Партнер (СИ) - Высоцкий Виталий Викторович - Страница 18

Только решив уточнить у селена, что стоит мне предпринять, ведь я все еще бродил по кораблю, как почти сразу же почувствовал нечто своеобразное. То, что я ощутил, не было в полной мере чем–либо одним. Это не было звуком в том виде, какой мы привыкли воспринимать. И это был не свет. То, что я ощутил, не являлось так же радиоволнами, ни каким–либо другим отдельным излучением, какие я чувствовал, находясь на земле. Могу сказать лишь, что все же это были некие вибрации, волны, но их на этот раз испускало живое существо, а не какой–то искусственно созданный механизм. Я бы описал все это, как некое биоизлучение, исходящее от живого, мыслящего, чувствующего существа. И я его ощущал не какими–то отдельными органами чувств, ушами, например, я его чувствовал даже не всем своим телом, но сразу всем своим существом одновременно.

Это был удивительный по своей красоте опыт. Подобного мне еще испытывать не доводилось, даже когда я был в Атлантиде.

Этот сигнал все продолжал поступать в меня, и затем я понял, что он почти сразу же стал преобразовываться в образы, какие я понимал и мог воспринимать.

Данные вибрации превращались во мне не только в зрительную информацию, в картины, проявляющиеся на моем внутреннем экране. Эти волны преобразовывались одновременно и в визуальные картины, и в звуки, и в ощущения, чувства, какие их сопровождали.

Если провести аналогию с уже знакомым примером, то можно сказать, что воспринимая образ апельсина, я воспринимал не только один его визуальный воображаемый внешний вид, но так же ощущал фактуру его оранжевой кожуры, его мягкость, цвет, вкус. Словом, я испытывал весь комплекс ощущений человека, который берет апельсин в руки, чистит его, и, в итоге, съедает.

Примерно так же это происходило и со мной в данном моменте, пока Айя передавала мне образы, какие она генерировала в своем сознании.

После того, как я произвел преобразование биоволн, шедших от Айи, мне стало ясно, что она в качестве пробы решила передать мне информацию о том месте в космосе, где селены собираются вместе.

На внутреннем экране в моем сознании появилась некая местность, очень похожая на нашу. Я находился на планете, масса которой была чуть больше массы Земли. Я понял это, потому что ощущал небольшую тяжесть, словно на мне дополнительно был одет жилет весом семь–восемь килограммов. То есть сила тяготения на данной планете была больше, и, как следствие, я ощущал себя тяжелее.

'Оглядевшись вокруг', я все же обнаружил три явных отличия, какие сразу бросились в глаза. Здесь тоже росли деревья, травы и кустарники, как и на нашей планете.

Вот только все вокруг было…, синим. Листва на солнце переливалась всеми оттенками синего, а солнце, дающее свет и тепло этой планете, вообще–то их оказалось целых два, так вот, эти солнца были зелеными, и такие же потоки мягкого зеленоватого света разливали по желтому небу, а не голубому, как у нас, на Земле.

Так что данная цветовая палитра меняла все. И было как–то непривычно ощущать такую картину. Да, да, именно ощущать, а не просто видеть, созерцая картины на внутреннем взоре моего сознания. Но вся остальная обстановка оставалась примерно такой же. Тоже дул ветер, по небу так же плыли зеленоватые облака, и иногда шли зеленые дожди. Атмосфера данной планеты из двойной звездной системы, как я понял из своих ощущений, была пригодна для дыхания. Но я предположил, что помимо кислорода она могла содержать иной набор газов помимо азота, не влияющих на дыхание, но дающих желтую окраску неба, зеленый свет, и синюю листву местной растительности.

Хотя, так же мог иметь место и тот факт, что 'топливом' звезд, дававших свет этой планете, мог быть не водород, а какой–нибудь другой элемент, что так же могло привести к изменению цвета излучения, идущего от звезд.

Когда прекратились ощущения биоволн селена, пронизывающих всего меня целиком, я перестал видеть и картины, воспроизводящиеся на мысленном экране. Сопровождающие их ощущения так же исчезли.

