Аномальщик. Часть 2 (СИ) - Самылов Алексей Леонидович - Страница 4

Женщина посмотрела на деньги, потом мягко отвела протянутую руку.

— Нет, не надо, — негромко сказала она. — Здесь это просто бумажки, что здесь на них купишь?

Денис, чувствуя себя чрезвычайно неловко, вспыхнул, и спрятал деньги. Не поднимая взгляд, он буркнул:

— Извините, я не хотел обидеть.

В комнате, освещенной красноватым светом заходящего солнца воцарилась тишина. Женщина вдруг оказалась очень близко. Денис удивленно поднял голову. И тут же его губы, оказались очень близко с губами женщины.

— Жизнь за жизнь, — негромко сказала она и толкнула его на кровать.

Тяжело дыша, Денис молча помогал ей стащить с себя одежду. В свете заходящего солнца он увидел белое как молоко обнаженное тело. Алым контуром солнце очертило крепкую, полную грудь, немного отвисшую, но еще не дряблую. Рука сама потянулась к желанным полушариям. Парень облизал враз пересохшие губы и притянул к себе женщину. Мягко поцеловав ставшие такими податливыми губы, он посмотрел в ставшие вдруг такими большими глаза…

… Что–то больно впивалось в голую ягодицу. Перед глазами все крутился калейдоскоп этого неожиданного, но очень приятного события. Денис никогда бы не подумал, что сельские врачи, берут такую плату, а то бы из деревень не вылазил.

Улыбнувшись, парень открыл глаза. Опять темень чертова. Рука опершееся на кровать, уперлась почему–то в панцирь сетки. В голое железо то есть.

— Блин, — раздался в темноте удивленный возглас.

Денис точно помнил, что на кровати было белье. Вне всяких сомнений, он засыпал на застеленной кровати, а оказался…

Чертыхаясь, Денис, с горем пополам оделся. На ощупь парень пробрался в горницу, где он оставил свой рюкзак. Расстегнув молнию, он запустил руку внутрь и нашарил пластиковый корпус фонаря.

Свет, после кромешной тьмы, слепил словно солнце. Закрыв его рукой, Денис полоснул лучом вокруг. А в следующую секунду его спина уперлась в стену.

— Что это, — прошептал он, лихорадочно шаря лучом по дому.

Луч фонаря высветил печь. ПОЛУРАЗОБРАНУЮ! Он своими глазами видел ее днем в полном комплекте!

Почерневшие, трухлявые доски, возле окна пол зиял провалом. Вместо занавески, болталась какая–то серая тряпка. Памятная лавка, на которой он два раза просыпался, была какого–то белесого цвета. Не помня себя, Денис нащупал рукой рюкзак. Сердце гулко билось в груди, подергивался правый глаз.

Парень буквально выпал на улицу. Попавшая в луч света баня, зияла дырой в стене, крыша на ней съехала набок. Забор, отделявший двор и огород, наполовину упал. Под ногами захрустело что–то типа веток.

— Да что за дерьмо! — придушенно выматерился Денис.

Ворота, и днем не новые, но вполне рабочие, тоже были наполовину сгнившими.

Руки парня заходили ходуном, когда он осветил дом напротив. От него остались только стены, крыши не было вообще, как и забора с воротами. И там, где Денис днем видел играющих детей, рос густой бурьян, говорящий о том, что место явно заброшено.

— Блядь, да что же это?! — брань сама лезла на язык.

Он же ясно видел улицу, дома были целые! Людей видел в них живущих! Какого хрена! Денис вышел на середину улицы. Почерневшие от сырости разрушенные жилища. Но как?!

Позади послышались шаги. Парень затравленно обернулся, едва не упав от этого. Луч света уперся в невысокого щуплого паренька, в простой беловатой одежде. Он стоял, закрывшись рукой от луча света из фонаря, направленного прямо ему в лицо.

— Мама сказала, что ты уйти хочешь, — сказал парень.

Денис сглотнул. Неожиданно прорезался голос, пропавший было при столь неожиданном появлении этого странного, хоть и знакомого провожатого.

— Я? Да, я… Да. Ты Савва? А это, — Денис обвел рукой деревню. — Что это?

— Пойдем, идти далеко, — спокойно ответил Савва, кивнув. — По дороге расскажу.

Они вышли из деревни. Денис продолжал светить себе под ноги, а Савва казалось и так все прекрасно видел.

