Сексуальный зверь (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 23

— Из Фукусимы произошла утечка радиации?

Я стягиваю его футболку, и волосы падают на мою голую спину, я ползу к нему через разложенную еду.

Он опускают свою загорелую руку на мое бледное обнаженное плечо.

Я толкаю его на пол и забираюсь на него сверху. Сильными руками он обхватывает меня за талию, чтобы удержать в более устойчивом положении, пока я опускаюсь на его член. Я знаю, что пьяная, поэтому движения разрозненные. Несмотря на это, мы быстро кончаем. Я лежу на нем и слушаю как глухо стучит его сердца. Мне нравится, когда он находится у меня внутри.

— Я могу так заснуть, — шепчу я.

— Обопрись на руки и колени, женщина.

Несколько часов спустя, огонь потух, превратившись в угли и пепел. Я лежу усталая и дрожащая рядом с ним в темноте, тянусь рукой и дотрагиваюсь до него, жест одновременно вопросительный и трепетный. Мои глаза широко раскрыты и в них светиться что-то новое, знания, настолько сильные от произошедших эмоций, я никогда не была по-настоящему настолько живой.

— Мне пора уже возвращаться в Лондон.

Он поворачивается ко мне, выражение его лица кажется опьяненным то ли от спиртного, то ли от желания, которое светиться в его глазах.

— Еще нет. Я не закончил с тобой.

— Ах, — задыхаюсь я, когда мои соки брызгают ему в рот.

20.

— Я получила работу, — кричу я в телефон.

Он смеется, мне так нравится, когда он смеется.

— Ты сейчас разговариваешь с дизайнером по интерьеру Vincent & Prestige’s Studio’s. Я начинаю свой первый дизайн-проект с отделкой задания в понедельник!

— Хочешь отпразднуем за обедом?

Я чувствую разочарование, подобно волне, окотившее меня с ног до головы.

— Я не могу. Я иду за покупками с моей невесткой за детскими вещами.

— Как поживает Лили?

— Она тихо психует, убеждая Джека, что ей следует рожать совершенно естественным путем в ванной. На самом деле она собиралась рожать без эпидуральной анестезии! Видимо, она будет сосать сахарные пилюли плацебо все это время. Я сказала ей, что она с прибабахом. Когда я буду рожать ребенка, то хочу быть в отключке. И я не имею в виду эпидуральную анестезию. Я имею в виду общий наркоз. Я не хочу ничего чувствовать! Ничего. Я хочу проснуться, и увидеть своего мужа, держащего розового ребенка чистого и завернутого в одеялко.

Молчание на другом конце провода настолько обволакивающее, что его можно спокойно намазать на кусок хлеба. Затем до меня наконец доходит, что я сказала и как это звучит со стороны. Полное сумасшествие говорить о детях после трех дней секса с ним. И именно с ним игроком… да, даже в этой ситуации я не могу назвать его кобелем.

— Слава Богу, это будет через десять лет не раньше, прежде чем я буду находиться в этом положении, — мне становится страшно от стекающей как патока тишины на том конце провода.

— Мы должны отпраздновать твою новую работу, — совершенно спокойно говорит он.

Я облегченно вздыхаю.

— Да, должны, я согласна.

— Куда ты хочешь пойти? — спрашивает он.

Я отвечаю даже не задумываясь.

— Silver Lee.

— Разве ты не хочешь сходить куда-нибудь? Это большое событие.

— Неа. Я до сих пор полностью не видела твой дом, помнишь об этом?

Двойной удар. Я слышу его нежелание, как наждачная бумага, проходящая по моей коже. Он не хочет показывать мне весь свой дом. Почему черт побери?

— Если ты не хочешь, тогда хорошо не надо. — Боже мой! Я становлюсь тряпкой.

Молчание, а потом он говорит:

— Все нормально. Я устрою тебе экскурсию по дому. Заберу тебя в 3:00?

— Хорошо, увидимся.

* * *

Я проскальзываю на пассажирское сиденье черной как уголь Aston Martin Би Джея, закрываю дверь и поворачиваюсь к нему. Ух ты! У него сексуальная трехдневная щетина, которая делает его угрюмым и задумчивым. Он медленно скользит по мне взглядом, таким темным, что от его глаз невозможно оторваться.

