожно прикрыла за ней дверь.

– Мисс Флер Гамильтон? – Сидевший за столом худощавый мужчина окинул ее внимательным взглядом.

Флер какое-то время молчала. Наконец кивнула:

– Да, сэр.

Он жестом указал ей на стул, и она села. Оправив платье, вопросительно взглянула на собеседника.

– Я ищу гувернантку для дочери мистера Кента. Девочке пять лет. Полагаете, вы смогли бы занять это место?

– Да, смогла бы. Я окончила школу Бродридж, это в Оксфорде. Неплохо говорю по-французски и по-итальянски. Играю на фортепиано и немного рисую акварелью.

Всегда интересовалась историей м литературой. Умею вязать на спицах.

«О Боже! – думала Флер. – О Боже, прошу тебя.., ну, пожалуйста…»

– Если я обращусь к вашим бывшим наставницам, они подтвердят ваши слова?

– Да, сэр. Я уверена, что подтвердят. Только, пожалуйста, не делайте этого, не надо к ним обращаться…

Мистер Хаутон внимательно посмотрел на собеседницу.

– Мисс Гамильтон не могли бы вы рассказать о своей семье? Кто ваши родители?

Флер потупилась.

– Мой отец был джентльменом, – проговорила она. – Отец умер, оставив долги, и я отправилась в Лондон, чтобы найти работу.

– Когда вы приехали в Лондон?

– Месяц назад.

– И чем занимались после приезда?

Флер снова потупилась.

– У меня было немного денег, и мне хватало.

Она заметила, что мистер Хаутон смотрит на ее шелковое платье, совершенно неуместное в конторе мисс Флеминг.

Конечно, он все понял… Глядя на нее, не мог не понять…

Разумеется, мистер Хаутон обо всем догадывается. Вероятно, даже о том, что она стала проституткой.

– А рекомендации? – спросил он. – У вас при себе есть рекомендательные письма?

Флер знала, что ее надежды рухнут. Иначе и быть не могло.

– У меня их нет, сэр. Я никогда нигде не работала. Я жила.., как дочь джентльмена.

Покорная судьбе. Флер ждала отказа. И все же надежда еще теплилась в душе. «Боже, – твердила она мысленно, – пожалуйста, помоги мне!»

– Место ваше, если вы согласны, – услыхала она голос мистера Хаутона.

Флер в изумлении подняла голову:

– А разве мистер Кент не желает лично поговорить со мной?

– Он мне доверяет, – ответил мистер Хаутон.

– А миссис Кент? – спросила Флер. – Она не хочет… расспросить меня?

– Миссис Кент сейчас в Дорсетшире с дочерью. Так вас устраивает это место, мисс Гамильтон?

– Что? Да, конечно, устраивает.

– Я должен записать ваше полное имя и адрес, – сказал мистер Хаутон.

Он пододвинул к себе лист бумаги и обмакнул перо в чернильницу. Минуту спустя проговорил:

– Через несколько дней я пришлю вам билет на почтовый дилижанс. И договорюсь, чтобы вас встретили в Уолластоне и отвезли в Уиллоуби-Холл, в имение мистера Кента.

Кроме того, вам передадут аванс. Чтобы вы оделись.., соответствующим образом.

Мистер Хаутон снова окинул взглядом шелковое платье девушки. Немного помолчав, спросил:

– Может быть, у вас есть какие-нибудь вопросы?

– Нет-нет, – пробормотала Флер, поднимаясь со стула. – У меня нет вопросов, сэр.

Мистер Хаутон тоже поднялся.

– Всего хорошего, мисс Гамильтон, – сказал он, учтиво наклонив голову.

Флер вышла из агентства, даже не заметив, что мисс Флеминг доброжелательно улыбнулась ей на прощание.

А Питер Хаутон в задумчивости прошелся по комнате.

Все-таки герцог – странный человек… Ведь в этой девушке нет ничего особенного, ничего привлекательного. Впрочем, фигура у нее неплохая. Что ж, если ему так приглянулась уличная пташка, мог бы оставить ее в Лондоне и наведыпатьея к ней, когда возникнет желание. А герцог отправляет ее в Уиллоуби, к своей жене… И хочет, чтобы эта девушка стала гувернанткой его дочери. Все же интересно получается…

Жена и любовница – под одной крышей. А может, его светлость вскоре тоже отправится в Дорсетшир?

Питер Хаутон едва заметно улыбнулся. Во всяком случае, теперь ему уже не придется часами сидеть с мисс Флеминг – она так надоела ему за эти четыре дня…

Шесть дней спустя Флер села в почтовый дилижанс, направлявшийся в Дорсетшир. С собой у нее был только небольшой саквояж, где лежали голубое шелковое платье, серая накидка и еще кое-что из вещей.

Поездка была долгая и утомительная, а сидевшие рядом пассажиры оказались людьми крайне неприятными и болтливыми. И все же Флер была рада, что покинула Лондон.

Ведь там ей пришлось бы жить в своей убогой комнатенке и вечерами выходить на улицу в поисках клиентов…

Да, она не жалела о том, что покинула Лондон. Только бы мистер и миссис Кент не узнали всей правды о ней. Но как они об этом узнают? Лишь один человек мог бы рассказать о ней всю правду, но она уже никогда его не увидит, хотя он будет являться к ней в ночных кошмарах до конца ее дней.

И тут перед ней возникло лицо Хобсона. Его глаза остекленели, челюсть отвисла, а на мертвенно-бледном лице застыло удивленное выражение.

Значит, теперь он будет преследовать ее не только по ночам…

Она убила его. Она не только проститутка, но еще и убийца. Что сказали бы эти люди в дилижансе, если бы узнали, кто сидит с ними рядом?

Нет, она не убийца. Никто не посмеет так ее назвать.

Она лишь оттолкнула его, он упал и ударился головой об угол кирпичной кладки под очагом. Ударился – и умер. Это просто случайность. Она защищалась. Он хотел задержать ее по распоряжению Мэтью, а она защищалась…

Осмотрев бездыханное тело Хобсона, Мэтью произнес:

«Убийца». Ошеломленная случившимся, она забыла обо всем на свете и бросилась бежать…

А может быть, ее не станут преследовать? Может. Мэтью все-таки объяснил, что смерть Хобсона – трагическая случайность? Впрочем, если ее и разыскивают, то теперь уж наверняка не найдут.

Флер невольно улыбнулась… Она попыталась представить себе маленькую мисс Кент и ее родителей. Вероятно, это прекрасная дружная семья, такая же, как когда-то была у нее…

Флер вдруг нахмурилась. Она вспомнила о том, что собирается проникнуть в этот дом обманом. Обманом – потому что не совсем честно отвечала на вопросы мистера Хаутона.

Когда тот спросил, чем она занималась, приехав в Лондон, она солгала, сказала, что у нее еще оставались деньги, на которые можно было как-то прожить. И она умолчала о том, что стала проституткой…

Флер попыталась не думать об этом. Ведь никто ничего о ней не знает. Вот если бы она вышла замуж, то ей, конечно, пришлось бы обо всем рассказать мужу. Но сейчас не время думать о замужестве. И Флер снова вспомнила Дэниела, вспомнила его ласковую улыбку и светлые волосы… Если бы обстоятельства сложились по-другому, она вышла бы замуж за Дэниела и была бы счастлива с ним до конца своих дней Она любила его.