Распутник - Бэлоу Мэри - Страница 5

Глупая женщина! Сумасшедшая женщина! Идиотка!

Она ведь презирала стремление Нэнси к этому ужасному, беспринципному развратнику. И вот теперь сама попалась на ту же удочку. Ужасно! Отвратительно! Ведь он здесь, в этом доме, чтобы ухаживать за Нэнси. Банкрофт женится на ней, по всей видимости, еще этим летом. И тем не менее еще сегодня утром он совокуплялся со служанкой… Увы, надо быть слишком наивной, чтобы поверить, что он лишь целовался с Флосси. А этой ночью он упивается прелестями толстой и определенно сластолюбивой миссис Делейни… Замужней дамы! И все это в доме своего будущего тестя!

Ну есть ли еще на свете такой ловелас?

И все же Патриция была ослеплена, потому что он поинтересовался, кто она такая, и потребовал подробностей. Потому что у него было красивое лицо и неотразимые темно-серые глаза, и мужественная крепкая фигура, и элегантный дорогой костюм. И потому что она ощущала его губы и дыхание на своей руке. Он сказал, что при ее появлении солнечный свет блекнет. Он нарочно дразнил ее чрезмерным, незаслуженным комплиментом, зная, что и на сей раз она ответит так, что сможет его позабавить.

Идиотка! Сумасшедшая! Дура. Патриция напряглась, стараясь придумать для себя еще какие-нибудь определения. Потом снова достала из-под подушки мокрый платочек. Он понадобится ей, когда она наконец перестанет распускать нюни. Она ненавидела этого типа. Мог бы разыграть из себя джентльмена и притвориться, будто не заметил ее на дереве. Мог бы уйти, предоставив ей наслаждаться зрелищем неба в обрамлении дубовой листвы. Так ведь нет же! Надо было обязательно разговориться с нею и заставить в себя влюбиться!

О, как она его ненавидела. Она надеялась, что миссис Делейни совсем ему не понравится. Она ужасно хотела этого.

Миссис Делейни несколько разочаровала его. О нет, без одежды дама оказалась не менее роскошна, чем в платье. При этом она вполне оправдала свою репутацию весьма опытной любовницы, с готовностью исполняя все его прихоти, как бы и где бы он ни захотел. Если бы при этом она могла хоть ненадолго замолчать, то Банкрофт, возможно, до самого конца своего пребывания в Холли-Хаусе довольствовался бы только ею, выбросив из головы три другие кандидатуры.

Но увы, леди слишком любила поболтать. Она не умолкла ни на секунду, пока он раздевал ее и пока она раздевала его. Пока они ласкали друг друга. Пока он укладывался на нее. И после того как они закончили. Вообще-то он никогда не возражал, если ему на ухо шептали какие-нибудь эротические нежности. Ему даже нравилось, когда в самый решающий момент партнерша вскрикивала в экстазе. Это возбуждало его. Он и сам так любил.

Но подробное изложение всего, что случилось за этот день, никак его не устраивало и по-настоящему разочаровало. Миссис Делейни неторопливо перебирала в памяти и комментировала все события, тогда как его тело требовало совершенной отключки сознания. Она повторяла и смаковала каждую сплетню, тогда как он надрывался, чтобы довести леди до такого же безумства, к какому был близок сам. Нет, он не ждал от нее любви – Боже сохрани! – но хотел хотя бы уважения к своим усилиям. Всякий раз, когда Банкрофт взгромождался на ее тело, дама оказывалась на грани экстаза, причем, казалось, довольно искренне, но он никак не мог понять, в чем источник ее бурной страсти. Это было почти совсем как с Флосси и ей подобными. Миссис Делейни нужны были лишь заключительные несколько минут для собственного удовольствия. Впрочем, она вполне готова была подарить ему дополнительное время, лишь бы после он предоставил свои уши в се полное распоряжение.

