Грешник (ЛП) - Леоне Лаура - Страница 33

Он услышал тихое сопение Сары. Он подозревал, что она начала плакать.

— Так что она не говорит, что ты «неудачница», — продолжил он твердо. — Ей повезло с тобой, она просто ездила на тебе, собирая комиссию по семи книгам, которые продавали издательства, найденные тобой без ее помощи. Но теперь, когда ты, на самом деле, нуждаешься в ней, чтобы заработать на жизнь, выйти на рынок и продать свою новую рукопись, найти издателя... ей, действительно, придется попотеть... Забудь об этом! Это гораздо больше, чем она готова сделать для тебя после пяти лет, которые ты была для нее золотой жилой без всяких прилагаемых усилий.

 На долю секунды он задался вопросом, будет ли Сара обижаться на него за сравнение с золотой жилой, но потом он услышал, как она издает удивленный звук, успокоился.

— Я не знаю, — пробормотала она. — Может быть, она просто проанализировала ситуацию и приняла умное решение.

— Что умного в этом решении? Ты уже продала семь книг...

— Писатели исчезают из бизнеса все время, Райан, даже писатели, которые уже продали кучу книг...

— Ты невероятно талантлива.

— Одного таланта мало.

— Ты упертая, никогда не сдаешься.

— Может быть, в этот раз…

— Даже не произноси этого. Я не собираюсь слушать.

— Райан, я...

— Ты работаешь над новой книгой, которая собирается перевернуть твою карьеру.

— Это просто ерунда, — пробормотала она. — Ты говоришь так, потому что...

— Черт возьми, Сара. — Он повернул ее к себе, заставил встретиться с ним взглядом и осторожно потряс ее. — Если ты хочешь биться в депрессии по этому поводу, то ты имеешь на это право. Я могу сказать, что это большой удар по твоей уверенности в себе. Но ты никогда не заставишь меня назвать твои работы ерундой! На работе я говорю то, что люди хотят услышать. Но когда я с тобой, я искренен, и я уже говорил тебе об этом.

— О, ради Бога! — Она провела рукой по заплаканному лицу, которое немного опухло и раскраснелось от слез. — Я имею в виду, что ты говоришь, что мое творчество не является ерундой, потому что пытаешься заставить меня чувствовать себя лучше, увереннее, и я не обвиняю тебя в том, что ты работаешь со мной! Я просто говорю, что... — Она издала раздраженный звук. — Ты приукрашиваешь, потому что ты не хочешь, чтобы я чувствовала...

— Я не приукрашиваю. Это то, что я думаю.

Она сердито посмотрела на него на секунду, а затем выражение ее лица изменилось, стало таким несчастным, что его сердце дернулось.

— Это то, во что я тоже хочу верить, — отрывисто сказала она.

— О, дорогая. — Он обнял ее, когда она заплакала, положив голову на его плечо. Его руки держали ее талию, ее вьющиеся волосы щекотали его шею и челюсть... Он чувствовал себя так хорошо, когда держал ее вот так. И это было так ужасно, потому что он был не в состоянии защитить ее от ударов своей профессии.

— Боже, я превратилась в такую плаксу в последнее время, — сказала она с отвращением в голосе.

— Ну, от меня и твоей карьеры ты перенесла несколько ударов ниже пояса, — пробормотал он, поглаживая ее спину.

Сара глубоко вздохнула.

— Ну… Мой агент была своего рода слишком заносчивой. Я предполагаю, что я не буду скучать.

— Плюс ко всему, она была ленивой, близорукой сукой. — Когда Сара сделала вдох, он добавил: — К тому же, тебе, вероятно, следовало уволить ее в любом случае. Так что, может быть, она освободила тебя от принятия такого решения.

— Почему я должна была уволить ее?

— Всякий раз, когда ты говоришь об увольнении твоим издателем, ты всегда винишь себя, что ты не смогла это предвидеть. Но ты — творческая личность. Было бы большим преимуществом, если бы ты разбиралась в бизнесе, но это не твоя работа. Написание книг — вот твоя работа. Быть подкованным в бизнесе — это работа твоего агента. — Он потерся щекой о ее волосы. — Так почему же она не увидела приближающуюся опасность? Почему она не говорила об этом с тобой? Возможно, вы бы вместе придумали план действий. И теперь, когда это случилось, лучший вариант для ее карьеры — это сбросить давнего клиента со счетов, кстати, который усердно работает над новой книгой.

