Партнер (СИ) - Высоцкий Виталий Викторович - Страница 25

Снаружи, за прозрачным окном–переборкой немного посветлело. Создавалось впечатление, что слабый свет исходил напрямую от стекла, освещая тьму космоса всего лишь на один два метра вглубь, не больше.

Откуда появился этот свет, и почему он вообще возник, на этот счет я был без понятия.

Сея находилась неподалеку, освобожденная Айей, но она, тем не менее, обессилила настолько, что не могла самостоятельно перемещаться.

Взглянув на Сею, я так же обнаружил слабый золотистый ореол света, образовавшийся вокруг ее тела, словно она была поглощена этим светом. Наверное, нечто подобное творилось и с Айей.

— А что если это конец, и так селены уходят из жизни, медленно рассеивая свои тела, и трансформируя их в лучистую энергию? — в моем сознании промелькнула мысль, лишая, итак совсем немногих сил, что у меня остались.

Но я все еще продолжал наблюдать за тем, что творилось снаружи.

Свет тем временем, сначала медленно, а затем все быстрее начал распространяться от Сеи во все стороны. Интенсивность его росла с каждым мгновением.

За стеклом Айи пространство космоса тоже значительно осветилось. Похоже, что подобная световая волна разбегалась во все стороны и от нее тоже. Почувствовал, что путы, удерживающие Айю на месте, ослабли, а затем их действие и вовсе прекратилось. Теперь и Айя была свободна, но почему–то она и не думала никуда перемещаться. Очевидно она так же была лишена сил, как и Сея.

Эти же два 'бруска'-корабля словно испугавшись приближающихся к ним волн света, стали спешно разворачиваться, меняя курс. Они вели себя так, словно прикосновение к этому свету означало для них верную смерть. И все их действия говорили о том, что погибать сейчас они намерения не имели, ни малейшего. Наконец, развернувшись, оба похожих на бруски объекта, ускорившись, разом ушли в точки, а затем и вовсе исчезли из поля зрения.

— Странно, что в этом свете могло их так напугать? — только и возник один единственный вопрос в моем сознании.

И только я собрался задуматься над этой загадкой, как внезапно осознал, что теперь совсем не ощущаю того океана чувств, в каком бессильно бултыхался еще совсем недавно. Походило на то, будто в главный колокол ударили в последний раз, и только отзвуки этого удара эхом разносились вокруг, затихая. Во мне так же все стихло. Наступила блаженная, расслабляющая тишина, и глубокая, поглощающая все пустота, и… я, наконец, позволил себе отключиться. Закрыв глаза, я тут же забылся, распластавшись на теплом бархатистом полу селена прямо в отсеке управления. Внутри было тихо и пусто.

11

Когда я очнулся, придя в себя, то открыв глаза, обнаружил мягкий желто–белый свет, льющийся с потолка. Я лежал в своей двухъярусной кровати на 'втором этаже', был укрыт одеялом и смотрел в потолок.

— Ничего себе сон мне приснился. Привидится же такое. — промелькнули первые мысли в моем разуме. — Айя, интересно, как она сейчас? Удалось ли ей и Сее выжить и восстановиться после схватки с Ассинтами?

Хотел бы я это знать, но учитывая, что все это могло быть только сном, я не представлял, как мне спровоцировать в таком случае его продолжение, чтобы все узнать до конца.

Продолжая лежать, слушать тишину, и тупо пялиться в потолок, я почувствовал искорку сомнения. Ощутил всего лишь одну искорку, совсем чуть–чуть, но ее мне хватило, чтобы понять, что что–то во всем этом было не так. Ее оказалось достаточно, чтобы догадаться, что все вокруг было лишь иллюзией. И я осознал, понял, что именно было не так в окружавшей меня обстановке.

Никакого освещения на потолке в моей квартире, какая осталась далеко на Земле, не было уже давно, потому как от короткого замыкания, вызванного водой, вся электропроводка сгорела, а я с тех пор пользовался светильником, установленным непосредственно на моем рабочем столе.

Я спустился с кровати и ощутил под ногами твердую поверхность пола. Мне на глаза так же попалось окно, показывающее, что снаружи росли деревья травы и кусты. Я уже было, опять решил, что нахожусь дома, но вновь опроверг эту мысль. Какая может быть трава с кустами за окном моей квартиры, расположенной… на последнем этаже десятиэтажного дома. Их из окна не должно быть видно, совсем. Еще раз взглянул в окно и…, точно. Теперь мне все стало ясно окончательно. Я больше не сомневался в иллюзии, что окружала меня.

