Сюрприз на Рождество - Бэлоу Мэри - Страница 9

– Энн, она настоящая красавица, черт возьми, – согласился Фредди. – В этом вы правы.

– Спешу присоединиться, – заметил, посмеиваясь, виконт Меррик. – Здесь допускаются лишь доброжелательные замечания-и шутки. Как вы понимаете, мы – одна семья и любим друг друга, что бы тут ни говорилось и ни делалось.

Конечно, Изабелла это понимала. Но было бы гораздо легче обнаружить Джека уже обрученным или женатым, а не быть всю неделю нежеланной свидетельницей его ухаживания за Джулианой Бекфорд, которое, без всякого сомнения, закончится их помолвкой на Рождество.

Это невозможно вынести. Однако нет ничего невозможного. Большую часть жизни она прожила с этой философией и не раз находила подтверждения своей правоты. В конечном счете Джек – часть ее далекого прошлого. Позднее были брак, семейная жизнь, успех в карьере. Сейчас Джек для нее ничего не значил.

Абсолютно ничего.

– Члены семьи должны быть достаточно близки, чтобы подсмеиваться друг над другом и плакать вместе, – сказала Изабелла с улыбкой и отметила, что все головы повернулись к ней, точно она сказала что-то очень мудрое. Для нее такая реакция была привычна.

– Верно, черт возьми, – пробормотал Фредди. – Я не уверен, что Бобби спокойно уснул сегодня вечером в незнакомой детской. А ты как думаешь, Энн? Может, мне стоит пойти и расспросить о нем Руби?

– Сейчас детская уже не столь непривычна для Роберта, Фредди, – мягко ответила Энн. – Он проводит здесь пятую ночь. Разве вы не прибыли тремя днями раньше остальных?

– Как обычно, – усмехнулся виконт Меррик, когда Фредди поднялся и направился к своей жене. – Он так боится забыть о встречах, графиня, что даже на светские приемы приезжает на несколько дней раньше и отказывается уезжать назад, так как опять не уверен, что запомнит назначенное время.

Изабелла рассмеялась со всеми, дородный Фредди, судя по всему, был очень медлительным.

Она ощутила глубокую тоску. Необъяснимую, если учесть, что она только что уговаривала себя, будто Джек для нее ничего не значит. Он был в галерее, где ему и полагалось находиться, вместе с красивой юной леди, пожелавшей стать се другом. Несомненно, сейчас они целуются, ведь Джек-должен жениться на ней.

Изабелла представила, как Фрейзер целует девушку и его язык действует заодно с губами. Хотя до своего прибытия в Портленд-Хаус и до того, как она вновь встретилась с ним глазами, Изабелла старалась не вспоминать об этом, чтобы нс причинять себе боль. Она далеко запрятала воспоминания об их занятиях любовью и о том, что он заставлял ее чувствовать.

Почему это вновь приобрело для нее особый смысл? Недавно это не имело никакого значения. Джек Фрейзер играл незначительную роль в ее жизни.

– Если говорить о непривычной детской, – сказала она, поднимаясь и тепло улыбаясь окружающим, – то в незнакомой обстановке оказались мои дети. Если позволите, я пойду взгляну, как они устроились.

Марсель, должно быть, заснул. Этот мальчишка мог спать где угодно. Он обладал безмятежным нравом своего отца. Однако Жаклин была пугливым и чувствительным ребенком и могла сейчас не спать. Изабелла очень старалась не выказывать ей большей любви, чем Марселю. Она была бы рада умереть за любого из своих детей, чтобы оградить их даже от случайной боли. Но Жаклин гораздо больше нуждалась в ее любви и привязанности, так же как и в их постоянном подтверждении.

А еще она нуждалась в материнском наставничестве. Марсель, повзрослев, вернется во Францию управлять поместьями отца. Он приживется там и будет принят семьей, отвергшей его мать. Но Жаклин? Изабелла не знала, что станет с ее дочерью:

– Разумеется. Вы должны успокоиться. – Виконт Меррик встал и подал ей руку. – Позвольте мне сопровождать вас, мадам.