— Что ж…

— Она опирается на прошлое, а не на будущее. Это плохой бизнес.

— Может быть…

— Она не прочитала твою новую книгу. Ни одной страницы! Она даже не знает, о чем она. Что ей стоило прочитать ее, когда она будет закончена, а затем принять решение о том, следует ли продолжать быть твоим агентом? — Он пренебрежительно вздохнул. — Но она не делает этого, потому что она не хочет работать. Она была заинтересована в тебе до тех пор, пока тебе ничего, по сути, от нее не требовалось. — Когда он перестал говорить, он понял, Сара дышит ровно. Больше не плачет. Просто слушает его и думает о том, что он говорил. — Я прав?

— Я не знаю. Может быть, — пробормотала она. — Я надеюсь, что это так.

— Будешь ли ты пытаться сделать вид, что я прав?

— Я полагаю, что я могу попробовать.

— Хорошо. Потому что я думаю, что этот план лучше, чем твой, согласно которому ты бы ходила по квартире и думала о том, что ты — неудачница.

— Это и был мой план, — призналась она.

Он улыбнулся и поцеловал ее волосы. Он почувствовал, как ее руки сомкнулись вокруг него. Она потерлась щекой о его плечо, ее ладони медленно двигались по его спине. От удовольствия он закрыл глаза и призвал себя к самообладанию.

 После долгого, теплого момента она прошептала:

— Я должна сказать тебе ...

— Что? — он прошептал ошеломленно, так как они продолжали цепляться друг за друга.

— Я чувствую это снова. — Когда он не ответил, она добавила: — Ты понимаешь, что я имею в виду?

— О, да. Я понимаю. — Его руки сжали ее. — Я тоже.

— Я не могу сделать это, — прошептала она.

 У него защемило в груди.

— Хорошо.

Она вздрогнула.

— Мы должны отпустить это.

— Правильно. — Просто еще одну секунду. — Хорошо. — Нет, просто дай мне секунду. — Давай отпустим. — Нет.

Ее руки сжали его плечи, и когда она повернула голову, он почувствовал ее теплое дыхание на шее.

О, я хочу этого. Пожалуйста, пожалуйста…

Она перенесла свой вес, и он мгновенно почувствовал, как ее грудь прижимается к его плечу, ее колено подталкивает его бедро, и ее ...

Вспомнив, что он заверил ее, что не будет делать того, что он уже почти был готов сделать, он нашел в себе силы, чтобы отодвинуть ее в сторону, и стремглав отступить назад, пока не уперся в перила. Его дыхание стало частым, и он знал, что ее щеки покраснели, но не от слез.

Она снова содрогнулась, всплеснула руками и отвернулась от него.

— Прости, — сказал он хрипло.

— Нет, это мне очень жаль. Я была расстроена, а ты просто утешал меня, и я...

— Нет, ты была на грани истерики. Но потом я, э-э ...

— Я сделала тоже самое.

— Ну, да. Я думаю, мы оба сделали.

Она откашлялась.

— Мы, вероятно, не должны...

— Не следует прикасаться, — сказал он.

— Не таким образом.

 Он должен быть честным с ней.

— Может быть, не совсем. — Когда она смотрела на него, он сказал: — Это просто будет сдерживать нас, Сара. Это то, что я чувствую к тебе. И если это то, что ты чувствуешь ко мне...

— Ты знаешь, что я чувствую.

— Тогда каждый раз, когда мы начнем прикасаться, как если бы мы были друзьями...

— Мы друзья.

— Мы чуть... прямо здесь.... снова.

— Мы — друзья, — повторила она.

— Мы друзья, тела которых хотят быть намного больше, чем просто друзьями.

Их взгляды встретились. Через некоторое время она сказала:

— Этого хочет не только мое тело.

— Согласен. У меня также, — признал он. — Если бы тебя хотело только мое тело, то я бы не стал ... Я имею в виду, я мог бы контролировать... — Он опустил глаза и надеялся, что она поймет, и добавил: — Понимаешь, секс на самом деле ничего для меня не значит.