Рождественское обещание - Бэлоу Мэри - Страница 44

Возвращались в поместье шумной, веселой гурьбой, даже бросались снежками. Расшалившаяся молодежь, к которой присоединился и лорд Чарльз, бросила взвизгивающую от страха тихоню Сьюзан в придорожный сугроб. Вскоре кое-кто стал заметно отставать, как, например, Джордж и Мейбл, а за ними и лорд Созерби с Мюриель, которые, казалось, только что со всеми покинули деревню, ну и, конечно, сэр Альберт с Речел.

Графу самому захотелось последовать их примеру и ненароком отстать вместе с молодой женой. Но не мог же он остановиться и, пропустив всех вперед, таким образом наконец остаться с Элинор наедине, и все для того, чтобы обнять ее и снова целовать под звездным рождественским небом. Придется подождать до ночи. Хотя бы в этом у него было преимущество перед неженатыми парами.

– Вам известно, что сэр Альберт сегодня днем разговаривал со мной? – неожиданно спросила графа Элинор.

– Я слышал, как он просил вас оказать ему эту честь, – ответил граф, посмотрев на жену.

– Он извинился передо мной, – пояснила Элинор. – За свое недостойное поведение два года назад.

– Значит, извинился? Что ж, я этому рад, – произнес граф. – Вам он всегда не нравился, Элинор, не так ли? Теперь что-то изменилось?

– Да, – промолвила она. – Теперь я не чувствую неприятного недоумения, когда мы встречаемся взглядом. Зачем вы ударили его?

– Он сказал вам об этом? – нахмурился граф.

– Нет, – возразила Элинор. – Но у людей, налетевших на косяк двери, синяк не может оказаться под подбородком. Если, конечно, дверь не ниже человеческого роста. Зачем вы это сделали?

Граф пожал плечами.

– Предоставляю вам самой делать предположения, – проговорил он.

– Он сказал мне еще кое-что, – заметила Элинор. – Кажется, именно то, что вы хотели мне сами рассказать вчера вечером, но я помешала вам. Это были не ваши долги, не так ли?

– Они были огромными, – сказал граф, – и некоторые из них – долги ростовщикам. Ваш отец выкупил их все. У меня никогда не было опыта делать долги.

– Итак, – тихо заключила Элинор, – получается, что ни у кого из нас не было каких-то особенно неблаговидных целей для вступления в этот брак, не так ли?

– Если забыть о том, что брак совершен исключительно из-за денег и только потому, что этого хотел ваш отец.

Ему не следовало так говорить. Он почувствовал это, даже не закончив фразу.

– Таким образом, – продолжила Элинор, и граф по ее голосу понял, как она напряжена, – вы хотите всю вину возложить на моего отца? Выкупив все ваши долги, он лишил вас выбора. Он убедил и меня согласиться с его решением. Мы с вами виноваты лишь в том, что оказались слабовольными.

– Полагаю, вы правы, – ответил граф после недолгой паузы.

– В таком случае во всем виноват мой отец, – повторила Элинор. – Но он умер, а мы живы. Неужели не было никакой надежды на то, что это будет более или менее сносный брак, как вы считаете? – произнесла Элинор убитым голосом, в котором, ему показалось, прозвучала мольба. Или, может, он ошибся? Он готов был согласиться с ней. Конечно, она права. Надежды не было. Скорее наоборот. Их брак был обречен на полную неудачу, как он того и ожидал вначале. Но получилось совершенно иначе. Каким-то образом, несмотря на все трудности и препятствия, они установили вполне приемлемые для обоих отношения, при которых у них были условия для согласия и, возможно, даже счастья.

Нет, он не хочет соглашаться с Элинор, да она и не ждет этого. Она задала вопрос только потому, что хотела услышать его возражения. Да, это так. Он слишком хорошо знал ее. Она тоже мечтала о счастливом браке.

– Да, пожалуй, надежды не было, – согласился с ней граф, – но…

Но в эту минуту тетушки Берил и Рут, догнав их, поравнялись с ними.

– Рут немного устала, – со свойственной ей прямотой объявила тетя Берил. – Вы не против, если она обопрется о вашу руку, милорд?

– Конечно! – воскликнул граф, взяв тетю Рут под руку, и окинул ее заботливым взглядом. – Мне надо было попросить подать для вас сани.