— Привет, — говорю я, затаив дыхание.

Он наклоняется и целует меня. Я могу сказать только одно — мужчина умеет целоваться. Какое-то мгновение мне хочется обвить его шею руками, запустить пальцы в его волосы, перелезть к нему на колени и потереться о его массивный член. У меня даже начинает покалывать кожу, голова гудит. Рука сама собой дотрагивается до его твердой груди.

— Что? — шепчу я, потому что он смотрит не отрываясь.

Его глаза с поволокой желания. Он проводит пальцем по моей нижней губе и движется дальше вниз по моей коже. Его голос опускается до хриплого шепота, который ласкает кожу.

— Ты так чертовски красива.

Я опускаю глаза, потому что испытываю жар и начинаю краснеть от мимолетного счастья.

Он приподнимает пальцем мой подбородок вверх.

— Тебе не говорили такое, твои мальчики, которые не боялись твоего брата?

У меня ухает что-то внизу живота.

— Думаешь, есть еще парни, которые не боятся моего брата, как ты?

— Поскольку я пока не на передовой, позволь мне сказать тебе, Лейла. Ты потрясающе бл*дь чертовски красива.

— Ты тоже не так уж плохо выглядишь, — застенчиво отвечаю я.

— Я? Я противная морда. Ты совсем другое дело. Ты на самом деле одурманивающая и пьянящая.

— Это напоминает мне, что ты много знаешь о моем имени. Даже я думала, что Лейла по-арабски переводится как ночь.

— Я изучал это вопрос, Принцесса.

— Поэтому ты и купил булавку для галстука, на которой написана Лейла?

Он становится отстраненным.

Я хмурюсь.

— Что?

— Ничего, — он поворачивается и заводит двигатель. — Итак Лили настаивает на родах дома. И когда?

— Ну, — отвечаю, поудобнее усаживаясь на сиденье. — Ребенок должен появиться через три недели.

— И Джек согласился на домашние роды?

— Ах, ему естественно это совершенно не понравилось, но он решил осуществить тотальный контроль над этим капризом, поэтому договорился за бешенные деньги с лучшей акушеркой в Англии, которая после этого события сможет обеспечить и устроить прекрасную жизнь всей своей семье и 3 детям, но она должна жить у него в доме две недели до начала родов. Насколько я понимаю, бедная женщина будет фактически пленником до тех пор, пока не родится ребенок. Естественно, он также нанял целую бригаду медиков на случай, если возникнут какие-нибудь осложнения.

Он смеется.

— Это уже больше похоже на Джека, — потом он серьезно спрашивает:

— Когда ты собираешься рассказать ему о нас?

Теперь моя очередь стать серьезной.

— Я хочу сказать, но он выглядит таким счастливым сейчас. На самом деле, я никогда не видела его таким счастливым, и чтобы он столько смеялся. Ты можешь себе представить он поет своему ребенку?

Он поворачивается на миг, глядя на меня, удивленно приподняв брови.

— Я не хочу портить этот момент. Я скажу после того, как родиться ребенок, — я замолкаю на секунду. Потом, даже не знаю почему, возможно, чтобы испытать его, добавляю: — если мы по-прежнему будем вместе.

Его лицо никак не отреагировало на мое заявление, только руки сильнее сжали руль.

— Ладно, — жестко отвечает он. — Мы подождем до рождения ребенка, но, если я столкнусь с ним, и он прямо спросит меня об этом, я не буду лгать.

— Хорошо.

После этого мы говорим о разном, не касающемся непосредственно нас. Разговор течет легко и спокойной, и я много смеюсь, но в какой-то момент я ловлю себя на мысли, что Би Джей видит многие вещи в совершенно другом свете, нежели я. Гораздо драматичнее и более цинично. Он — полная противоположность мне во всех отношениях. У нас совершенно разные взгляды практически по всем важным аспектам жизни. Он не имеет привычки к чему-либо привязываться, то, что собственно делает большинство нормальных людей. Ну, к примеру, у него нет страницы на Facebook. Он считает, что все соцсети — это своего рода нарциссизм сошедших с ума мальчиков и девочек. Он считает, что там идет постоянный ничего не значащий треп, и иметь 865 друзей в интернете для него это смешно. И выкладывать, ожидая, когда он... вобщем он никогда не делал селфи!