— Мы с мамой раньше не здесь жили. Только я не помню где, маленький был. Только дом помню, красный, с зеленой крышей. Моя мама травы знает, лечить может. Нам дом поставили, после того как она лечить стала. Мы хорошо жили, я тоже. У нас корова была, Пестрая, звали. Потом пришли злые люди. А я знаю, где хоронить надо, меня и не трогали, есть приносят, я кушаю. А злые они пришли, всех коров забрали, зернышки забрали. Все очень грустные были.

Парень тараторил, как пулемет, Денис даже слова вставить не мог.

— Потом они снова пришли, но папа сказал, что они очень плохие. Он прогнал их, и сказал, что может сделать так, чтоб они больше не приходили. Но и нам ходу обратно не будет, если из деревни уйдем. А потом все сказали, что это будет хорошо. Папа уронил камни с неба и сказал, что все. Злые люди больше не приходили. Но пропали звезды.

Парень показал на небо.

— Только я знаю, как вернуться. Нужно идти ночью от белого камня вон там, потом вдоль ручья, перейти его по упавшему дереву. Потом прямо, через кладбище, пока в ворота не упрешься.

Он неожиданно замолк, оглянулся и сказал:

— Только это тайна. Да и не всякий этой тропой, даже зная, пройдет. Только тот, кто молчит и смотрит сердцем. Очень легко с нее свернуть.

Денис замер, пораженный столь резким переходом от бессистемных фраз к осмысленной речи. Тут еще фонарь неожиданно мигнул, раз, другой и погас совсем.

— Пришли, — произнес из темноты Савва.

Издалека вдруг накатило эхо колокольного звона. Он постепенно нарастал, но не становился сильно громче, а просто начинал буквально обволакивать, словно туман.

— Савва! — крикнул Дэн, стараясь перекричать этот перезвон.

— Здрав будь! — донесся его спокойный голос, на мгновение, заглушив колокола.

— Очнулся я короче, вокруг какие люди суетятся. Рядом машина, ну та самая шаха догорает, — Денис посмотрел на Игоря.

Тот открыл глаза и парень вздрогнул. На мгновение ему показалось, что он снова видит странный взор этого Саввы.

— Меня на скорой, в больницу. Врач потом еще удивлялся, как это я с такой травмой головы, смог из машины выбраться. Я по его мнению, должен был в сознание не приходить. А еще удивлялся, что у меня все как на собаке заживает.

Дэн вздохнул и сбил пепел, с незнамо какой по счету сигареты. Во всяком случае, накурено в кухне было изрядно.

— Я понимаю, моя история звучит безумно, — Денис посмотрел на серьезные лица своих слушателей. — Я тоже так думал, пока не убедился, что это все было.

На них не было ни единой эмоции. Никакой, ни ироничной, ни одобряющей.

— Короче, я, когда в том доме сидел, о печь случайно обжегся.

Дэн вытянул руку и перевернул ладонь. На коже краснел след от ожога. Но только уж больно причудливой формы, какой–то причудливый узор, будто цветок.

— Я мог бы подумать, что все это мне привиделось. Все–таки головой я сильно ударился. А из машины мог случайно выпасть, выползти. Кто знает. Только вот это, — он потряс ладонью. — И нашли меня совершенно лысого. Не могли же волосы сами выпасть?…

Идущим после

Я все думал, как помочь тем, кто последует за нами. Ведь, несмотря на это мое желание, человек должен делать Выбор сам. Он должен быть готов, к тому, что ему предстоит. По этому Пути нельзя идти за кем–то или «за компанию».

Вот я и решил, просто рассказать, что происходило со мной. Свои мысли и чувства. Честно говоря, я и сам недавно только вспомнил, что со мной было, да и то не уверен, что полностью.

Мне встретилось на моем Пути немало странных, по обычным меркам, людей. Некоторые их мысли я тоже привел в своем повествовании. Они сбили меня с обычного, упрощенного восприятия действительности, наверно и другим покажутся интересными.

Еще одна просьба. Даже если вам сильно по душе окажутся и мои и мысли этих людей. не воспринимайте их, как истину в последней инстанции. Но анализировать их тоже не советую. Попробуйте пропустить их через сердце и примите их так, как подскажет оно. Мне это сильно помогло, помогло избежать многих поспешных выводов.