Да, за окном действительно росла трава, а так же кусты и деревья, но их зелень, листья деревьев и кустарников была всех возможных оттенков… синего цвета. Синего, а не зеленого, как у нас на Земле. А сам свет отливал зеленцой. В моей памяти сразу всплыли картины, какие передавал мне селен во время знакомства со своей речью.

— Айя…? Как она сейчас? А как Сея? Все ли с ними в порядке? — во мне одновременно смешались два чувства: настороженности за состояние селенов и радости от осознания того, что я все же смогу узнать продолжение моего 'сна'.

— Айя…? — запустил я тихую мысль–вопрос в надежде узнать, какой из селенов сейчас меня перемещал. — Это ты? Это все еще ты? Или….

— Да, Виталий, это я, — последовал ответ селена, не давший мне закончить вопросы.

— С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь после…? После всего…? — я попытался сформулировать и выразить вопрос до конца, но так и не смог этого сделать. Стоило мне лишь вспомнить о случившемся в космосе некоторое время назад, и что при этом довелось испытать мне и селенам в те моменты, как тот час на глаза навернулись слезы, а к горлу подступил комок, сбивший дыхание.

— Не волнуйся, Виталий, я прекрасно себя ощущаю, и всем мои системы находятся в стандартном состоянии готовности к перемещению. Сея тоже восстановилась, и готова перемещаться, как и я. — успокоил меня селен своими ответами. — И я благодарна тебе за ту помощь, какую ты нам оказал. Ты помог нам, мне и Сее не только остаться в живых, но и полностью восстановить свои силы.

Эта фраза Айи 'выбила почву у меня из под ног', и я остановился, так и не добравшись до кресла, какое имелось в моей комнате–иллюзии. Но затем все же собравшись с мыслями, я подошел–таки к нему и взялся руками за его спинку.

— За что ты благодаришь меня Айя? Какую помощь я вам оказал? — все еще пребывая в замешательстве, я не совсем понимал, о чем это она твердила.

— Вышло–то как раз наоборот, я так и не смог вам помочь, потому что абсолютно не представлял, как мне надо было действовать в той ситуации, и что предпринимать. Я и сейчас до сих пор не понимаю, почему вы: ты и Сея, остались в живых.

— И что это был за свет, какой волнами расходился от вас с Сеей, и почему…, почему ассинты так быстро улетели тогда, будто они чего–то испугались? И вообще, кто такие эти ассинты, или как ты их там называешь? И почему они такие агрессивные? — я требовал разъяснений.

— Ну как же, Виталий, неужели ты уже забыл, что почувствовал тогда, когда мне все–таки удалось освободить Сею? Я сама в тот момент оказалась захваченной ассинтами. — стала пылко объяснять мне Айя, почему она решила поблагодарить меня.

— Я все помню, и знаю, что испытал тогда. Только, пожалуйста, прошу, не напоминай мне об этом…, снова. Это было очень больно, и я не хочу проживать подобное еще раз, даже в мыслях.

Еще бы, конечно я помнил все эти чувства, да еще как. Но мне вовсе не хотелось сейчас даже думать о тех страданиях духа, о той боли, тоске и отчаянии, какие испытала моя душа, мое существо.

И если случится мне пережить нечто подобное еще раз, то это событие, скорее всего, может стать концом моих страданий, а, возможно, и моим собственным.

В тот момент, какой описывал селен, я так же ощутил еще два чувства, какие добавились ко всем остальным. Испытывая глубочайшую привязанность и бесконечное, безграничное сочувствие, я был готов поменяться с Айей местами, только бы она осталась жива, тогда.

Подобное уже не исчезнет из памяти никогда, если испытано, хоть единожды, такими яркими были эти чувства.

— Так вот. Я тоже ощутила все то, что ты чувствовал. Когда ты больше не мог удерживать все в себе и отпустил, позволив выйти лишнему во внешнее пространство. Я воспринимала твою энергию, энергию живого существа, я принимала твои чувства. И Сея тоже их принимала. Их было много, гораздо больше, чем когда ты передавал мне энергию, находясь на своей планете. — селен продолжал свои объяснения.