В течение второй совместно проведенной ночи и, наверное, семи или восьми совокуплений, когда он почти нехотя, устало ласкал роскошное тело, ему все же пришлось прислушаться к ее нескончаемой болтовне. Еще бы! Ведь она принялась с упоением планировать остаток лета – их совместного лета! Предполагалось, что Банкрофт отправится в Брайтон, где мистер Делейни играет какую-то незначительную роль в местном обществе. Да, им придется вести себя довольно сдержанно, но мистер Делейни все равно не станет слишком возмущаться. Похоже, мистера Делейни гораздо сильнее занимали его собственный гардероб и светские сплетни, чем плотские наслаждения. Осень же они проведут в Бате, где живет престарелая тетка миссис Делейни. Не ясно было, куда при этом денется мистер Делейни, но это мало волновало миссис Делейни. Предполагалось, что интрига будет развиваться в Бате до самой зимы, когда они вместе вернутся в Лондон. У мистера Банкрофта, как слышала миссис Делейни, в Лондоне прелестное любовное гнездышко, где они могли бы видеться раз или два в неделю. А может, даже чаще… Она слегка прикусила мочку его уха острыми зубками, словно соблазняя соглашаться на трех– или четырехкратные встречи.

Он закончил свое дело, учтиво предоставив ей первой вскрикнуть от удовлетворения, после чего оторвался от ее тела и неохотно стряхнул с себя овладевавшую им дремоту. Банкрофт твердо решил, что настало время поговорить с ней о совести.

– Все это лишь мечта, утопия, любимая, – произнес он, придав своему голосу нотку сожаления. – Это невозможно. Ведь твой муж…

Миссис Делейни прижалась к любовнику так пылко, что, если бы он уже семь или восемь раз не отымел ее за прошлую и три четверти этой ночи, то его страсть наверняка вспыхнула, бы как огонь. Но в данной ситуации, разумеется, ничего подобного не случилось.

– Меня жестоко мучит совесть из-за того, что я посягаю на права другого мужчины, – солгал он, когда миссис Делейни попыталась протестовать. – Ты слишком прекрасна, моя дорогая, чтобы я мог противиться зову своего сердца, но это не может продолжаться. Давай на этом остановимся и навеки запомним два кратких счастливых мига, подаренных нам судьбою. О, за эти две ночи я познал подлинный рай на земле!

«Эта леди, – думал Банкрофт, уже через несколько минут вырвавшись из плена обольстительницы и на цыпочках пробираясь к себе, – совершенно не знает правил игры, несмотря на всю свою хваленую многоопытность. Неужто она действительно в таком восторге от меня? – Это предположение даже несколько встревожило Банкрофта. – Уж едва ли она стала бы устраивать такую истерику всякий раз при расставании с очередным любовником. Или она так привыкла?»

Но это уже не имело значения. Он был свободен. В течение следующей ночи Банкрофт собирался восстановить силы и заодно подумать, как половчее подкатиться к вдове, леди Майрон. Это была тихая, спокойная женщина, довольно высокая и совсем недурна собой. Судя по всему, она была постарше его. Он еще ни разу не встречал ее в обществе. Если не считать тех взглядов, которые она бросала в его сторону, леди Майрон не подавала никакого повода сомневаться в своей добропорядочности и своем целомудрии. Но взгляды ее были довольно настойчивы – Банкрофт был уверен, что ему не показалось, – и каждый словно говорил: «Приди ко мне!» – или он совершенно ничего не понимал в женщинах. Ну что ж, надо попробовать и в самом деле подойти поближе и посмотреть, что из этого получится.

Еще полчаса назад он был уверен, что для полноценного отдыха потребуется проспать не меньше недели, тогда как позволить себе он мог лишь несколько часов, дабы не уподобиться некоторым барышням, привыкшим отдыхать до полудня. Но ему не удавалось уснуть, как бы он ни устраивался в своей кровати: ложился на спину, на правый бок, свернувшись калачиком, вытянувшись на левом боку или распластавшись на животе… Банкрофт даже раздражился.

Подумать только, он совершенно вымотался, а эта проклятая баба оказалась неутомима! Его тело молило об отдыхе, но она и не думала прекращать болтовню. Разумеется! Ведь она растрачивала намного меньше энергии, чем он. Должно быть, именно в этом и состоял ее хваленый опыт?

Даже теперь, начиная проваливаться в сон, Банкрофт моментально взбадривал себя, стараясь подыскать какую-нибудь остроту для поддержания воображаемого разговора. И это в то время, как его прелестница шмыгала носом за несколько комнат отсюда!