– Что вы, что вы! – растерялась тетушка Рут. – Я считаю, что свежий воздух мне очень полезен, милорд. Погода прекрасная. А месса была такой проникновенной. Не так ли, Элли?

– Да, тетя, – подтвердила Элинор. – Да, замечательная месса.

– Я только что сказала это Берил, – продолжала тетя Рут. – Если бы в нашем приходе был такой проповедник, как преподобный Блодел. Он очень импозантен.

Граф улыбался и по мере возможности участвовал в разговоре, но он помнил о прерванной беседе с Элинор и решил продолжить ее до того, как все разойдутся по спальням. В противном случае ему сулит возможность оказаться в постели с мраморной статуей или же с дикобразом. Эта мысль заставила его улыбнуться.

– Бристоль, – повторил виконт Созерби, неожиданно заметивший, что оказался наедине с Мюриель. Их обогнали Джордж с Мейбл, которые не скрывали своего желания быть подальше ото всех и хотя бы на несколько мгновений заблудиться в перелеске. – Я не бывал в этих местах. Это красивый город?

– Мне он нравится, – охотно ответила Мюриель. – Мы переехали туда после смерти отца.

– Возможно, я наведаюсь в ваш город весной, – как бы невзначай сказал виконт. – Особенно теперь, когда у меня есть в нем знакомые.

– Это будет приятным сюрпризом, милорд, – промолвила девушка.

– Вам известно, что я был женат? – внезапно спросил ее виконт.

– Нет. – Она посмотрела на него широко распахнутыми глазами.

– Моя жена умерла. Во время родов два года назад. У меня могла бы быть дочь. Я любил свою жену.

– О, – вздохнула Мюриель, – мне очень жаль.

Виконт улыбнулся девушке.

– К счастью или к несчастью, – проговорил он, – горе и боль со временем утихнут, а жизнь продолжается. Мне нравилась жизнь женатого человека, домашний уют и чувство спокойствия и надежности. Боюсь, жизнь холостяка меня тяготит. Я приехал в поместье, чтобы поохотиться, ожидая здесь скучного Рождества. Но каким приятным подарком для меня оказалось праздновать его в семейном кругу!

Мюриель улыбнулась.

– Я не представляю себе Рождества без семьи, – ответила она. – Да и жизни тоже.

Дорога была пустынной. Джордж и Мейбл укрылись за мощными стволами вязов. Ни один из уважающих себя джентльменов, оставшись наедине с красивой девушкой да еще под звездным небом, не удержится от поцелуя.

Лорд Созерби поцеловал Мюриель.

– Встретимся в Бристоле в марте, – сказал он, поднося ее руку к губам. – Тогда уже появятся подснежники.

– И нарциссы, – добавила Мюриель. Обещание еще раз было подтверждено поцелуем.

Джордж и Мейбл, виконт и Мюриель порядком отстали от всей компании, но дальше всех:

– сэр Альберт Хэгли и Речел.

– Какие звезды! – мечтательно произнес сэр Альберт, глядя на небо. – Они кажутся такими близкими, что хочется снять одну из них.

– Моя звезда сегодня снова ярко светит, – промолвила Речел, тоже подняв голову, – и еще ярче, чем вчера.

– Вот эта? – спросил сэр Альберт, указывая на звезду, близкую к луне. – Это не только ваша звезда. Она наша звезда.

– Неужели? – Девушка повернула голову и улыбнулась молодому человеку, а он, отпустив ее руку, обнял ее и привлек к себе.

– Вы в последнее время почему-то избегаете меня, – проговорил сэр Альберт.

– Да, – не стала отрицать Речел. – И вы тоже меня избегали.

– Вы думаете, у нас была одна причина для этого? – полюбопытствовал он.

– Не думаю, – мягко улыбнулась девушка. – Мне о вас сказали, что вы ловелас, соблазнитель, однако я не верю в это. Но Рождество – отличное время для флирта. А я, мне кажется, для этого не гожусь.

– Почему вы так думаете?

– Потому, что не могу сегодня влюбиться, а завтра забыть. Они остановились.

– Я вам нравлюсь? – вдруг спросил сэр Альберт.

– Это некорректный вопрос, – ответила девушка, покосившись на его подбородок. – Нам лучше не оставаться вдвоем.

– Вы боитесь, что я поцелую вас?

– Да, боюсь, – призналась Речел. – И еще потому, что я не умею флиртовать.