Опомнившись от всего увиденного и полученного в качестве чувств и ощущений, я обнаружил себя сидящим в кресле, подобном тому, какое имелось в отсеке управления кораблем.

Наверное, в процессе такого общения я не смог удержаться на ногах, и если бы Айя не создала кресло, тогда я попросту сел бы на пол.

Не скажу, что все это было тяжело, но все же немного шокировало своей необычностью и новизной, а, стало быть, расход эмоциональных сил все–таки имел место. Отследив свои ощущения все еще сидя в кресле, я отметил, несильное головокружение, и внутри было как–то странно пусто, ни единой мысли, ничего. Кисти рук слегка дрожали.

— Как ты себя ощущаешь? С тобой все в порядке, Виталий? — последовали вопросы Айи. — Как я понимаю, ты все же воспринял всю информацию, какую я тебе передавала, верно? Хотя…, мне и не было известно, что произойдет на самом деле.

— Это…, это…, было нечто…. У меня нет слов, Айя. Я не в силах описать словами то, что сейчас произошло…. — от волнения, я еле контролировал свой язык и даже заговорил своей обычной речью, а так же вместе с этим пытался унять дрожь в руках. — Вы что, действительно, между собой так общаетесь? Это же…, просто потрясает мое воображение! Айя, это действительно так?!

Я был просто вне себя от шока.

И теперь полностью осознавал то, что был действительно шокирован всем произошедшим.

— Да, Виталий, именно так мы и общаемся между собой, и для нас — селенов это обычное дело. С теми, кого перемещают селены, мы общаемся на их языках, как правило, а так, как это было сейчас, в основном только с другими селенами. Но все же ответь, Виталий, как ты себя ощущаешь, что чувствуешь? Не нанесла ли я вреда твоим системам жизнеобеспечения? — Айя все еще волновалась за мое состояние.

— Со мной все хорошо, Айя. Просто я испытал небольшой шок, так как для меня все эти ощущения новы. Мне никогда раньше не доводилось испытывать ничего подобного. — заверил я селена, что со мной все было в полном порядке, хотя сердце у меня в груди все еще билось довольно часто, видимо, от адреналина, поступившего в кровь в результате шока.

— Понимаешь, Айя, я уже давно мечтал узнать о подобном способе общения, при котором информацию можно было бы передавать не только в словесно, звуковой форме или образно, но целиком и полностью, учитывая так же весь полный комплекс чувств и ощущений, какой сопутствовал данной информации. Я подозревал, что нечто подобное должно существовать, и вот я, наконец, узнаю об этом, да еще и на собственном опыте, что такое все–таки возможно и очень даже реально. — описал я селену причину своего текущего состояние волнения. — Правда, сам пока не представляю абсолютно, что следует мне предпринять в ответ, чтобы ты восприняла меня, мою речь, так же, как если бы на моем месте находился другой селен. А в остальном я в полном порядке, и шок уже проходит.

— За восприятие твоего ответа мной не волнуйся. Полагаю, ты найдешь способ, как передать мне свою информацию подобным способом. — успокоила меня Айя. — Тебе ведь удалось почувствовать то, что намеревалась передать. Подобное со мной происходило всего два раза за все время, пока я существую в этой вселенной. А оно у меня велико, как ты уже знаешь.

— Подобное? Что значит подобное…? Неужели все–таки тебе доводилось с кем–то еще вот так вот общаться? Не могла бы ты рассказать об этих случаях подробнее? — селен меня заинтересовал.

— Как я тебе сказала, таким образом, мы общаемся в основном между собой, с другими же формами сознание, какие мы так же иногда перемещаем, ведем беседы на языках, присущих этим живым существам. Я же за весь период прожитого времени очень редко встречала тех, кто высказал бы заинтересованность нашей речью, подобных тебе, как сейчас. Сами же мы не предлагаем переходить на наш язык, потому как мало кто сможет ее воспринять без вреда для себя, и еще меньше тех, кто способен ответить нам так же. — вела свои объяснения Айя. Я же слушал ее мысли, сидя в созданном ею для меня таком же удобном кресле, какое уже имелось в отсеке пилотирования.