К счастью, – она даже затаила дыхание, поднимаясь наверх, – они не встретили на лестнице Джека и его нареченную невесту. Изабелла больше не вернулась в гостиную в тот вечер. Она передала свои извинения через лорда Меррика, когда тог оставил ее в детской, убедившись, что его дети спокойно спят. Жаклин, напротив, лежала с открытыми глазами, ожидая прихода матери.

– Джек.

Кончики ее пальцев двигались вверх и вниз по его спине, позволяя ему ощущать чудесную расслабленность. Ее голос звучал низко и мечтательно.

– Я должна добиться успеха. Я должна прославиться, стать самой лучшей.

И она наверняка добьется своего. Обладая талантом – иногда Изабелла испытывала его на нем, – она добилась того, что модное общество начало замечать ее.

– И независимой? – спросил Джек, поднимая лицо от шелковистой и ароматной гривы ее золотистых волос и приникая к ее губам долгим и ленивым поцелуем. – Чтобы освободиться от меня, Красотка?

– Да, – ответила она.

Джек устал, но все равно глубоко проник в ее теплые, знакомые глубины. В следующий момент он отпрянул от нее, перевернулся на спину и уставился в потолок. Впервые он получил открытое подтверждение того, что их любовная связь служила лишь прикрытием. Изабелла доставляла ему физическое наслаждение, он же обеспечивал ее средствами, пока она строила карьеру. Однажды она перестанет нуждаться в нем.

Джек знал об этом с самого начала. Однако он любил эту женщину больше жизни и воображал, что читает в ее глазах и порывах тела ответное чувство.

«Бедняга! – думал он, насмехаясь над собой. – Мне двадцать один год, и я страдаю от безответной любви к содержанке». Его первая женщина. Он точно знал, что следует делать и чего добиваться, когда впервые уложил ее в постель и набросился на нее с поспешностью, вызванной смущением.

Его взгляд затуманился. Джек почувствовал горячие слезы на щеках. Растерянный и униженный, он соскочил с кровати, отбросив рукой покрывало. Боже! Великий Боже! Джек пробормотал вслух несколько богохульств.

У него была сотня женщин после Красотки. Возможно, даже сотни. Так какого дьявола он в мечтах все еще ощущал прикосновения ее пальцев на своей спине и помнил аромат ее волос и тела? Отчего мысли не занимала леди Финли-Додд, его искусная любовница?

Шагая в гардеробную, Джек благодарил Бога за то, что действительность несколько отличалась от мечтаний, В действительности он никогда не плакал и не стонал, Он скрыл боль, которую чувствовал необычайно ясно. Он до сих пор помнил, что сказал, торопливо подняв руку к глазам.

– Будь хорошей девочкой и дай мне знать заранее, ладно, Красотка? – произнес он, позевывая, словно от усталости после занятий любовью. – Для того чтобы я успел найти другую шлюху, готовую заменить тебя. – Впервые Джек произнес это слово вслух, применив его по отношению к Изабелле.

Джек был страшно уязвлен и стремился так же больно оскорбить в ответ. Он сомневался, что добился желаемого, он только ощутил стыд за свой поступок.

Джек думал о Джулиане, пока брился и переодевался. Чудесный ребенок. Восхитительная невинность. Прошлым вечером в галерее он почувствовал нежность и желание защитить ее. Он поклялся себе, что за следующую неделю постарается обратить нежность в любовь. Ему следует быть мягким с ней и побороть ее застенчивость.

Он невесело усмехнулся и покинул комнату. Какое злодейство, бабушка! Пару дней назад он находился в городе и был свободен. Джек до конца не осознал, насколько реальны были планы женить его, а потом стало поздно. Конечно, Джулиане казалось, что брак уже устроен. И спустя два дня после приезда он угодил в расставленную для него ловушку.

Джек резко остановился у лестницы, ведущей вниз. И женщина, поднимавшаяся наверх, тоже замерла. Затем оба продолжили свой путь. Она была одета для прогулки. Должно быть, уже выходила гулять. Джек знал, что долго спал. Его удерживали в постели приятные воспоминания! Он стиснул зубы.

– Доброе утро, – пробормотала Изабелла, не поднимая глаз.

Джек преградил ей путь, и она взглянула на него своими зелеными глазами.

– Что вам угодно? – спросила Изабелла через несколько секунд, прерывая установившееся молчание.